Вадим Попов - Шаман. Охотник за планетами

Трехмерное изображение белокурой дикторши местного канала сменил пожилой мужчина с упрямой челюстью и глазами навыкате.

«Я не боюсь показаться циничным, но сегодня не менее важным, чем сама катастрофа Земли — Ярры, мне представляется ее контекст. Сотни лет назад, когда человечество расселилось по множеству планет, оно столкнулось с множеством непредвиденных обстоятельств. Это были не только инопланетные расы, мир с которыми всегда был непрочен, но и полная непредсказуемость Вселенной вокруг. За пределами орбиты нашей погибшей планеты-праматери человек оказался подвластен случайностям гораздо больше, чем мог предположить. Например, рост паранормальных способностей и вынужденное применение способностей психотехников для космической навигации, открытие соответствующих факультетов в высших учебных заведениях закономерно привели к поиску альтернативы этим методам. Поиск возможностей для применения массовой телепортации на этом фоне стал закономерным ответом на применение подобных, с позволения сказать, оккультно-языческих технологий в нашем, приверженном традиционным ценностям, обществе. Закономерно…»

— Если он еще раз скажет «закономерно» или что-нибудь про «поиск», я расколочу экран, — пообещал Аккер. Нинель и Ежи быстро отодвинули от Аккера пивные кружки, пару тарелок и солонку.

«…то мы закономерно придем к выводу, что катастрофа, увенчавшая этот поиск, может быть названа карой за отход от ценностей истинных религий, сознательно выбранных нашими предками, и за возврат к язычеству, — не унимался доктор. — Со своей стороны, я уверен, что истинно верующему экипажу для успешного полета до пункта назначения никаких магических ритуалов не нужно в принципе, и, при всем уважении к ярранцам, мы не должны становиться на чужой путь, закономерно ведущий…»

Бармен за стойкой выключил звук, а Ежи, наконец, отобрал у Аккера свой стакан.

— Видеть эту морду не могу, — произнес Аккер, поморщившись. — Пока Земля была на месте, орденские пропагандисты себе такого не позволяли.

— Времена изменились, — кивнул Ежи и посмотрел на Яра. — Так что было дальше с тобой? Ты нашел родственников?

— Из документов в канцелярии на Альсе следовало, что у меня есть родственники на Земле. Я был на полпути к Земле, когда и она, и Ярра исчезли.

Он запустил пятерню в волосы, и кошка на плече Яра лениво приоткрыла глаза. Потом Нинель спросила:

— Кто-нибудь из твоих… родных… друзей… с Ярры… остался жив?

— Нет. Практически никого. На Ярре был как раз праздник урожая. Я решил, что будет удачей встретить его на Земле, но корабль опоздал…

Все молчали.

— Потом… Потом я продолжал работать психотехником.

— Судя по твоим данным, которые я смотрел, ты много где бывал, — сказал Ежи.

— Да, полетал изрядно. Хороший психотехник всегда востребован.

— Особенно в полиции? — уточнил капитан.

Яр пожал плечами.

— Там я только приглашенный консультант. От случая к случаю. Иногда психотехник, который может мыслить как чужой, очень полезен.

— Да уж… — Нинель незаметно поежилась. — А что у тебя теперь на Метрополисе?

— Дела у меня на Метрополисе, — в тон ей ответил Яр, осторожно снимая с плеча пеструю кошку и пересаживая на колени. — Еще вопросы?

Повисла пауза.

— Ладно, — сказал капитан Ежи. — Ты уж не обижайся, что мы тебе перекрестный допрос тут устроили. У нас до тебя на корабле психарь был этот… вуду, знаешь? Во всяком случае, он так говорил. Так тот перед отлётом вообще по земле валялся, пена изо рта… не взглянешь без дрожи.

— А что с ним расстались-то?

— Несчастный случай…

Яр покивал.

— Уточняю специально для тебя, психарь. Из тех несчастных случаев, когда человек шляется по недружелюбной планете по ночам, а утром его находят с проломленной головой под эстакадой возле местного кабака. Местная полиция обещала разобраться и, надо думать, разбирается до сих пор.

Нинель покачала головой. Аккер смотрел в окно.

— Ты не думай, что я тебе это просто так рассказываю. Это было на последней остановке по пути на Альс, на Беловодье. А теперь, на обратном пути наша следующая стоянка снова там. И Беловодье совсем не то место, где рады таким, как ты. А твою прекрасную полицейскую бляху на темной улице не всякий успеет разглядеть. Да и твои рукопашные таланты могут против тебя обернуться. Против лома нет приема, как говорится… Так что уж будь добр — посиди на корабле. Тем более любоваться на этой планетке, кроме как на коров, не на что. На работу психотехников в космопорте местные смотрят как на зло, с которым вынуждены мириться: я выставлю на всякий случай охрану, ты постучишь в свой волшебный посох, и мы улетим. Но за оградой у тебя могут возникнуть огромные неприятности. Ребята там простые, но вполне пуританских нравов и очень нервные, можешь почитать в здешней сети. Не подставляйся, психарь, ты мне нужен на этом рейсе живым и здоровым, лады?

Яр пожал плечами, потом кивнул.

— Вот и договорились.

Ежи помолчал, а Аккер мотнул головой в сторону телевизора и спросил:

— Яр, а что твои… друзья думают об этой катастрофе? Расследование как-то ни шатко ни валко идет, оглашаются крохи информации, в основном все засекречено. Что думают ярранцы?

Яр пожал плечами.

— Мы все допустили какую-то ошибку. И Земля, и Ярра. Где-то недоглядели.

— И? — Нинель испытующе посмотрела на Ярра.

— Что ты хочешь, чтобы я сказал?

— Ваши шаманы что об этом думают?

Тот снова пожал плечами и почесал за ухом задремавшую на коленях кошку.

— Разные кеху говорят по-разному. Одни считают это непоправимым, а другие…

— Что?

— Другие считают, что планеты-побратимы еще вернутся.

— А что думаешь ты? Ты же сам кеху?

Яр чуть улыбнулся.

— По ярранским меркам я скорее «кеху-тан» — ученик, чем «кеху-ро» — шаман-учитель. Так же как уличный рукопашник — не мастер боевых искусств, драться он может, но учить — нет… Я не вижу ясности в будущем, может, просто не могу увидеть.

— А твой кеху-ро что говорит? — Нинель спросила и осеклась. — Он остался там? На Ярре?

Яр молча кивнул.

— Прости… мне жаль.

— Любые слова бессмысленны. Мы все потеряли, если не родных и друзей, то прародину. Теперь надо зарастить эту рану и жить дальше.

Яр обвел глазами экипаж. В ответных взглядах не было вражды, только в глазах капитана Ежи сквозило скрываемое беспокойство.

На Беловодье они прибыли поздним утром. Космопорт располагался в паре десятков километров от местной столицы, Царьграда, поэтому утро было тихим. «Ленинград-115» купался в молочной пелене тумана, сквозь которую доносилось приглушенное звяканье из ангара с автопогрузчиками, а где-то вдали еле слышно шумели машины и посвистывали флаеры.