Во имя Чинхва! (СИ) - Алексеев Евгений Артемович

Попытки контратаковать или зайти с тыла натыкались на бойцов в экзоскелетах, которые неотступно прикрывали тяжей с тыла и флангов. Эти устойчивые пятерки прорубали в обороне тамангов огромные бреши, а когда одновременно работали сразу тысяча таких групп, вся стройная оборонительная система непальцев рухнула. Ночной бой превратился в резню.

При этом если вдруг какой-то группе гуркхов удваивалось скооперироваться и эффективно противостоять атакующим, те не стесняясь наводили на скопление непальцев вертолеты и штурмовики. Удар с воздуха уничтожал последние шансы тамангов нанести хоть какой-то урон стальным машинам клана Чинхва.

В лагере Гурунгов царило уныние, весь стройный план ради которого пятьдесят тысяч гордых непальцев на целую неделю превратились в презренных землекопов, неожиданно оказался полностью бесполезным. Пятнадцатитысячная группа тамнгов разгромлена всего лишь за сутки, а шестидесятитысячная армия Чинхва получила свободный проход на Мангышлак.

Стало абсолютно ясно ни мудреные лабиринты траншей и брустверов, ни хитрость, ни резервы пехоту Свободного клана не остановят. Придерживаться старой тактики — значит потерять все, как и таманги. Менять планы просто не хватит времени и ресурсов. При тотальном превосходстве противника в воздухе, на море и на земле у полковника Маккейна оставался только один вариант — капитуляция.

Встречу Чхоль Чинхва назначил на своей территории и без обсуждения каких-либо условий безопасности парламентеров. При этом Свободный клан отказался разговаривать даже с главами кланов Гурунгов и Шерпов. Они пожелали видеть лично полковника Маккейна, что полностью нарушала неписаные правила цивилизованной воны: обычно на переговоры шли весомые чины штабов, главы независимых родов или кланов, тогда как первый руководитель оставался в тени до тех пор, пока не будут выработаны основные условия капитуляции.

Вариант, который разыгрывали Чинхва был возможен только при одном условии: противник на все сто процентов уверен в своих силах и в сдаче гуркхов абсолютно не заинтересован. В принципе лидера Свободного клана можно понять, у него по слухам около трех тысяч пленных с «Фьюриоса», более десяти тысяч пуштунов, и не менее пяти тысяч тамангов. Если добавить к этому тридцать пять тысяч гуркхов полковника Маккейна, это может стать реальной проблемой.

Однозначно ни специализированных лагерей, ни сотрудников охраны у Чинхва нет, а наладить все это — определенная потеря времени, финансовых и человеческих ресурсов. Как бы это не было цинично в данной ситуации Свободному клану проще уничтожить попавших в непростую ситуацию британских наемников. Возможно, это и вызовет бурю негодования в Лондоне, но зато избавит Чинхва от мести Гурунгов и Шерпов в будущем.

Ведь беря в плен такое количество военнопленных нельзя не прогнозировать их будущее освобождение, времена, когда всех сдавшихся казнили давно канули в лету. А это значит рано или поздно клан столкнется с местью когда-то униженных врагов, воинственных и как показывает история довольно злопамятных.

Полковник Маккейн был настроен выторговать максимум привилегий при капитуляции, все-таки под его рукой тридцать пять тысяч отлично вооруженных, не потерявших дух, свирепых гуркхов. Британец как минимум рассчитывал на отправку в Пуштун с оружием и почестями, но, когда офицеры Чинхва отмахнулись от парламентеров и их пожеланий, попросту заявив, что не заинтересованы в переговорах, до Маккейна стал доходить истинный размер катастрофы.

— Что происходит, Томми? — Маккейн уже знал результат предварительной встречи, но в таких делах информация из первых рук могла дополнить сухой отчет, возможно эмоции, невербальные знаки переговорщиков дадут более ясную картину происходящего.

– Командир, эти дикари ведут себя хуже высокомерных лордов, они просто вытерли ноги об нас, я хочу надрать задницы этим тварям, — капитан Томми, не мог скрыть своих эмоций после того, как парламентеров принял какой-то низко ранговый офицер и отправил ни с чем обратно.

— Томми, мне сейчас не твои чувства нужны, а трезвые соображения, соберись! – резко одернул Маккейн малоинформативный поток речи от излишне эмоционального подчиненного.

— Извините, полковник, не сдержался. Нас даже не допустили до офицеров штаба. Принимал какой-то полу штатский специалист. Этих азиатов не разберешь, желтомордая макака, даже не поменяв выражения лица заявила, что к переговорам допустят только вас.

— Ну мы предполагали такое развитие событий, – подбодрил парламентера Маккейн.

– Это так, командир, хотя такой вариант считался маловероятным, я выучил все реперные точки наизусть и как по писаному потребовал гарантии безопасности для вас и предложил свой вариант встречи на нейтральной территории. Что, напомню, считалось для нас максимальными уступками, положенными по протоколу. Большего не требовала даже старушка Британия от немцев после взятия Берлина.

— Кончай со своими историческими сравнениями, ближе к делу, – начал закипать Маккейн, толи от бестолкового Томии, толи от вопиющей бестактности корейцев.

– Тысячу извинений, командир, эти макаки меня действительно нешуточно разозлили. Они отказались сэр! Никаких гарантий с их стороны! Вы должны явиться один, безоружный, без артефактов, особенно они отметили артефакты против магии разума.

— И все? – Маккейн был разочарован и взбешен одновременно, большего унижения в его жизни не было, после такого он должен закусить губы в кровь и биться до последнего.

- Да, командир, больше они мне ничего не сказали. Ни сроков на раздумья, ни наших встречных требований… Ничего! Они атакуют нас вне зависимости от того примем мы их «условия» переговоров или нет, – на слове «условия» Томми скорчил гримасу, чтобы всем было понятно его отношение к предложенному дикарями сценарию. – Нда…

Полковник Маккейн понимал, что времени на раздумья у него попросту нет. Чинхва не будут тянуть, а атакуют, как только для них настанет удобный момент. Из обрывков сведений, полученных от жалких остатков тамангов сумевших выбраться из мясорубки, устроенной Свободным кланом, известно, что ключевую роль в разгроме гуркхов играла какая-то мифически огромная армия шагающих машин, и самое главное ночью они видели лучше простых бойцов.

Ко всему в лабиринте траншей бронированные машины чувствовали себя намного лучше простой пехоты. Титановые щиты и огневая мощь позволяли им очищать окопы с невероятной быстротой. Британцы относились к азиатской технике с неким пренебрежением, да и простая формула броня плюс гусеницы, была проверена временем и казалась более надежной. Тем более в прямом с столкновении танков и тяжей, последний в девяноста девяти случаев из ста проигрывали.

Однако как оказалось тяжи все же можно использовать. Но кто мог подумать, что британская пехота окажется без пушек, флота и авиации. Тяжи очевидно более мобильны чем танки и при этом лишь немного уступают в огневой мощи. Но именно эта мобильность сейчас и играла первую скрипку. Был бы это простой удар легких австрийских «Кирасиров» или даже русских более основательных «Росомах», которые по данным разведки стояли на вооружении Чинхва, гуркхи успели бы правильно среагировать, затянуть в лабиринт траншей и уничтожить танки. Но с шагающими машинами так просто не справиться…

Прикидывая, итак, и этак, Маккейн не находил выхода для себя и своих людей. Был бы он тут лишь с парой сотен верных спецназовцев, то, не задумываясь завязал бы безнадежный, но безусловно славный бой. Но на кону как минимум тридцать пять тысяч элитной британской пехоты, а сколько пленных… Упустить возможность что-то выторговать Маккейн не мог, а потому решил все-таки встретиться с Чинхва, а вдруг что-то да получится? Правда ментат сильно пугал своими способностями, но все что знал Маккейн можно было добыть и другими способами, а касательно текущего положения гуркхов скорее всего Свободный клан осведомлен не хуже, чем он сам.