Альфред Ван Вогт - Пешки ноль-А

Ее слова, так же как и ответ Кренга, были неважны. Важным было их присутствие здесь. Важным было наличие искривителя, связанного с Пристанищем Фолловера на Алерте, в библиотеке, примыкающей к их спальне.

Он был озадачен. Лучше не показываться на глаза этой парочке до тех пор, пока он не обсудит случившееся с Эллиотом и другими венерианцами.

Но еще не пришло время покидать Горгзид. Он вернулся в библиотеку и осмотрел второй искривитель. Этот также имел единственный рычаг управления.

Он нажал на рычаг и оказался в маленькой комнате, похожей на кладовку. В одном углу громоздилась груда металлических ящиков, вдоль стен тянулись полки. Единственным выходом была закрытая дверь.

Здесь не было других искривителей, кроме того, через который он прибыл.

Госсейн «запомнил» зону пола и толкнул дверь. Она открылась в практически пустой кабинет. Письменный стол, два стула и ковер – вот и вся его обстановка.

Госсейн вошел в комнату и попытался открыть ящики стола. Они были заперты обычными замками, и он не мог открыть их с помощью дополнительного мозга без применения физической силы.

Дверь кабинета выходила в коридор длиной около десяти футов, в конце которого была еще одна дверь. Госсейн распахнул ее, перешагнул через порог и остановился.

Помещение, распростершееся перед ним, гудело слабыми подземными звуками. Узкие опоры тянулись на двадцать футов от одной из стен. Они были так искусно составлены, что казались проекцией изгибающейся стены, светящейся изнутри. Маленькие лесенки вели на вершину гробницы Спящего Бога Горгзида.

Впечатление от увиденного было не таким, как эффект, произведенный на Ашаргина. Дополнительным мозгом он ощущал пульсирующие токи энергии, управляющей невидимыми машинами. Среди них выделялся слабый человеческий нейропоток с едва различимыми изменениями интенсивности.

Госсейн поднялся по ступенькам и взглянул на Спящего Бога Горгзида. Он осмотрел человека и гробницу пристальнее и тщательнее, чем Ашаргин. Госсейн заметил вещи, для которых вялые чувства принца были недостаточны.

«Гроб» состоял из нескольких секций. Тело поддерживалось серией тонких, похожих на тиски конструкций, предназначенных для разработки мускулов. Если Спящий Бог когда-нибудь проснется от своего долгого сна, он не будет таким слабым и беспомощным, как Гилберт Госсейн после месяца, проведенного без движения на эсминце Y-381907.

Кожа спящего была гладкой. Тело выглядело сильным и крепким. Тот, кто следил за его питанием, имел в своем распоряжении больше оборудования, чем имела Лидж на эсминце.

Госсейн спустился по лестнице и осмотрел основание гробницы. Как он и предполагал, лестницы двигались, и панели основания могли открываться. Он отодвинул их и глянул вниз.

Почти мгновенно он понял, что подошел к развязке. На мощнейших кораблях Великой Империи он не видел машины, подобной этой.

Ошеломленный, он покачал головой. Несмотря на сложность механизмов, он узнал более десятка из них: схему искривителя пространства, детектор лжи, автоматические реле и другие, более простые приборы. Этот электронный мозг имел не менее ста пятидесяти главных секций, поверхность и внутренность каждой из которых переплеталась сотнями меньших схем.

Госсейн напряженно изучал искусственный мозг. При более детальном рассмотрении некоторые провода оказались обгоревшими. Это насторожило его, и, приглядевшись, он обнаружил еще несколько поврежденных схем. Непонятно, как мог сломаться такой совершенный и защищенный агрегат. Но его неисправность не вызывала сомнений.

Чтобы восстановить машину и разбудить Спящего Бога, потребуется очень высокая квалификация. Возможно, это будет не его работой. Он был на передней линии, а не в техническом отделе.

Пришло время возвращаться на линкор. Он телепортировался на «Венеру» и услышал звон набата.

Эллиот объяснил, что битва закончилась.

– Я думаю, они даже не поняли, что случилось, когда наши роботы начали действовать. Мы захватили всю команду.

Одержанная победа порадовала Госсейна. Захваченный линкор был месяц назад послан на замену эсминца Y-381907. Он должен был вербовать новых предсказателей на корабли Великой Империи. Теперь потребуется время, чтобы заменить его другим. Это был один результат.

Второй, более важный, по мнению Госсейна, заключался в том, что «Венера» могла теперь последовать за ним на Горгзид.

Никто из ноль-А не мог предложить объяснение загадки Элдреда Кренга. Эллиот сказал:

– Мы можем только предполагать, что он ничего не знал о предсказателях. Ваше открытие, похоже, указывает на то, что Кренг знает о происходящем больше, чем мы думаем.

Немного позже Госсейн получил другую матрицу, и Эллиот сказал ему:

– Мы сейчас же отбываем и увидим вас через три дня.

Госсейн кивнул. Он собрался более детально исследовать Храм Спящего Бога.

– Надо посмотреть, в каком состоянии атомный двигатель. Может, мне удастся поднять в космос весь храм. – Он усмехнулся. – Они могут принять это за предзнаменование, что Бог не одобряет их агрессию. – Он закончил более серьезно. – За исключением этого я буду сидеть тихо, как мышка, пока вы не прибудете.

Прежде чем покинуть корабль, он разыскал доктора Кейра. Психиатр предложил ему сесть, но Госсейн отказался. Он сказал:

– Доктор, во всем этом есть нечто необъяснимое. Дважды мое сознание было перенесено в тело принца Ашаргина. На первый взгляд кажется, что кто-то специально предоставляет мне возможность войти в курс происходящих галактических событий, и я принял бы такое объяснение. Но почему Ашаргин? Почему именно он? Ведь если можно перемещать мое сознание в тела других людей, почему его не поместили в тело Энро? Уверен, что в этом случае я мог бы остановить войну. – Он щелкнул пальцами. – В связи с этим я прихожу к заключению, что мы неправильно оцениваем происходящее. Должен существовать другой, возможно более значимый, чем сама война, ответ.

Он стоял, нахмурясь, затем протянул руку. Доктор Кейр молча пожал ее. С матрицей в руках Госсейн телепортировался в кладовку Храма Спящего Бога на Горгзиде.

Выйдя из темноты, он понял с таламическим расстройством, что снова очутился в теле принца Ашаргина. В третий раз за последние месяцы.