Юрий Любушкин -Тайное оружие Берии. «Собачий спецназ» НКВД

   14. Представители Особых отделов (корпусов, армий) при выходе спецотряда на исходную позицию (передний край стрелковых частей) передают свои полномочия представителям особых отделов этих войсковых формирований (подразделений). Но в случае необходимости и по ходатайству (устному) командиров спецотрядов они продолжают своё присутствие в отряде на переднем крае на весь период боевой работы спецотряда. При этом на них возлагаются все функции представителей Особых отделов, сопровождающих пребывание спец. подразделений НКВД на переднем крае.

   15. Данный Приказ оглашается командиром спецотряда сразу же (или, исходя из боевой обстановки, по пути следования при первой же возможности) после выгрузки литерного эшелона личному составу спец. подразделения (спец. отряд с собаками–минёрами).

   Приказ для каждого прибывающего литерным эшелоном спец. отряда доводится в усечённом виде (на основании данного Приказа только п. п. №№ ___). Такой приказ выдаётся на руки представителю особого отдела, встречающего литерный эшелон. Им же передаётся непосредственно командиру спец. отряда и после оглашения личному составу спец. отряда немедленно уничтожается. Уничтожение (сжигание) проводится в присутствии других представителей Особого отдела, сопровождающих отряд к месту боевой дислокации, и самого командира отряда.

   16. Особо отличившихся военнослужащих из дивизий НКВД по охране тыла РККА, принимавших непосредственное участие в охране и оцеплении вышеуказанных литерных эшелонов во время налёта и бомбёжки вражеской авиации на железнодорожных станциях МЖД НКПС, представить к награждению медалью «За боевые заслуги».

   Представить к награждению этой медалью и особо отличившихся военнослужащих комендантских подразделений (рот) НКВД на вышеуказанных железнодорожных станциях, чьими умелыми и решительными действиями непосредственно предотвращены паника и хаос во время разгрузки литерных эшелонов при налёте и бомбёжке вражеской авиации. В результате чего удалось избежать больших потерь среди личного состава разгружавшихся литерных эшелонов.

   17. Ходатайствовать перед командованием ПВО МВО о награждении медалью «За отвагу» особо отличившихся военнослужащих расчётов зенитных батарей, чьими решительными, мужественными и слаженными действиями был отбит налёт вражеской авиации на вышеуказанных железнодорожных станциях (перечень…) МЖД НКПС, в указанное время (время, дата…).

   При этом потери авиации противника составили: ______ (прилагается подробный перечень).

   18. Ходатайствовать перед НКПС СССР (тов. Каганович Л. М.) о награждении членов паровозных бригад, осуществлявших своевременно и бесперебойно доставку вышеуказанных литерных эшелонов к месту назначения, медалью «За трудовое отличие», а машинистов паровозов – медалью «За боевые заслуги».

   19. Ответственным за исполнение данного Приказа назначить Первого заместителя НКВД СССР, Комиссара Госбезопасности 2–го ранга тов. В. Меркулова.

   Об исполнении Приказа докладывать мне лично ежедневно, не менее 2 раз. В случае чрезвычайных обстоятельств докладывать незамедлительно.

 Член ГКО СССР, 1–й зам. НКО СССР,

 Генеральный Комиссар Госбезопасности

 Л. Берия

 «___» ноября 1941 г.

 Москва

   Стоит подпись:

   Исполнение в части НКПС п. п.1—2, 18 Приказа будет осуществлено в экстренном порядке. Контроль за исполнением беру лично на себя.

 Член ГКО СССР, Нарком НКПС СССР

 Л. Каганович

 «____» ноября 1941 г.

 Москва

   Ниже стоит подпись:

   С приказом ознакомлен.

   Принят к ежедневному контролю.

 Первый зам. Наркома НКВД СССР,

 Комиссар Госбезопасности 2–го ранга

 В. Меркулов

 «___» ноября 1941 г.

 Москва

   НКВД СССР. Особая папка!

   «____» апреля 1945 г. Сверхсекретно.

   Х ранить вечно.

   Из дневниковых (ноябрь 1941 г.) записей адмирала Канариса. (Изъято сотрудниками СМЕРШ из хранилища Имперской Рейхканцелярии, Берлин, конец апреля 1945 г.) [20]

   «Сегодня во второй половине дня я находился на оперативном совещании в ставке фюрера в Вольфшанце. Докладчиком был начальник Генерального штаба Сухопутных войск, генерал–полковник фон Гальдер. Речь шла о предстоящей операции «Тайфун»… По сути большевистская столица была обречена: вопрос буквально нескольких дней, не более, – но докладчик, докладчик. О, майн Готт! Бог мой! Сколько же сарказма было в словах Гальдера, когда речь заходила о действиях (или точне е, «полном бездействии») Абвера и его «прославленных» спецкомандах – особых диверсионных отрядах, сколько злой иронии! И за что? За что?

   …Такое впечатление, что в провале всей Восточной кампании (провале Блицкрига) повинен ни много ни мало… Абвер. Конечно же, это полный абсурд! Были некоторые недочёты, но не более… А теперь Генштаб (фон Гальдер) и командование группой армий «Центр» (фон Бок) хотят переложить всю вину с больной головы на здоровую. Великолепно у вас получается, господа: дуэт солистов!

   Но Гитлер прервал эту словесную вакханалию.

— Вы что молчите, адмирал? – фюрер оторвался от карты на огромном столе и буравил меня своим немигающим взглядом. – Или Вам нечего сказать?

— Мой фюрер! – бросив взгляд на притихших напыщенных пруссаков, сказал я, глядя прямо в глаза Гитлера – если ещё стреляют руины в Брестской крепости, то это отнюдь не значит, что во всем виноват только Абвер и его спец. ко манды. По–моему, это все же дело в первую очередь военных и…

   Наверное, словами «это дело военных» я окончательно прихлопнул спесивых пруссаков. Что не говори, а удар нанесён под дых, мастерски! Получайте!

   Гитлер не дал мне закончить, сорвался с места и заметался по огромному кабинету, подбегая то к одному стоящему навытяжку генералу, то к другому:

— Как, и вы… вы ничего не докладывали мне?!.. Молчали, что Брестская крепость ещё жива – какой позор! И это вы, Гальдер, и это вы, Браухич [21]!?Позор!

   А что они могли ему возразить, эти напыщенные индюки? Что кругом тишь и благодать, а наши парни уже маршируют по Красной площади? Как бы не так!

— Вы слышали, Канарис, они молчат? Молчат… Им нечего возразить.

— Но, мой фюрер… – начал было оправдываться Гальдер.

— Молчать! Молчать! – проорал Гитлер, вновь подбегая к нему. И уже тихим–тихим голосом (такие сиюминутные перепады настроения стали часто замечаться за ним с началом Восточной кампании), переходящим на шёпот, продолжил: – А вы знаете, что Гюнтер Лагг был совсем ещё мальчик? Совсем ещё мальчик… Но он был воином. И настоящим солдатом. Настоящим солдатом…