Сергей Зверев - Другие. Бессмертный взвод

– Ты не совсем прав, старик. Первая часть куда проще.

Жулин осторожно посмотрел на майора и предложил:

– Наверное, нам пора вмешаться в эту перестрелку. Еще метров триста, и мы почувствуем свист пуль над головой.

Едва он успел договорить, Стольников обрушил руки на его плечи и заставил повалиться на землю. Тут же, следуя давней надежной привычке, кулем упал Ключников.

– Что происходит? – пробормотал майор, поднимая голову.

– Это и я хотел узнать, черт возьми!.. – морщась от неудачного падения, выкрикнул прапорщик.

Жители Села открыли огонь по подразделению подполковника Ибрагимова, появившись из-за скалистого основания восточного крыла стены. Их было более ста, с вполне современными автоматами и пулеметами, большинство из которых составляли американские винтовки М16 и российские «калашниковы». Они атаковали «грузинскую» роту с правого фланга. Умело передвигаясь по местности и сжимая дрогнувшие порядки неприятеля, селяне били почти в упор, не жалели патронов, которые были у них, видимо, в достаточном количестве.

Огонь с городских стен затих. Стольников был уверен в том, что его разведчики, засевшие там, наблюдали за происходящим в молчаливом изумлении.

Жулин вскинул бинокль, глянул в него и заявил:

– Я видел многих из них в Селе!.. Ключ, там и отец Айшат!

Стольников тоже вооружился биноклем. Он видел, как люди Ибрагимова сбились в беспомощное стадо и устремились по равнине прочь от Мертвого Города. Уже не встречая отпора, жители Села преследовали их и расстреливали почти в упор. Уставших и раненых противников они добивали в голову, хладнокровно прицеливаясь сверху вниз.

– А эти ребята умеют воевать, – тихо заметил Стольников.

– И пленных казнить тоже, – заявил Жулин и вдруг вздрогнул. – Саня, ты видишь это?

Да, Стольников видел. Бой еще продолжался. Жители Села гнали по равнине остатки роты Смышляева. С каждой минутой людей в грузинской форме становилось все меньше. Пятеро или шестеро селян, знакомых Жулину и Ключникову, вели назад, к священнику и дюжине воинов, оставшихся с ним, подполковника Ибрагимова.

– Кто этот, в длинных одеждах? – резко спросил майор.

– Местный священник, – ответил Олег. – Хотя я не знаю, какому именно богу он служит. В Селе этот тип выступал от имени всех жителей.

– Значит, он там главный. Интересно, что сейчас будет происходить?

Жулин перевел бинокль туда, где заканчивался бой.

Преследование было закончено. Жители Села плотным кольцом окружили последних противников. Пленных было примерно полтора десятка. Они держали руки над головой и в своей пятнистой зеленой форме выглядели как деревца-бонсай, растущие во дворе японского сегуна.

Вероятно, прозвучала какая-то команда, потому что жители вскинули оружие быстро и одновременно. Автоматический огонь длился долго. Кто-то из селян даже перезарядил оружие и опустошил второй магазин. Жулин слышал выстрелы с небольшим опозданием. Они звучали тихо, как клекот швейной машинки у соседки, живущей этажом выше…

«Грузины» были разбиты. Оглядывая в бинокль поле боя, прапорщик видел, как люди из деревни ходили и добивали всех, кто подавал хоть какие-то признаки жизни.

– Интересно, что они собираются делать с Ибрагимовым? – услышал Жулин голос майора и повернулся вправо.

А там происходили странные события. Подполковник Ибрагимов стоял перед священником на коленях и бросал ему в лицо какие-то резкие выражения. Слов не было слышно, но по тому, как искажалось лицо человека Аль-Каиды, прапорщик понял, что тот не молил о пощаде и не каялся в грехах.

Невдалеке в это время шли странные приготовления. Около двух десятков мужчин приносили с равнины валежник и складывали его под яблоней. Вскоре к ее стволу был привязан подполковник Ибрагимов.

– Теперь, думаю, понятно, что они собираются с ним делать, – пробормотал прапорщик.

– Дай посмотреть! – Ключников отнял у него бинокль.

Священник говорил с подполковником еще минуту или немногим более того. Потом Стольников увидел, как Ибрагимов дернул головой. Пленник будто бы бросил плевок в сторону собеседника. Сразу после этого священник решительно махнул рукой и отошел в сторону. Какой-то мужчина подсел к куче хвороста. Через мгновение показался дымок, а после и языки пламени.

Разведчики, находящиеся на стене и в долине, затаив дыхание смотрели, как пылает гигантским факелом яблоня и извивается подполковник Ибрагимов, объятый пламенем.

Когда все кончилось, священник снова махнул рукой, и жители села исчезли с равнины так же неожиданно, как появились.

– Они не тронули наших, – прошептал Ключников. – Значит, и раньше не имели намерений убить нас.

– Имели! – процедил Стольников, пряча бинокль и ложась на спину, чтобы отдохнуть. – Они прикончили бы сейчас наших, но не хотят входить в Мертвый Город. Можете не сомневаться, эти самые селяне предпримут все, чтобы убить нас всех до единого. Если мы сможем уйти отсюда, то они приготовят нам самую горячую встречу.

– Почему?

– Потому что они скорее умрут, чем позволят унести с собой информацию, которой теперь владею и я. Эти люди не выдали ее в наше первое появление, одиннадцать лет назад. Молчали после, когда часть из них была переселена в Южный Стан. Ничего не скажут и сейчас, освоившись в Селе. Это те, кто бежал от федеральной власти, развернувшей здесь строительство поселка Южный Стан. Теперь понятно, зачем Ждану понадобилось превращать обитателей Стана в потерянных. Так уничтожаются носители ценнейшей информации. Вы говорите, что Крикунова тот селянин подрезал год или два назад, верно?

– Пожалуй, так, – согласился прапорщик.

– Приблизительно в это же время были сделаны инъекции всему населению Южного Стана. Получается, что Ждан уже отправил Пловцова и Крика в Другую Чечню и стал убирать свидетелей.

– Так что же искали здесь Крик и штурман?

Стольников поднялся и посмотрел на городскую стену. Ничто не выдавало присутствия там его людей.

– То, благодаря чему двухсотлетние люди выглядят сорокалетними. Заодно и последних из них. Тех, кто после разгрома Крепости отказался поселиться в Южном Стане.

– Двухсотлетние люди?.. – прошептал Ключников, сморщившись от сарказма.

– Жулин! – Стольников улыбнулся. – Я повторю вопрос. Как ты думаешь, постарел ли за одиннадцать лет тот мужик, которого ты видел. Отец… как ее ты назвал?

– Айшат. Нет, он ничем не изменился.

– Как странно, правда? Все мы изменились, а тот мужик – нет. Как и его односельчане. А все потому, дорогой, что это и есть солдаты роты Черданского полка армии генерала Ермолова, бесследно исчезнувшие в мае тысяча восемьсот двадцать пятого года.