Евгения Лопес - Черная дыра

Он почти не изменился за год, разве что коротко подстригся, и от этого стал выглядеть взрослее и мужественнее; но улыбка его осталась прежней — теплой…

— Алан, Дайо! — воскликнул он. — Как же я рад вас видеть!

Подойдя, он обнял каждого по очереди, крепко пожал руки.

— Наконец-то встретились… А совсем скоро будут все. Дело в том, что экспедиционный корабль должен приземлиться через пару часов. Поэтому ехать во дворец сейчас не имеет смысла. Дождемся его и тогда отправимся все вместе… А пока предлагаю позавтракать. Здесь, в ресторане космопорта, нам зарезервировали кабинет. Вы ведь еще не завтракали?

— Нет, — помотали головами друзья.

— Вот и замечательно, — улыбнулся принц. — Идемте.

В кабинете, удобно расположившись за уже накрытым столом, друзья принялись завтракать.

— Ну, — сказал Рилонда, разливая маньяри, — рассказывайте новости.

— Какие там новости, — Дайо пожал плечами. — Ничего интересного, весь год учились так, что голова чуть не лопнула.

— Только не говори, что это не доставляло тебе удовольствия, — усмехнулся принц. — знаем мы вас, эйринцев… Да, Алан? — он весело подмигнул землянину. — Кстати, как они тебе? Сильно разрушили твои прочные, устоявшиеся представления о жизни?

— До основания, — Алан тоже усмехнулся.

— Я тебе это предсказывал…

— Я помню…

— Ну ладно, хватит нас обсуждать, — прервал Дайо их светскую беседу. — Лучше сам что-нибудь расскажи. Мне вот, например, интересно, как проходит семейная жизнь, если учесть, что женился ты через два месяца после знакомства? Если бы я не был очень хорошо знаком с Гелой, я бы назвал это… по меньшей мере, безрассудством.

Рилонда с улыбкой покачал головой.

— Дались вам всем эти два месяца… Перед свадьбой тоже только и слышал. Просто я точно знал, что Гела — моя женщина. А если я знал это точно, чего, собственно, было ждать?

— Ты имеешь в виду то свое видение?

— Да, я видел ее, когда умирал. Это была она, я узнал бы ее из миллиона. И видение меня не обмануло. Я очень счастлив с Гелой. Вот только три месяца разлуки… Это действительно тяжело.

— Ты мне это говоришь, — вздохнул Алан. — Кстати, об этой самой Декстре… То, что расчеты Гелы и Веланды полностью подтвердились, мы уже знаем из новостей. Но верны ли сведения, что вы отдаете Декстру номийцам?

— Да, — подхватил Дайо. — Я тоже кое-что хотел бы узнать с профессиональной точки зрения. Как вы вообще восстановили отношения с номийцами после того, что они с тобой сделали?

— О, про номийцев — это довольно долгая история, — задумчиво произнес Рилонда.

— А мы пока не торопимся.

— Хорошо, тогда расскажу все по порядку. Все началось нынешней весной…

Холодный весенний ветер горстями швырял дождевые струи в окно кабинета принца Рилонды, вдребезги разбивая их о стекло. Осколки воды обреченно сползали вниз, образуя неровные, растрепанные дорожки.

Принц устроился в кресле с компьютером на коленях: на сайте Государственного совета сегодня утром появились результаты исследований нескольких известных Атонских экономистов. Госсовет рассматривал поправки к одному из законов Кодекса Налогообложения, и неделю назад экономистам было поручено представить прогнозы — как, по их мнению, принятие поправок повлияет на статьи бюджета. Он был на середине третьего доклада, когда в дверь мягко постучали.

— Сынок, можно? — король Гаренда заглянул в кабинет.

— Конечно, пап, проходи, садись, — улыбнулся принц.

После того, как принц чуть не погиб, а король, переживший угрозу потери единственного сына, решился на искренние объяснения, между ними установились доверительные, сердечные отношения, позволившие Рилонде наконец почувствовать родительские тепло и любовь, которых он был лишен в детстве.

— Сегодня на сайт закинули экономические прогнозы по налоговым поправкам, — он кивнул на компьютер. — Вот, изучаю.

— Это хорошо, — король уселся напротив, но взгляд его рассеянно заскользил по стенам кабинета, ни на чем не останавливаясь. — Это очень важно. А где Гела? На работе?

— Да, в обсерватории, как всегда, — Рилонда внимательно посмотрел на отца. — Пап, что случилось?

Король тяжело вздохнул.

— Рилонда, ко мне только что приехал директор Космического центра. На нашей орбите второй день находится правительственный номийский корабль, на его борту — сам А-Тох.

— Вот как? — принц отложил компьютер в сторону. — Что ему нужно?

— Передал через Космический Центр, что очень просит встречи с нами. Что это вопрос жизни и смерти, и не его лично, а всех двадцати миллиардов номийцев.

— Вопрос жизни и смерти всех номийцев? — удивленно поднял брови принц.

— Сынок, я понимаю, что тебе будет, мягко говоря, неприятно с ним разговаривать. Скажи, согласен ли ты принять его, и если нет, я прикажу ему убираться восвояси.

— Нет-нет, не гони его, пусть приземляется. Если что-то угрожает населению целой планеты, нужно выслушать. А я в порядке, за меня не беспокойся.

— Хорошо, — король поднялся. — Я отдам распоряжение, чтобы его встретили и привезли во дворец.

— Как думаешь, сколько это займет? У меня в три часа совещание в министерстве образования. А потом я должен быть на открытии форума фирм-экспортеров по внешней торговле.

— Думаю, успеем, — и король вышел.

Оставшись один, принц снова взял компьютер, но сосредоточиться на докладе уже не смог. Скоро он вновь увидится с человеком, обрекшим его на смерть… О событиях на саммите Большой Пятерки он старался не вспоминать, но если звучало где-то в окружении имя Номийского правителя, им овладевало странное чувство — не ненависти, а скорей, отвращения…

Вскоре его пригласили в приемный кабинет отца, и, войдя туда, он увидел сидящих за столом переговоров короля и господина А-Тоха. Председатель Главной Партии поприветствовал его низким наклоном головы. На традиционное номийское приветствие — взятие в свои руки рук собеседника, сложенных лодочкой, он, конечно, не решился. Принц сухо кивнул и уселся рядом с отцом.

А-Тох выглядел усталым, даже изможденным — так выглядят люди, которых тяготит, угнетает нечто неразрешимое, отнимающее покой. Он откашлялся.

— Прежде всего, позвольте поблагодарить вас, господа, за ваше согласие на мой визит…

— Не стоит, — поморщился король. — Давайте к делу.

— Да-да, конечно. Причина моего визита к вам — публикация сообщения, что вновь открытая атонскими астрофизиками планета, названная Декстрой, возможно, пригодна для жизни…