Анна Тьма - Клинок Белого Пламени

Демон развернулся и двинулся к костру, вокруг которого собрались боги и Алина с Лисёнком. Альтис опустил ладонь на плечо бога-ветра и, склонившись, сказал вполголоса:

– Стрим, поднимешь наших. Выдвигаемся с рассветом.

– Понял, – кивнул бог-ветер, не отрываясь от игры. И чуть обернулся: – Ал, ты как?

– Уже нормально, – шепнул из темноты демон и исчез в ночи.

– Мы правильно выбрали Ароха на этот раз, – одними губами произнес Стримбор, переглянувшись с остальными.

Траэллита только печально усмехнулся.

Сквозь маску «неумного тарана» Когана с плоским чувством юмора на миг проступило истинное лицо гениального инженера и математика Купола – встревоженное, печальное, усталое…

Появился из темноты Альтис уже у своего костерка, где ждал лучший друг, понимающий без слов и принимающий его таким, каков есть. И началось бессовестное пьянство…

Утром поднимать пинками никого не пришлось.

Альтис не ложился спать. Они с Волком едва перебросились тремя десятками слов за эту долгую ночь, но их молчание стоило гораздо больше любых разговоров. В молчании и понимании излитая боль, сомнения и страхи… С рассветом переживания сами собой легли в музыку. Низкая и глубокая по звучанию альт-флейта так пела и плакала в руках демона, что душа взлетала и падала вместе с этой мелодией.

Лагерь поднялся, собрался и выдвинулся в путь без единого слова протеста или недовольства. Люди почти не разговаривали между собой, в их сердцах еще долго звучала песня Пламенного. А сам он, махнув рукой на приличия, спал прямо в седле, лежа на шее къяра, который молча все сносил.

– Ал, просыпайся, – толкнула Алина своего демона.

– Отвянь, – пробормотал он, не открывая глаз. И веско добавил: – Глотку перережу.

Девушка не впечатлилась.

– Ал, ты ведешь себя некрасиво!

– Чхать…

– Какой пример ты подаешь своему ученику?!

– Пусть не берет с меня дурных примеров…

– Командор, если ты не поторопишь отряд, мы так и будем ползти, как тяжелораненая улитка!

– Это запрещенный прием, – вяло возмутился демон, все-таки разлепляя веки. Прозевался, потянулся, поскрипывая суставами, пронизанными металлом, и рявкнул во всю мощь: – Ускорить движение! Без остановок и промедлений!

И умчался вперед, на разведку. Там его и догнал Жулька.

– Альтис, постой!

Демон остановил коня и дождался, пока снежный волк, собравшись с силами, превратится в двенадцатилетнего подростка. Белая кольчуга сверкала, а сам парнишка светился ледяной белизной. Вокруг вихрились снежинки.

– Зачем? – поинтересовался демон. – Тебе же тяжело дается обращение.

– Так удобней говорить, – отмахнулся волчонок. – Ал, почему мы должны идти по морю? Ведь по суше действительно короче во много раз!

– Жулька, ты забываешь о ловце, – ответил маг.

– Ну и что? Ловец один – нас много! Неужели мы не смогли бы защитить Карэн?

Альтис сурово сдвинул брови:

– Я не собираюсь терять людей, чтобы сэкономить время! Скольких убил бы ловец? К тому же этот – полудемон! Больше по моей вине никто не умрет. Тебе понятно, снежный?

– Вполне, – буркнул мальчик, не поднимая головы.

– В чем еще дело? – вздохнув, поинтересовался Пламенный.

– Не люблю я море, – признался волчонок.

– Жулик, ну ты даешь! – весело хохотнул Альтис. – Сколько раз стая ходила над морем? За столько сотен лет ты до сих пор не привык к большой воде?

– Одно дело – со стаей, другое – одному на корабле!

– Снежный… – Альтис наклонился к мальчишке, свешиваясь со спины къяра. – Там будет Арох. Тебе ли не знать, насколько вожак вожаков сейчас нуждается в помощи? Вот и будешь ему этой помощью.

– Убедил! – Снежный белозубо улыбнулся и снова обратился в волка.

Солнце начинало клониться к закату, когда отряд прибыл в рыбацкую деревушку.

– Захолустье, – припечатал Альтис, спрыгивая на землю. Расстегнув подпругу, сбросил на землю легкое седло вместе с седельными сумками и коротко приказал къяру: – Иди выкупайся.

– Дыра, – согласилась Алина, повторяя действия демона и отправляя своего пегаса в воду.

Куцые клочки огородиков и десять халуп, которые с большой натяжкой можно было назвать домами, являли собой деревушку, куда бог морей привел отряд. Повсюду сушились сети и рыба, на берегу лежали рыбацкие лодчонки. Деревушка была условно обитаемой. Рыбаки жили здесь от сезона к сезону, их постоянные дома находились в других местах.

В бухте сиял золотистым шелком парусов и сверкал золотом бортов фрегат морского бога. Этот корабль был на порядок меньше нормы, смотрелся почти игрушечным и совсем не грозным – нетипично для боевого фрегата. Завидев златогривых коней, члены экипажа тут же спустили шлюпку на воду и двинулись к берегу. Через пару минут путников встречал сам капитан, преклонив колено перед Траэллитой.

– Приветствую тебя, великий ламий, бог морей, мой адмирал, – склонив голову и прижав кулак к сердцу, церемонно произнес капитан, очень молодой эльф.

– Поднимись, капитан Риноиль, – с легкой улыбкой потребовал бог. – Сегодня отплываем.

Эльф-моряк вообще являл собой исключение, а уж такой – почти юноша в чине капитана корабля, принадлежащего морскому богу, – тем более. Капитан Риноиль мельком осмотрел отряд, задержав взгляд на Арохе. Тот недовольно отвернулся.

– Лошадей тоже погружать на борт? – спросил эльф.

– Только двух, Риноиль, – ответил Траэллита. – И волка.

Капитан кивнул и снова с любопытством взглянул на «сородича». Арох сжал зубы, пытаясь не выдать раздражения. Жулька стал ластиться к его рукам, отвлекая. Бог-волк ответил волчонку заслуженной лаской, радуясь поводу не смотреть в сторону эльфа.

С некоторых пор Арох испытывал стойкую антипатию к остроухому народу. Вспомнилось несладкое детство в плену плоти, проведенное во дворце повелителя Лаэторриониса. Когда все остальные только вступали в пору отрочества, Арох уже догнал ростом старших и продолжал расти. Когда остальные учились единению с природой, он на эту природу охотился и с явным удовольствием ее истреблял. Первая убитая белка стоила подрастающему «ублюдку повелителя» основательной трепки. Потом он стал осторожней. Эльфы питались только фруктами и «прочими травками», а этот вечно голодный выродок остроухого племени предпочитал «травки» в качестве гарнира к мясу. Требовалось большое искусство, чтобы охотиться в эльфийских лесах и при этом не попасться. Если нормальный эльф весил максимум пять десятков килограммов, то бог-волк в эльфийском обличье весил сотню, а когда нормально питался – все сто тридцать. И это было жутко, ведь Арох искренне считал себя эльфом.