Сергей Кузнецов - Метро 2033. Мраморный рай

Дина вздрогнула, но смолчала.

Сергей посидел еще несколько минут. Понял, что она не отзовется. Поднялся. До двери был всего шаг.

— За два дня до гибели, — вдруг сказала Дина, — Мовсар рассказал Руслану про шоколад… Какое это было сказочное лакомство… Что шоколад был молочный, горький… С орехами, с изюмом… Белый и черный… Воздушный… Мой мальчик, он… Так хотел когда-нибудь попробовать… Я обещала. Я обещала его угостить. Обещала… А он…

Она умолкла и совсем низко опустила голову. Сергею послышалось нечто, похожее на тихий всхлип.

Комок подкатил к его горлу. В эту секунду он простил ее окончательно.

— Желаю тебе, — сказал он, изо всех сил стараясь, чтобы голос его не дрогнул, — обязательно угостить шоколадом своего будущего сына. Или дочь, как получится…

Когда он вернулся в палатку, Денис все еще был без сознания.

Макс поглядывал на Сергея внимательно, но от комментариев воздерживался. Однако Сергею и без слов было понятно: Макс никогда не поступил бы так, окажись он на его, Сергеевом, месте. И черт с ним.

Недопитый чай остыл. Сергей осторожно опустился на койку в ногах сына, и тут шумно ввалился Возницын.

— А я все думаю…

Макс бросил на него яростный взгляд.

Тот смешался, сделал комично-испуганную физиономию.

— Извините! — прошептал он. — А я все думаю: как там мой бывший сотрудник, поправился ли… Решил вот заглянуть, проведать…

Сергей побледнел и, игнорируя Эдуарда Георгиевича, таким же шепотом сказал Максу:

— Знаешь, был один человек, с которым я когда-то давно работал… уважал и доверял ему. Но не всегда и всем удается оставаться в этом мире людьми…

И Возницын исчез. Навсегда. Макс хмыкнул.

— Ну, вроде все? Закончилось приключение?

— Нет, — покачал головой Сергей. — Мне надо… Мне надо еще сделать кое-что.

Он снова укрыл отбросившего плед спящего сына, осторожно погладил его по спутавшимся от испарины волосам и прошептал:

— Ничего, сынок, ничего… Все теперь у нас будет хорошо. Денис вздохнул и улыбнулся во сне.

Она стояла на своем месте — недвижимая, вечная, статью и мощью похожая на античный храм.

Ленинка. Великая Библиотека.

По растрескавшемуся черному асфальту струилась поземка, ледяное крошево клубами неслось в низком небе. На короткие секунды выглядывала из ватных туч луна. Особняки, окружающие Библиотеку, были мертвыми, сухими как буханки черствого и плесневелого хлеба. Неподалеку, прикрывая Сергея, маячил до зубов вооруженный Макс.

А Сергей стоял перед ней безоружный, в обтрепанном защитном костюме. Окуляры кустарного противогаза запотели от волнения, но он все видел.

Майский полдень. Ласковое солнце. Детей. Киоск мороженого и ларек с газетами. Легкие, невесомые облачка в лазурном небе. Тень от фронтона Библиотеки и нагретый досветла асфальт. Облепленного студенточками вдумчивого старика Достоевского на каменном троне.

Полину в летнем легком платье и в кокетливых темных очках.

Ее улыбку.

Я выполнил обещание, шепнул ей Сергей.

Я все помню. И буду все помнить всегда.

— Спасибо, — хрипло сказал он Максу. — Спасибо, дружище. Теперь — все. Теперь — домой.

Миновали еще две недели.

Денис восстановил силы и завтра должен был выходить на занятия. Он уже обзавелся на станции приятелями, с которыми пропадал по несколько часов, а возвращался счастливый и голодный.

Сергей также чувствовал себя отлично, прошел медицинское обследование: здоров почти полностью. Для сорока с лишним лет — удивительно здоров. Начальство станции обещало подыскать кое-какую работенку.

С Максом почти не виделись: тот все время где-то пропадал. Но однажды после обеда, когда Сергей с Денисом сидели, склонив головы над стареньким учебником математики, полученным у добрых и приветливых соседей, и корпели над задачками, Макс заглянул в их палатку.

— Вы дома? Отлично. Идемте, хочу кое с кем вас познакомить.

Палатка, в которую они пришли, была просторной.

— Где мы? — спросил Сергей.

— У меня в гостях, — ответил Макс.

При тусклом свете керосинки Сергей увидел сидящую за столом спиной к ним тоненькую фигурку, склонившуюся над книгой.

— Марина, — окликнул Макс.

Фигурка повернулась и оказалась необыкновенно милой девочкой лет десяти-двенадцати с серьезным взглядом зеленых глаз и носом кнопкой.

— Познакомься, это мои друзья, дядя Сережа и Денис. А это моя дочь, Марина.

Денис тотчас узнал в Марине девочку из своих снов. Вот только веснушек сейчас не было. Но ведь весна наверху еще не началась?..

Кажется, и она узнала его.

— Здравствуйте, — сказала девочка; голосок у нее был чистый и красивый. — Очень приятно. Проходите, пожалуйста, присаживайтесь, я сейчас приготовлю чай.

Они пили чай с сухарями и разговаривали. Макс поведал, что девушка с «Перова», Лара, на которую он так орал, должна была оставаться с Мариной во время Максова отсутствия, ухаживать за ней, помогать с уроками. Но у Лары на «Перово» осталась семья, муж — и она через день бегала к нему через туннели. Девочка оказалась предоставлена сама себе. Это-то Макса и взбесило. С «Перово» в туннели он так рвался не в последнюю очередь потому, что просто тревожился за дочь.

— Да вы не думайте, он добрый! — Марина с улыбкой погладила отца по плечу. — Добрый старый лев…

Денису нравилась девочка, и он ужасно этого стеснялся.

Папа, а ты знаешь, ведь именно Денис спас тебя в колонии, — сказала Марина. — Если бы не он, возможно, ты б не выжил…

Я немножко помог дяде Хирургу, вот и все, — смущенно пробормотал Денис. Больше всего в этот момент ему хотелось залезть куда-нибудь под койку.

— Знаю, — кивнул Макс. — Конечно знаю.

Повисло молчание.

Ты снился ей, брат, — сказал Макс Денису. — Она мне про тебя рассказывала… Я знал, что она фантазерка первостатейная, и был уверен, что она тебя просто придумала. Тогда я еще не ведал, что ты станешь моим заданием… Вот как в жизни все переплетается…

— И она мне снилась… — пискнул Денис, стараясь не глядеть на Марину, и покраснел; желание спрятаться под койкой усилилось.

— Давайте я вам кое-что расскажу по секрету, — оживилась Марина, заговорщически поглядывая на отца. — Знаете, какое прозвище было у папы в детстве?

— Доча, — предостерегающе сказал Макс.

Но на Марину его строгий тон не действовал совершенно.

— Да ладно, пап, они ж друзья, ты сам сказал! Не проболтаются! Я еще никому не рассказывала…

…и не начинай! — сказал Макс с легким оттенком паники в голосе.