Владимир Колышкин - Combat (СИ)

   Условными утрами и вечерами все гуляли на смотровой палубе, с замиранием сердца разглядывали военный корабль как экзотического тигра. Дамы щеголяли нарядами (вот когда не возбранялось одеваться), блистали драгоценностями, мужчины - остроумием. Однако при всем старании дамы не могли переплюнуть омерзительно-восхитительную мадемуазель Лупердию, всегда водившую на поводке своего верного Джека. Виляя воображаемым хвостом, Джек обнюхивался со встречными лохматыми и гладкошерстыми сучками, которых некоторые экзальтированные дамы выводили гулять.

   Неожиданно Гаэтано Базьяр разрешил команде лайнера начать ремонт двигателя. Это означало, что близится час освобождения. Правда, восстанавливать антенны связи запрещалось по-прежнему. Но люди радовались хотя бы небольшой уступке со стороны космического бандита. На другой день, пока еще шли восстановительные работы, Верховен, Хорнунг и Гаэтано Базьяр встретились в кают-компании лайнера и обговорили условия полюбовного соглашения. Долго спорили, торговались, выпрашивая себе выгодные условия и гарантии безопасности. Наконец соглашение было выработано. Во многом оно держалось на честном слове высоких договаривающихся сторон. Но поскольку все трое были людьми чести, хотя каждый понимал это понятие по-своему, риск был оправдан. Там же, на заседании, Базьяр сказал, что его племянник прибудет к месту рандеву с часа на час.

   Племянник прилетел на небольшом транспортном корабле, без вооружения. Транспортник привел на жестком буксире многострадального "Орла". Хорнунг со своей командой осмотрели родное судно, заглянули в каждый уголок. Не без трепета душевного командир Хорнунг зашел в тесную рубку управления. К его радости следы погрома были тщательно устранены. Еще большей радостью было сообщение Фалда из машинного отделения, что конвектор тахионного ускорителя отремонтирован и находится в превосходном рабочем состоянии. Зальц из грузового отсека сообщил, что контейнеры с грузом так же в полном порядке, герметизация не нарушена, кроме одного бидона, который вскрыли, чтобы посмотреть его содержимое. Амбра в этом сосуде, конечно же, испортилась, протухла, воняя неимоверно. Пришлось бидон выбрасывать в космос через систему мусоросброса.

   Покидать родной корабль не хотелось. Но по условиям соглашения команда "Орла" должна находиться на круизном лайнере до прибытия в порт Ках-ор-Ланг на Фениксе. На том же лайнере в каютах для VIP-персон отправятся Гаэтано Каземиш Базьяр с личной охраной и племянник его Гаэтано Каземиш Квантер. Он уже был произведен в старшие офицеры, носил два погона и потому несколько смягчился характером.

   - Поздравляю с повышением, - сказал Хорнунг ему при встрече в обеденном зале.

   - Благодарю, - любезно ответил Гаэтано Каземиш-младший, зардевшись, как женщина.

   - Пророческие были ваши слова, - сказал ему Фалд, - насчет круиза. Если помните, вы обещали устроить нам круиз...

   - Мы, Каземиши, слов на ветер не бросаем, - беззлобно отозвался Квантер и вновь повернулся к Хорнунгу: - Довольны ли вы состоянием вашего корабля, господин капитан?

   - Я удивлен. Признаться, я уже попрощался с ним навсегда...

   - Знали бы вы, через что я прошел, вырывая его из цепких лап бюрократов!

   Хорнунг изобразил вид чрезвычайной признательности. Дипломатия. Приходилось быть сдержанным. Умный Фалд это тоже понимал. И лишь молодой экспансивный Зальц, испорченный к тому же каторгой, все кипел негодованием. Тогда Хорнунг сильно наступил ему на ногу.

   - Вам повезло, что ваш груз не знали куда применить. Попробовали, не годится ли в пищу, но на вкус - гадость ужасная. Двое грузчиков чуть не отравились.

   Говоря это, Каземиш-младший налегал на шведский стол. Видно было, что обилие продуктов смутило молодого офицера, как по началу смущает новичка количество неприятеля во время атаки. Но потом, справившись с сердцебиением, молодой вояка отчаянно кидается в бой.

   Когда расходились по каютам, капитан "Орла" дал себе слово, что не допустит штурмана к полетам, пока он не пройдет психотерапевтический курс реагрессивности.

   И вот, уйдя из враждебных объятий крейсера, оставшегося дежурить в нейтральном пространстве, круизный лайнер в сопровождении транспортника прибыли в порт Ках-ор-Ланг. Планета Феникс звездной системы АН-4376 так же была неприсоединившимся миром, но в отличие от Великофрикании, враждебности к Федерации не проявляла, имела с ней торговые и дипотношения. Здесь жили в основном потомки выходцев из Юго-восточной Азии с планеты Земля. Народ шумный, веселый, но законопослушный и работящий, во многом сохранивший традиции пращуров.

   Они остановились в центре большой площади. Вышли из наемной машины. Вокруг кипела жизнь во всех её проявлениях. Кругом качались фонарики, пестрели, развевались на ветру какие-то знамена и разноцветные ленты. Далекие дома, окружавшие площадь, имели крыши с загнутыми углами, казалось, дунет ветер чуть сильнее, и чешуйчатые крыши взлетят, как драконы.

   - Красиво здесь, - сказал Хорнунг, оглядывая окрест.

   - Просто замечательно, - подтвердил Верховен, поглаживая гладко выбритый подбородок.

   - Но чего-то не хватает, - не унимался капитан "Орла". - Некоего организующего центра.

   - Вроде монумента, - буркнул Фалд.

   - Да, тут самое место памятнику какому-нибудь вояке, - поддержал Зальц.

   - Скажите, Квантер, - обратился Хорнунг к молодому офицеру, который, впрочем, в целях маскировки был одет в штатский костюм и просил называть себя просто, без чинов, - вам бы хотелось, чтобы здесь стоял памятник вашему славному дядюшке?

   По лицу Каземиша-младшего было видно, памятник кому желал бы он здесь лицезреть.

   Наконец из машины вылез Гаэтано Каземиш-старший, долго не решавшийся показаться на людях в штатском платье. Легкомысленно яркий костюм местного покроя на нем нелепо топорщился. Базьяр разглядывал себя так, словно удивлялся: ужели это я?! Тьфу, мерзость какая!

   - О чем вы тут говорите? - подходя вплотную, с подозрением спросил обиженный вояка, которому приходилось маскироваться, находясь на чужой, суверенной территории. Веки у него были воспаленными, красными, как у бультерьера. Видно было, что он провел не одну бессонную ночь.

   Племянник вкратце передал дядюшке содержание разговора насчет памятника.

   - Еще увидят, - самодовольно заверил Базьяр.

   - И даже раньше, чем вы думаете, - отозвался Хорнунг.

   - Ну, хватит разговоры разводить, - нетерпеливо сказал Базьяр, - дайте же мне, наконец, кольцо! И разойдемся как в пространстве корабли. Только имейте в виду, Хорнунг, что если вы попытаетесь меня надуть, прежде всего пострадают ваши друзья. Мои люди без колебаний продырявят им головы.