Сергей Антонов - Темные туннели

Ящер отпустил добычу, швырнув гэмэчела на асфальт, но тут же подхватил его вновь. Оглушенный падением и выронивший оружие Димка безвольно повис в лапах чудовища. Несколько мощных взмахов крыл — и ящер скрылся за остовами домов Театрального проезда.

Птеродактили продолжали атаковать. Один из них схватил Гришу, второй с лету мощным ударом клюва снес Артуру половину черепа. Тот рухнул на землю, а носилки пришлось подхватить Никите.

Анатолий выстрелил в толстяка и чуть не попал: пуля сбила фуражку с его головы. Никита с Серегой, волоча носилки, скрылись в проходе между разросшимся сквером и зданием, фасад которого украшала громадная, насквозь проржавевшая буква «Я».

Да ведь Никита рвется к той же вентиляционной шахте! Быстрее, к другому окну… Может, Толя еще успеет перехватить их… Но вместо этого Толя смотрел как его отряд… Как его бывший отряд дает свой последний бой. Как сражается с летучими чудищами. И как проигрывает.

На площади разыгрывался завершающий акт трагедии, и Анатолий просто не мог, не имел права не принять в нем участия. Он опер локоть о подоконник, перехватил поудобнее автомат и поймал в прицел ближайшего ящера. Тот как раз кружил над площадью, выбирая добычу. Впервые появилась возможность вести прицельный огонь с удобной позиции.

Тут уж ты не должен промахнуться…

После нескольких точных попаданий ящер резко завалился на левое крыло, перевернулся в воздухе и врезался в здание Политехнического музея. Цепляясь когтями за стену, он рухнул на землю и забился в судорогах.

Одержанная Анатолием маленькая победа не могла повлиять на исход основной битвы. Птеродактилю удалось повалить на асфальт Макса. Усевшись на нем, монстр яростно молотил гэмэчела крыльями и орудовал клювом, терзая добычу. В стороны разлетались куски окровавленной плоти. Наконец ящер уверился в окончательной победе и взлетел над площадью. На землю с грохотом упал Максов автомат.

Между тем Гриша не собирался сдаваться и продолжал бороться за свою жизнь в двадцати метрах над землей. Кажется, он сумел достать нож и теперь кромсал чувствительное брюхо чудища. В конце концов, оно сдалось. Издав рассерженное шипение, монстр выпустил добычу. Гриша несколько раз перевернулся в воздухе. Падая со страшной высоты, он сумел пружинисто, с кошачьей грацией, приземлиться на ноги. Через несколько долгих секунд он медленно поднялся и упрямо двинулся к оброненному Максом автомату.

Над Лубянской площадью вновь раздался треск автоматных очередей. Гриша попеременно поливал огнем то терзавшего Диму птеродактиля, то носившихся в небе его собратьев.

Толя наконец сбросил оцепенение и кинулся в коридор.

Хруст битого кирпича под ногами, грохот выстрелов и неистовый клекот птицеящеров… В голове крутилась одна навязчивая мысль: остановить Никиту, не позволить спуститься под землю, не дать ни ему, ни гэмэчелу с таинственным грузом попасть в Метро. Вся зараза должна остаться здесь — на прокаженной поверхности.

Анатолий вихрем пронесся по длинному коридору в торец здания, выглянул в окно и спрыгнул вниз. Приземление не прошло бесследно: он отшиб стопы, замешкался на пару мгновений и, возможно, поэтому остался жив. Никита стоял у будки вентиляционной шахты, стальная дверь ее была немного приоткрыта. У ног толстяка валялся ненужный противогаз. В одной руке он держал пистолет, а в другой сжимал рычаг запорного механизма. Услышав шум, Никита поднял глаза.

Взгляды врагов скрестились. Секунду-другую Никита раздумывал над тем, стрелять или нет, а затем рванул дверь на себя и нырнул в образовавшую щель. Дверь тут же захлопнулась. Пули из Толиного автомата лишь оставили глубокие вмятины на ржавом металле.

Приблизившись к двери, Анатолий подергал за ручку.

Без шансов.

Теперь помочь мог только Аршинов с его запасами взрывчатки. В поисках прапорщика Толя шагнул в сторону площади и вдруг понял, что не слышит ни выстрелов, ни клекота птеродактилей. Какофония звуков сменилась полнейшей тишиной, от которой Толе стало не по себе. Что, если в побоище с крылатыми ящерами погибли не только гэмэчелы, но и Краб с Аршиновым?

Стараясь ступать бесшумно, он направился к скверу. Вскоре нашлось идеальное укрытие: на гранитном постаменте лежал валун, достаточно большой, чтобы за ним можно было укрыться. Подбежав к нему, Толя рассмотрел часть надписи, сохранившейся на подножии: «Этот камень доставлен обществом…»

За этим укрытием он и залег. Над головой раздался знакомый свист рассекающих воздух крыльев. Вскинув автомат, Анатолий поймал в прицел пикирующего на него птеродактиля и нажал на спуск. Ничего. Клац. Когда он понял, что без толку израсходовал последние патроны на стрельбу по стальной двери будки, вместо того, чтобы перезарядить оружие, времени уже не осталось. Крылатое чудовище было всего в нескольких метрах…

Но тут из дальнего конца сквера донесся треск автоматной очереди. Свои прикрывают! Птеродактиль взмыл в небо и, не собираясь отказываться от добычи, принялся кружить над сквером.

Анатолий судорожно пытался вставить новый рожок, когда услышал чьи-то осторожные шаги. Спасителем, стрелявшим в крылатое чудовище, оказался вовсе не Краб и не Аршинов.

В нескольких шагах от Анатолия, целясь в него из автомата, стоял Гриша.

Лицо его, покрытое коркой грязи и подсохшей крови, напоминало маску. Одежда, располосованная птеродактилем и прошитая множеством пуль, превратилась в лохмотья.

Но он не чувствовал боли и не боялся терять кровь. Это был стальной человек, оживший памятник, безжалостный голем. Воин, о каком мечтали все диктаторы во все времена, но созданный отставным палачом после заката человечества.

Анатолий не пытался пустить в ход оружие.

Гэмэчел все равно выстрелит раньше.

Может быть, снять противогаз, чтобы Гриша увидел его лицо и услышал не искаженный резиной голос? Впервые он оказался с этим монстрочеловеком лицом к лицу… С таким родным — сколько боев, сколько дорог вместе пройдено — и совершенно чужим. Нездешним. Неподземным.

Толя опустил ствол. И вдруг вслед за ним то же самое сделал и Гриша. Почему? Узнал в Толе бывшего командира? Узнал собрата по эксперименту? Или просто как бездушный механизм перестал идентифицировать Анатолия как врага, как цель?

Толе показалось, что между ними образовалась какая-то незримая, тонкая связь. Поэтому гэмэчел и не…

И тут из кустов выпрыгнул Краб, как чертик из табакерки.

— Не стрелять! — отчаянно крикнул Анатолий, но опоздал.

Увидев Толю и гэмэчела, Краб без всяких предисловий выпустил очередь точно в спину Грише. Тот сделал шаг вперед, зашатался, но удержался на ногах.