Ведьмина поляна – 2 - Василий Головачёв

«Люба, дай силу!»

Конунг, прыгнувший в этот момент к нему, опустился на пустое место! Максима там не оказалось! Но и разряд мыслеволи Максима, сформированный как импульс засоса, противника не парализовал! Спас пограничника лишь своевременный манёвр, выполненный без участия сознания: он откатился от стены! Вскочил, удивлённый реакцией конунга, заметил его бешеный взгляд, уклонился от апперкота и успел нанести удар тыльной стороной ладони, попав ему точно в глаз!

Конунг отскочил.

Но и Максим отпрыгнул назад тоже, совершив, к сожалению, ошибку, потому что надо было воспользоваться моментом и продолжить атаку. Он понадеялся, что помощь Любавы даст ему возможность заневолить еуродца и заставить его подчиниться.

«Люба, ещё!»

Однако конунг не стал ждать сюрпризов, так как приготовил сам, и не один, если учесть, что шлем на голове защищал его от гипноатаки. Смахнув с глаза слезу, он поднёс к губам какую-то трубочку и свистнул.

Раздался не свист – нечто вроде удара грома такой силы, что Максим едва не оглох. Звук превысил болевой порог! В ушах стало горячо – лопнули кровеносные сосуды! По глазам тоже хлестнуло болью, и пограничник ослеп, не в силах сдержать крик. Мрак обрушился на голову волной цунами. Настал миг, когда он понял, что достиг границы, пересечение которой грозило ему смертью.

«Люба, тону!»

Любава «услышала» этот крик.

«Держись, милый! Я здесь! Наши подходят! Подключаю «большой глюк»!»

Невидимое глазу сияние низверглось в голову водопадом, оттесняя волну мрака. Максим буквально взорвался от избытка силы, разом воспринимая все мельчайшие детали интерьера, положение конунга, его слуг и охранников! Раскрылись их мысли и переживания, мечты и планы. А главное, стали доступны эмоции владыки Еурода, голову которого закрывал защитный шлем.

Внезапно Максим понял, что конунга одолевает колоссальный комплекс неполноценности, притом что он был «собран» из разных геномов, призванных объединить все лучшие качества человека и раскрыть его сверхспособности. Чего-то он добился в жизни, став владыкой остатков Атлантиды, но понимал, что не достиг лелеемых высот ума и могущества и Богом не стал.

Боль отступила.

Максим выпрямился во весь рост, качаясь внутри себя от атома до галактики (таково было ощущение), и стал видеть не только в привычном световом диапазоне, но и в инфракрасном и ультрафиолетовом спектре. Он увидел, что костюм-трико на теле конунга является настоящим аппаратным комплексом с распределёнными датчиками, что шлем манипулирует струйками «тонких» лептонных полей, что трубочка в его руках представляет собой усилитель звуковых колебаний, создающий шар объёмного звука мощностью в сотню децибел, и что в шлем вмонтирован передатчик, связывающий конунга с мракобоем. Стало понятно, что созданное атлантами оружие имеет много функций, в том числе может излучать поля, подавляющие волю человека, и оно работает! Только теперь Максим сообразил, что его «погружение в мрак» являлось следствием работы внушающего контура мракобоя. Всё это время конунг пытался загипнотизировать противника, чтобы потом всласть поглумиться над ним. Именно этот сюрприз был самым страшным из всех приготовленных владыкой выродков. Именно благодаря ему конунг считал себя неуязвимым и непобедимым.

Однако он не ожидал, что переселенец из России выдержит удар оглушающей «дубины».

– Не может… быть… – пролепетал он пятясь, мелко-мелко перебирая ногами. – Кунст! Убейте его!

Гвардейцы у двери вскинули автоматы.

Однако Максим мыслил и действовал намного быстрее и мог бы, наверно, даже увернуться от пуль, но не стал демонстрировать эффект Нео из фильма «Матрица».

Гвардейцы застыли, опустили автоматы и мягко свалились на плиточный пол каюты.

Конунг затравленно оглянулся на хладунов.

Обе суперлягушки выпрыгнули из-за барьерчиков, выпучивая зобы, но Максим и тут действовал быстрее, успев затемнить сознание и тому, и другому «метателю мороза». Но отреагировали они на засос по-разному.

Первый просто опустился на корточки, тупо уставившись в пространство. Второй же неожиданно плюнул в коллегу, и сгусток его слюны превратил того в ледяную статую, а брызги разлетелись по каюте, одна из которых задела Гвидо, заледенив ему плечо. Сотник гортанно вскрикнул, отшатываясь и крутанувшись от боли вокруг оси.

Ещё одна небольшая капля слюны обожгла и щёку Максима, заставив его заняться омертвевшим от холода участком кожи. Конунг успел за это время прийти в себя, добежал до потайной двери и вдруг оглянулся с торжествующим видом, теряя драгоценные мгновения. Снова сработал его раздутый до невероятных размеров комплекс эго, диктующий ему безмерную уверенность в своём превосходстве.

– Пора умирать, русский! – повторил он понравившуюся ему фразу.

Можно было ответить ему презрительной фразой, что-нибудь вроде: не напрягайся, супермен, трико лопнет! – но Максим вовремя остановился, прочитав мысль владыки. По сути, это был приказ мракобою выстрелить! Стало понятно назначение развешанных по стенам каюты щитов: антенны, передающие команды мракобою. Конунг не собирался отпускать ни соперника, ни пленника, несмотря на обещания. Он прекрасно подготовился к поединку, зная, что выиграет при любом раскладе, и хотел просто потешиться над «презренными людишками», для чего обрядился в защитный доспех (трико плюс шлем) и велел подсоединить к себе канал связи с мракобоем.

«Люба!»

«Мы здесь!» – отозвалось пространство в голове Максима.

Молчали, провожая взглядами удаляющийся к шеренге кораблей бот.

Присутствие огромной армады под предводительством конунга ещё больше омрачало и без того безрадостное настроение у всех, в том числе у хладуна, сидевшего в конце салона с понурым видом. Впечатление складывалось такое, будто ему тоже не нравилось происходящее, от чего гигантская лягва ёрзала на полу и щурила «буркалы» – выпуклые светло-жёлтые глаза.

– Мне всё-таки надо было пойти с ним, – сказал Малята. – Подождал бы на катере, пока он там будет беседовать с поводырём выродков.

– Думаешь, Макс победит? – нерешительно спросила Окулина.

– Он боец! – вместо брата ответила Любава. – Его хорошо тренировали. И ещё он триглаз.

– Кто?

– Он тоже владеет «третьим глазом», – буркнул Малята. – И засосом.

– Он же не росич.

– А разве только росичи могут иметь «третий глаз»?

– Я думала… но это же здорово!

– Да, это даёт ему шанс, – согласилась Любава, усаживаясь в кресло пилота.

В салоне заговорили в несколько голосов, в кабину протиснулся ратник по имени Сладик. В руке он нёс ворона.

– Вот, прилетел.

– От бацьки! Давай! – обрадовалась Любава, забирая птицу. Погладила ей спину, прижала к головке ладонь, подержала немного и кивнула.

– Отлично!

– От кого? – спросил Малята из-за спины ратника.

– Отец передаёт, что эскадра всего в семи лигах от нас. Они видят флот выродков и готовы атаковать его по нашему сигналу.

– Хвала Свету! – вырвалось у Марфы.