Леонид Кудрявцев - ЗВЕЗДНЫЙ ПОРТ

Девушка вдруг ощутила, как у нее на лбу выступила холодная испарина.

Она не успевала, по событиям она не успевала! И конечно, вот сейчас Тари все самым тщательным образом пересчитает, учтет все варианты, несмотря на усталость, попытается сэкономить, где возможно, но… поможет ли это? Опыт, наработанный во время множества других подсчетов, безошибочно подсказывал ей, что последние пару сотен шагов она рассчитать не сможет. Исчерпает весь получасовой лимит на то, чтобы всего лишь выйти на площадь… а дальше? На следующие полчаса у нее сил не хватит.

Что делать? Как решить эту проблему?

Ответ Тари знала и знала великолепно. Считать, считать самым жестким образом. Может быть, это позволит сократить непросчитанное расстояние до сотни шагов. Но они, скорее всего, — предел. Меньше вряд ли получится.

События, вот что ее подкосило. Слишком много мыслящих выводил на площадь капо-ажан. Для того чтобы нейтрализовать этих стрелков, чтобы расчистить себе дорогу, ей придется много двигаться, а это — потерянное время, никуда не денешься. Потерянное считанное время, которого потом не хватит на какое-то количество шагов до телепортера.

Тари покачала головой.

Значит, придется рисковать, придется понадеяться на авось. Давненько ей не случалось такого проделывать. Только выхода нет. Значит — придется.

Книжник Дж ждал.

Теперь, в самом конце сражения, от него уже мало что зависело. Все оставшиеся отряды были выведены на намеченные позиции, а те, которые должны окружить площадь, вот-вот на них окажутся. В этом нет сомнения. И в бой они вступят уже без его команды. Им нужно всего лишь увидеть врага, и они откроют огонь.

Так чего он в таком случае ждет?

Капо-ажан тихо щелкнул клювом. Он знал, чего именно дожидается. Случая, знака ее величества судьбы. Троянский конь был готов, и если судьба пожелает, если она даст такую возможность, его брюхо откроется. Стоил этот троянский конь не просто дорого, а «очень-очень дорого». Примерно столько же, сколько и все остальные его войска. Именно поэтому бросать его в бой наобум Книжник не собирался.

Только если судьба даст ему такую возможность.

Судьба… Книжник ждал. Он почему-то был уверен, что возможность представится. Имелось у него такое предчувствие.

Джюс, сын столяра, шевельнулся.

Он знал, что еще не пора, что еще не время вступать в бой, но интуиция, уснувшая и никак не подававшая признаков своего существования с того момента, как он оказался в засаде, вдруг очнулась и тихо предупредила:

— Скоро. Приготовься. Уже скоро.

Джюс активизировал стиратель и изготовил его для стрельбы. В живых ни Тари, ни ее напарника он оставлять не собирался.

До площади, на которой стоял телепортер, оставалось совсем немного. Впрочем, легче от этого не было. Именно тут и началась настоящая, действительно жестокая рубка. Все, происходившее до этого, как понял Антон, следовало рассматривать лишь как разминку, подготовку к настоящей драке.

Итак, прелюдия закончилась. Началась игра всерьез, Кровавая, стремительная и совершенно безжалостная. Резня, как на тесной палубе пиратского корабля. Даже хуже, поскольку перевес не в их пользу. Да и о каком перевесе могла идти речь? Двое против всех, причем они, двое, не только выигрывали, но даже пока и не получили ни единой царапины.

Схватка, драка, сражение…

Антон стрелял, колол здоровенным кинжалом, отобранным у кого-то из нападавших, бил прикладом, отбрасывал ставшее бесполезным оружие и тут же подхватывал с мостовой какую-нибудь очередную пушку, с полным магазином патронов, для того чтобы снова пустить ее в ход.

На нем словно бы была невидимая броня, охраняющая его лучше танковой. Причем название этой брони он знал — умение Тари. Оно дарило ему уверенность в своей неуязвимости. Надо лишь двигаться в нескольких шагах позади Тари, прикрывать ее спину, следить за ее знаками и драться, драться, драться.

А потом перед ними раскинулась площадь. И она, эта мощенная красной брусчаткой площадь, была пуста, совершенно пуста. Ничего и никого! Только в самом центре висел и слегка пульсировал кокон телепортера в летающий город. Дошли, почти дошли.

Волчонок огляделся и увидел, что их более никто не преследует. Те, с кем они только что сражались, отступили, попрятались, и, значит, о них можно не думать, Он кинул взгляд на Тари. Девушка шла к телепортеру спокойным, размеренным шагом. Не будь у нее в руке игло-пистолета, можно было дать ухо на отсечение, что она просто прогуливается. И не было ни битвы, ни кровавой дороги к этой площади…

Тари шла, не оглядываясь, и это значило, что он должен последовать за ней. А еще это значило, что они прорвались, что теперь можно ничего не бояться.

Антон закинул на плечо пушку, сильно напоминающую обычный земной автомат, которую он пару минут назад в пылу драки отобрал у очередного желающего отправить его к праотцам, и быстрым шагом пошел вслед за Тари. Ему нужно было ее догнать. Он хотел войти вместе с ней в телепортер, бок о бок, рука под руку. Ему казалось, что так будет правильно, ему хотелось подняться на новую ступень жизни красиво.

И тут на дальнем конце площади, где, он даже не успел увидеть, раздался тихий хлопок. Тотчас вслед за ним Антон почувствовал удар в плечо. Удар был так силен, что его буквально швырнуло на красную брусчатку площади телепортера — желанной двери в летающий город.

Тари все-таки сумела сократить разрыв до сотни шагов. Но это был предел. Вселяла надежду лишь пустота площади. И если она сумеет пройти по ней сотню шагов, не будучи защищенной умением считать время, то все обойдется. Если нет…

Девушка подумала, что ей предстоит сыграть во что-то вроде русской рулетки. Только шансов на выигрыш у нее, наверное, меньше, чем в этой старинной игре. Хотя… хотя кто знает?

У нее была крепкая надежда на то, что к тому моменту, когда она вступит на красную брусчатку, их противники будут напуганы, как следует напуганы и не посмеют выстрелить, просто не решатся. Именно поэтому все просчитанные полчаса она сражалась по наиболее жесткому, наиболее кровавому варианту. Жалость сейчас была вредна. Она уменьшала шансы выжить.

А потом просчитанное время кончилось, и девушка оказалась один на один с неизвестностью, с этой сотней шагов, которые надо было пройти уверенно, так чтобы никому даже в голову не пришло, что неуязвимость покинула Тари.

Она шла, стараясь не показать, что держится на ногах из последних сил. Она шла, уверенно и неторопливо. Десять шагов, двадцать…