Владислав Глушков - В поисках утраченного

— Вот этого как раз и не хотелось бы, мне бы помучиться подольше.

— А ты остряк, напрасно. Какое удовольствие в муках?

— Время. Понимаешь, не спешу я на тот свет, и чем дольше всё будет продолжаться, тем больше надежды на долгую и светлую жизнь.

— «Оставь надежду всяк сюда входящий».

— Интересно с чем ты в первую очередь сравниваешь свою нору, с Маутхаузеном или с Адом?

— Вот это новость, ни за что не подумал бы, что Российские полковники Данте читают. Ну, да ладно, Бог с ним. На мой взгляд, здесь очень много общего и от первого и от второго.

— Откуда интересно ты людей в свой концлагерь нагнал?

— Да брось, полковник, разве это люди? Отбросы общества. Нет, здесь я чист, ни одного нормального человека, бомжи, бездомные, алкоголики, наркоманы. Я наоборот облагодетельствовал их, дал кров, пищу и работу, отвлёк от суеты мирской. Здесь у меня они получают всё, что нужно им для тихой жизни, и тихой смерти. Кстати все они сюда пришли по доброй воле и по доброй воле могут вернуться обратно в мир.

— Именно их добрая воля подкрепляется теми караульными с автоматами, которые контролируют каждый их шаг.

— Это так вынужденная мера безопасности, но ты спроси любого из них, пойдут они назад или нет. И каждый ответит, совершенно искренне, не пойдёт.

— Это почему?

— Я же говорю, они имеют здесь всё, что им нужно, бездомные кров, алкоголики водку, наркоманы дозу. Каждому своё.

— И чем больше ты выпускаешь этих самых доз, тем больше у тебя потенциальных работников.

— А ты умный человек, хотя и полковник, смотри, как быстро соображаешь. Но прервём дискуссию. Ты полковник вторгся на мою территорию, ты разрушил мой бизнес, ты оставил меня без средств к существованию, значит, ты погубил меня, а я не могу допустить, что бы кто-то погубил меня. Сначала я расправляюсь со всяким, кто посягает на моё благополучие, а вот потом уже как Бог даст.

— И что ты намерен предпринять?

— Я немного тебя помучаю, нет, не физически, морально. Я просто убью на твоих глазах всех, кто тебе близок, к сожалению, у тебя их немного, вот та девчонка, должен сказать очень наглая и дерзкая и этот недоумок, согласившийся сопровождать тебя сюда. Кстати кто он такой?

— Это историк, он интересуется временами Ивана Грозного, и в частности этими подземельями, даже диссертацию на эту тему хочет написать.

— Наивный молодой человек.

— Вот и я ему говорил то же самое, а он не поверил.

— А что Афанасий, не видать его, куда делся, или ты его уже того?

— Чёрт, — Сильвестр явно занервничал, — сбежал гад, а вот он как раз был моей последней надеждой на восстановление поставок сырья. Так эти оболтусы не углядели, он умудрился раздеться и улизнуть, теперь попробуй, найди его, да и не в силах я.

— То, что ты не в силах мне хорошо известно.

— Вот поэтому я выработаю всё оставшееся сырьё, отдам продукцию и куда-нибудь в тёплые края, на острова, а здесь взорву всё к чёртовой матери.

— Не боишься, что с такими ногами далеко не убежишь?

— К тому времени ноги должны быть в порядке, мне же Авдотья на прощанье снадобье чудодейственное дала, ноги уже почти зажили, всего пару деньков ещё в гипсе походить и всё в порядке будет.

— Значит пару деньков?

— Нет, ты не надейся. Столько не протянешь, к вечеру сегодняшнего дня я с тобой покончу.

— Зачем спешить?

— А зачем ты мне здесь нужен?

— Мало ли? Может, и посодействую в чём.

— А ты мне полковник нравишься. Уже торговаться начинаешь. Ладно, ступай в угол, к своим, я подумаю, может, действительно пригодишься, если сговорчивым окажешься.

Алексея сильно толкнули в спину, он чуть не упал, но всё-таки удержался на ногах и прошёл в угол, где рядом с Вероникой уже усадила Постникова.

— Лёша, как же ты так? — Девушка посмотрела ему в глаза, потом опустила голову на плечо, — не нужно было за нами идти.

— Вера, ты что? Нет, милая мы своих не бросаем. Ты лучше расскажи, что здесь и как.

В комнате, где они сидели, остался только один охранник, он сидел напротив в кресле, с автоматом в полной готовности к использованию. Такое положение дел не давало ни малейшего шанса, подняться на ноги охранник не разрешал, а из сидячего положения до него никак не дотянуться. Но такое удаление давало возможность пускай тихо, шёпотом, но обсудить создавшуюся ситуацию.

— Плохо всё, Лёша, мы в каменном мешке, они с нас глаз не спускают, особенно после того, как смылся Афанасий.

— Куда он делся, ты знаешь?

— Нет, нас посадили сначала вон в той, крайней комнате, — она указала головой в сторону открытых дверей, — закрыли и ушли, Афоня некоторое время молчал, потом начал обходить комнату со свечёй, да свечу нам оставили, и руки не сковывали. Я присела в углу и кажется, задремала, сказалась усталость и нервное напряжение, разбудил меня крик. В комнату вошёл охранник. Я осмотрелась и не увидела Афоню, его просто не было, поэтому и охранник тревогу поднял. Сразу приковылял старик, начал меня тормошить, расспрашивать, куда тот делся, но я не знала. Сильвестр решил, что раз Афанасий меня не взял с собой, значит, сбежал к себе. Но и одежду здесь он не оставил.

— Значит, не к себе он сбежал. Интересно, почему он в таком случае тебя не вывел. Ладно, над этим подумаем позже. Что ещё?

— Всё, после побега они перевели меня этот угол, надели наручники и посадили охранника. Каждый час охранники меняются.

— Почему они вдруг собрались здесь перед нашим приходом?

— Я так поняла, из разговора, что они видели, как вы подходите. Когда нас сюда привели, мы проходили мимо помещения охраны, двери оказались открыты, и там стояло много мониторов. У них здесь серьёзная система видеонаблюдения.

— Вот я дурень! — Выругался Алексей, — всё удивлялся, что караулов нет, а они оказались умнее, камерами всё оборудовали, да и сигнализация наверняка стоит. Ты понял, Игорь, почему нам так спокойно дали пройти?

— Да, понял.

— Хорошо, а теперь у меня к тебе есть пара вопросов, только давай всё начистоту, от этого зависит, поживём мы на этом свете ещё или нет.

— Что тебя интересует.

— Всё. Честно говоря, я в своей жизни ещё не встречал ни одного историка, который так профессионально обращается с оружием, да и караульных убирает тихо, без шума и пыли. В каком это университете учат?

— Да, я же говорил, что в армии, срочную служил…

— Ты, мне братец лапшу на уши не вешай, я в своей жизни столько бойцов срочной службы повидал, что тебе и не снилось, а ещё я знаю, что если навыки не поддерживаются постоянной практикой, то они очень быстро забываются, и восстановить их можно, но это длительный процесс. Так, что рассказывай кто ты и что ты, пока нас здесь ни кто не слышит.