Георгий Савицкий - Поле боя – Севастополь

Цепочка фонтанов разрывов 23-миллиметровых снарядов потянулась к «Сапсану», по броне защелкали крупнокалиберные пули. Однако они рассыпались по титановым бронеплитам бессильными искрами рикошетов. Отличительной особенностью экранолета-ракетоносца «Сапсан» была и его мощная бронезащита. Здесь он мало чем уступал «Грачу», знаменитому штурмовику «Су-25», славящемуся своей живучестью.

– Штурман-оператор, отражение атаки! – приказал командир корабля Игорь Орлов.

– Есть! – подтвердил Иван Луговой, беря на себя управление турелью.

Башня находилась в верхней части корпуса, за кабиной экранолета-ракетоносца. Дистанционно управляемый огневой модуль включал в себя два четырехствольных крупнокалиберных пулемета ЯКБЮ-12, 7, из тех, что устанавливаются на броневертолетах огневой поддержки Ми-24 «Крокодил». Их дополняли расположенные по бокам башни два сдвоенных транспортно-пусковых контейнера ПТУРС «Корнет» с лазерным наведением и дальностью стрельбы до пяти с половиной километров.

Иван Луговой, манипулируя джойстиком, развернул башню огневого модуля, рубка и ходовой мостик оказались в перекрестье электронно-оптического прицела. Огонь! Две лавины пуль с биметаллическими сердечниками и зарядом зажигательного вещества даже не дырявят – пилят надстройку грузинского корабля. Вжата шероховатая поверхность гашетки, и к цели устремляются сразу две управляемые ракеты. Боеголовки на них не тандемно-кумулятивные, а термобарические, объемного взрыва. Мощь такой боевой части сопоставима с действием 152-миллиметрового гаубичного снаряда. Два страшных взрыва подряд разносят корму грузинского «сторожевика». А возле него качаются на неприветливых волнах зимнего моря шлюпки с остатками экипажа. После первых же выстрелов крупнокалиберных пулеметов «Сапсана» грузинские моряки, решили, что все же жизнь дороже.

– Командир, – сообщил второй пилот, – «Бе-200» уже на подходе.

– Сообщи «Альбатросу» точные координаты, и – уходим отсюда.

– Понял, выполняю. «Альбатрос», прием…

Однако на этом приключения для экипажа экранолета-ракетоносца «Сапсан» еще не закончились. Едва только они покинули район недавнего боя, как штурман-оператор доложил о нескольких скоростных воздушных целях.

– Слева, двести пятьдесят – пара. Похоже, турецкие «Фантомы» из Крыма. По корме – три грузинских «F-111».

– Понял, – ответил командир экипажа Игорь Орлов. – Бортинженер, полный ход! Включить генераторы помех.

Еще бы – такой роскошный фейерверк из потопленных грузинских кораблей!.. Теперь вот дождались оваций в виде американских ударных самолетов. И пусть против «Сапсана» – «старички»-ветераны. но и они прошли модернизацию и несли под крыльями управляемые ракеты класса «воздух – поверх

ность». И предельная для экранолета скорость 500 километров в час для них не предел.

Отважный экипаж экраноплана спасало только то, что по нему сейчас было чрезвычайно трудно прицелиться. Низкий, стремительный силуэт «Сапсана» в радиолокационном диапазоне делали практически невидимым суперсовременные композитные материалы и радиопоглощающее покрытие. Да и летел он низко над волнами, сливаясь с поверхностью моря. В тепловом спектре изображение экранолета сильно размывалось каскадом мельчайших брызг, фактически скрывавшую полностью русскую чудо машины. Из водяных вихрей высовывался только нос экранолета и его высокий киль с раздвоенным горизонтальным оперением на вершине.

Вдобавок ко всему этому на полную мощь работали бортовые генераторы помех, «забивая» радиолокационные прицелы противника «снегом» и расходящимися полосами. Но все же мощные обзорно-прицельные комплексы истребителей-бомбардировщиков и тактических истребителей могли выдать соответствующее целеуказание своим ракетам.

Как раз в этот момент с одного из «F-111» запустили ракету. «Мейврик» прочертил огненную дугу над русским экранолетом, но так и не сумел захватить цель своей тепловой головкой самонаведения.

Вступать в открытый бой с ударными самолетами НАТО русскому рейдеру-ракетоносцу было подобно самоубийству, однако именно такой шаг предпринял командир экипажа капитан Игорь Орлов.

Он резко взял штурвал на себя, уводя многотонный «Сапсан» от поверхности моря и «эффекта экрана». Экранолеты, в отличие от классических экранопланов, могли выполнять полет «по-самолетному» на высотах до двенадцати тысяч метров со скоростью 850 километров в час. Конечно, для того чтобы уйти от ударных самолетов НАТО, этого было явно недостаточно. Но расчет капитана Орлова строился на внезапности, и его маневр удался полностью.

Задрав нос и ревя турбинами, «Сапсан» вырвался из облака мелких брызг, тут же накренившись на крыло в крутом развороте. Свалиться на крыло и разбиться о воду экранолету не дали мощные подъемно-маршевые двигатели, расположенные в носу этого уникального аппарата. Они сыграли роль турбин с управляемым вектором тяги. Игорь Орлов заложил немыслимый левый вираж на многотонной машине, выходя лоб в лоб на преследующие его грузинские «F-111».

Для воздушного боя «Сапсан» нес в двух внутренних отсеках по бокам фюзеляжа набор ракет класса «воздух – воздух» Р-27, РВВ-АЕ и Р-73. В этом случае конструкторы уникального русского корабля-самолета решили, что «раз летает, то должен и от летающей опасности защищаться». Русская пословица «кашу маслом не испортишь» оправдала себя на сто процентов.

Завершив «крутейший» вираж, сделавший честь и истребителю, Игорь Орлов поймал в перекрестье прицела головной грузинский истребитель-бомбардировщик. В этом случае подавляющее превосходство было на стороне «Сапсана». Его корабельный радиолокационный комплекс с фазированной антенной решеткой, расположенный в обтекателе на верхотуре вертикального оперения, был несоизмеримо мощнее самолетных локаторов. Грузинские бомбардировщики (в кабинах которых сидели американские пилоты) были для него как на ладони, несмотря на непогоду и искусственные помехи.

Пуск – вжата боевая гашетка на «роге» штурвала. Из открытых амбразур боевых отсеков вырываются скоростные дальнобойные ракеты Р-27. Их дальность – от 80 до 120 километров. Но «F-111» ближе и отвернуть не успевают. Три ракеты из четырех выпущенных поражают сразу два ударных самолета НАТО. Ведущий, получивший попадание сразу двух «Эр-двадцать седьмых», взрывается в воздухе. Его ведомый с оторванной консолью крыла кувыркается в близкие волны. Третий бомбардировщик круто отворачивает в сторону, уходя от неминуемой гибели. Но и его настигает на дальности в двадцать километров русская ракета ближнего боя Р-73 с тепловой головкой самонаведения. Взрыв полыхнул возле сопла самолета – та, где наибольший жар. Экипаж предпочел катапультироваться, все же в ледяной воде шансы выжить поболее, чем в ревущем, всепожирающем пламени.