Ярослав Смирнов - Охотник на звездном снегу

После этого Лекса уже не мутило и он не дрожал. И с тех пор с «аполлионом» не расставался. Даже ночью клал под подушку — такой вот пунктик. Над этим никто не смеялся. Как и над тем, что Лекс смотреть не мог на арбузы.

Выйдя из туннеля, Охотники прошли через главное здание космопорта — Лекс только глазами по сторонам водил да челюсть волевым усилием придерживал: какое все здоровенное! и яркое! и люди! женщ-щины!.. — и попали на стоянку такси. К ним моментально подплыл, распахнув дверцы, гравикар — роскошный «эс-фе» последней модели, такие Лекс видел в голографическом журнале.

— Ну что, говори, куда ехать, — пихнул Фритигерн Галлиена. — Стойла меньше уровня «прим» нас не интересуют.

Галлиен по своему обыкновению почесал в затылке.

— Насколько я помню, — не спеша сообщил он, — Косс рассказывал, что весьма хорошим здесь считается отель «Брак». Во всяком случае, муж сестры там останавливался.

— Он точно «прим»? — уточнил Фритигерн.

— Да, — неторопливо кивнул Галлиен.

Фритигерн хмыкнул и полез в машину.

Летели долго, минут сорок: водитель-автомат скорость, естественно, превышать не собирался. Лекс прилип к окну и с любопытством смотрел на проплывающие внизу огни — трасса проходила метрах в тридцати над землей.

Было красиво. Светло, но не чересчур: уличная иллюминация не резала глаз, деликатно оставляя место для мягкого ночного мрака, расползшегося по городу и облепившего изящные постройки, которые казались тонкими, почти невесомыми, но Лекс уже насмотрелся на республиканскую архитектуру — да и настрелялся по ней — и понимал, что легкость конструкций именно кажущаяся, но от этого они хуже не становились.

Он не задумывался о том, из чего сделаны местные дома, и как они могут парить в высоте, почти не касаясь земли сотнями тонн своей массы: антигравы, сверхпрочное армирование или что еще — какая разница? Красиво, легко, изящно — и ладно. Главное, что хочется улыбаться.

В таких домах должны жить хорошие люди, подумал Лекс. Здесь для Охотников нет работы. Здесь они отдыхают.

Такси бесшумно опустилось на асфальт перед огромным параллелепипедом из стекла и базальта. Фритигерн широким жестом извлек из кармана горсть мелочи и высыпал ее в монетоприемник. Дверцы гравикара с легким шипением открылись, и Охотники выбрались наружу.

— Мог бы и карточкой расплатиться, — заметил Галлиен, закидывая на плечо вещмешок.

— Зачем? Так эффектнее.

Галлиен хмыкнул:

— Побереги такие жесты для девок, дружище. Автомату они как-то до шины…

Поселили их быстро. Портье — живой человек, не автомат, — выдав приятелям ки-карточки, с непонятной усмешкой покосился на камуфляж Охотников и деликатно поинтересовался, не желают ли господа гости воспользоваться услугами гостиничного («лучшего в городе!») меретрикс-сервиса,

— Обязательно, — небрежно бросил Фритигерн, по-хозяйски озираясь. — Пришлите нам каталог по сети. Каждому в номер.

Прозрачный пузырь лифта небрежно зашвырнул их на сто девяносто девятый этаж.

— Так, — произнес Фритигерн, разглядывая карточку, — у меня девятнадцать девятьсот восемнадцать… это тут.

— Вон мой, — ткнул пальцем куда-то вдаль Галлиен. — Девятьсот двадцать.

Лекс посмотрел по сторонам.

— А вон и мой, — сказал он. — Девятьсот девятнадцать.

— Счастливчик, — подмигнул Фритигерн, пригладив свои блестящие, словно набриолиненные, волосы. Он был весьма суеверен, как большинство выходцев с Беневенты. — Благословение Девятнадцати всегда с тобой… Ну, оглядываемся — и через двадцать минут у меня.

Лекс кивнул и приложил ки-карточку к замку.

Номер впечатлял — и габаритами, и обстановкой. Площадь он имел квадратов в сто, а то и больше, а еще окно во всю стену, и золото, и пурпур: Лекс уже знал, что такой стиль назывался «анцианским» и считался шиком. Правда, на его вкус подобная тяжеловатая роскошь не очень сочеталась с хай-тековским индустриальным дизайном медиааппаратуры и кухни с барной стойкой.

Лекс прогулялся по номеру, подошел к окну — ночь была прямо-таки обворожительна: огней в меру, шума никакого, город дремлет у ног, звезды тычутся прямо в руки, — включил музыку, залез в бар.

Да… чего там только не было. Номер стоил по здешним меркам достаточно дорого, двадцать пять денариев в сутки, но комфортабельность его не оставляла, пожалуй, желать лучшего. Тем более что Лекс других номеров и не видел.

Он покопался в бутылках, выбрал себе «Менапийскую особую горькую», достал пузатый бокал, плюхнулся в огромное кресло, вытянул ноги, глубоко вдохнул аромат напитка и сделал маленький глоток.

Эх! Хорошо…

«Менапийская особая горькая» по вкусу напоминала солодовый виски, но была чуть помягче. Лекс закряхтел от наслаждения, вытащил сигарету и закурил, глядя на стеклянную стену окна сквозь бокал.

Вот он, солдатский отдых… да ни фига он не чувствовал себя солдатом. Привык, конечно, чего уж там, да и по дому как-то не скучал — хотя, наверное, просто по недостатку времени. Некогда скучать было. Но вот если представить, что еще девяносто восемь с половиной лет ползать по джунглям и лазить по горам, бродить по канализационным туннелям в заброшенных городах или топтаться в многопудовом скафандре на стометровой глубине в холодном море… невесело как-то становилось.

Самым забавным, кстати, приключением был абордаж в открытом космосе: эсминец ставартов, гориллообразных существ с планеты, расположенной рядом с крупной гипертранспортной развязкой в одном из секторов на Периферии, которые занимались грабежом пассажирских лайнеров возле собственного дома (как потом выяснилось, их правительство выдавало лицензии на подобного рода деятельность), сдуру наскочил на «Сиванар Эфит-Лутс», получил торпеду в дюзы и потерял ход, а кондотьер Контагний, дернув знаменитым шрамом на правой скуле, приказал вскрыть консервную банку с неизвестными нахалами и разобраться что к чему.

На абордаж бросили первую когорту. Центурию Лекса загрузили в челнок, который подошел к дрейфовавшему эсминцу ставартов и выбросил десант Охотников в открытый космос. Бойцы на ранцевых двигателях приблизились к кораблю противника, закрепились на обшивке и стали пробивать лаз. Все было бы нормально, но один из зарядов, установленных на корпусе эсминца, сработал раньше времени.

Двоих рекрутов разорвало на части, а Лексу кусок обшивки угодил в ранец. Скафандр не пробило, но двигатель превратился в металлолом, а велит Лекс Волк полетел в Пространство белым лебедем.

Вот так он и путешествовал без руля и без ветрил, да еще и без рации, пока какой-то совершенно дикий случай через час не вывел его к спасательной капсуле с эсминца ставартов, которая пыталась уйти неизвестно куда и была прошита влет импульсом с «Сиванар Эфит-Лутса». Лекс прилепился к капсуле, нашел аварийный люк (как и любое спасательное средство, капсула легко открывалась снаружи), забрался внутрь, слегка побил одну из двух уцелевших горилл (правда, обалдевший ставарт не сильно-то и сопротивлялся, а второй был ранен и еле дышал), сумел настроить передатчик и вызвать подмогу.