Вольфганг Хольбайн - Враг рода человеческого

— У меня жена и дети, лейтенант, — поморщившись сказал он. — И моя семья ждет меня сегодня вечером домой целого и невредимого. Вы меня поняли?

— Так точно, сэр, — ответил Стайпер. Глуповатая ухмылка исчезла с его лица, но в глазах светилась насмешка. Маккормак спросил себя, станет ли этот Стайпер хоть когда-нибудь взрослым человеком. Вероятно, этого не произойдет никогда.

— Кроме того, — продолжал он, — мы здесь не ради собственного удовольствия. Мы должны выполнить задание. Поэтому оставьте ваши дурацкие шуточки и выводите этот ящик на положенный курс, — сказав это, Маккормак тут же испуганно спохватился и торопливо прибавил: — Но только медленно. У нас еще есть время.

Стайпер и не подумал скрывать свое разочарование. Однако повиновался приказу. “Апач” мягко тронулся с места и взял курс на восток.

Маккормак не спускал глаз со Стайпера — тем более что кроме свинцово-серого неба и тянущихся внизу на протяжении полумили однообразных заснеженных лесов и полей, ему больше нечего было рассматривать. “Еще пару дней такого снегопада, — подумал Маккормак, — и вся территория Средней Германии утонет по пояс в глубоком снегу”. От этой мысли он даже поежился. Маккормак был техасцем и за все двенадцать лет службы здесь, в Рамштайне, не мог припомнить дня, когда бы не тосковал по родным местам. Конечно, и на его родине зимой выпадал снег, но зимы там были совсем другие — холодные, сухие и короткие. Как, впрочем, совсем другим было и лето — жарким, продолжительным и тоже сухим. Там и в помине не было подобной слякотной погоды, когда, кажется, природа девять месяцев в году сама не знает, чего хочет. И вот этот вылет явится, вероятнее всего, его последним вылетом над территорией Германии. Еще одиннадцать дней, считая сегодняшний, и срок его службы подойдет к концу. Не пройдет и двух недель, как он вместе со своей женой усядется на террасе маленького ранчо в Техасе, которое они купили за деньги, доставшиеся ему в наследство, и насладятся полным покоем. Прощай, старая добрая Германия! Прощай, армия! Прощайте и вы все, мерзавцы, подобные этому Стайперу! Хотя Маккормак скорее всего соскучится по ним уже через три месяца.

— Вы действительно прекрасный пилот, — сказал Маккормак после продолжительного молчания, при этом ему самому остались непонятны побудительные мотивы подобной похвалы. Вероятнее всего, он хотел сгладить резкость своих предыдущих высказываний.

— Благодарю вас, сэр, — кивнул Стайпер — Однако должен признаться, что летать на подобной игрушке не составляет большого труда. Ей надо только сказать, чего вы хотите, и она практически все сделает сама.

Взгляд Маккормака скользнул по приборной панели “Апача”. Он в этом совершенно ничего не смыслил. Хотя Маккормак и прослужил целых двенадцать лет на военном аэродроме, он так и не научился разбираться в технике, усвоив за это время только одно: вертолет — это маленький самолет без крыльев. Маккормак состарился во внутренней службе и не имел ни малейшего желания узнавать в оставшиеся ему до отставки одиннадцать дней то, что он не успел узнать в течение одиннадцати лет и одиннадцати месяцев. Для него оставалось загадкой то, почему его послали на это задание. После первой же выходки Стайпера он начал подозревать, что причиной этого был сам Стайпер: друзья — если их после этого можно было так называть — решили напоследок сыграть с Маккормаком злую шутку, уговорив командира послать его в этот полет.

Из вежливости Маккормак продолжал поддерживать разговор:

— Говорят, что эти вертолеты способны творить настоящие чудеса. Это правда?

— Люди склонны преувеличивать, — отозвался Стайпер таким тоном, что Маккормак не без основания начал опасаться, что опять совершил ошибку. Вероятно, ему не следовало кидаться такими словами, способными снова раззадорить пилота. — Хотя, если понадобится, я один на такой игрушке смогу выиграть войну. Вы знаете о том, что именно “Апачи” первыми дали Хуссейну под задни… — он осекся. — Простите, сэр. Я хотел сказать, знаете ли вы о том, что военные действия в Персидском заливе начали боевые вертолеты “Апачи”?

— Нет, — ответил Маккормак. — Я до сих пор считал, что эту войну начали иракцы, — он искоса глянул на Стайпера, ожидая его реакции на свои слова. Но лицо пилота хранило бесстрастное выражение, и Маккормак продолжал: — Вы когда-нибудь участвовали в боевой операции, лейтенант?

— Нет, сэр, — ответил Стайпер. — А вы?

Маккормак покачал головой:

— Слава Богу, нет. И вероятнее всего, уже не успею принять участия в подобном деле. Через две недели я распрощаюсь с армией.

— Ваши слова да Богу в уши, сэр, — сказал Стайпер. Он произнес это таким тоном, что Маккормак невольно насторожился.

— Что вы хотите этим сказать?

Стайпер пожал плечами, держа руки на штурвале. Его ладони дрогнули, и вертолет сразу же отреагировал на это движение — машину слегка тряхнуло.

— Да так, ничего особенного, — ответил пилот. — В чем состоит наше сегодняшнее задание, сэр?

— Вы это знаете не хуже меня, — раздраженно сказал Маккормак. — Мы должны сопровождать вплоть до нашего аэродрома второй вертолет, на борту которого находится генерал военно-морского флота. А почему, собственно, вы спрашиваете меня об этом? Разве вы не читали приказ?

Стайпер не сразу ответил, и это не укрылось от внимания Маккормака.

— Читал, конечно, — наконец ответил он. — Просто я постоянно спрашиваю себя, что еще находится на борту этого вертолета.

— Что вы хотите этим сказать? — резко спросил Маккормак.

— Ничего, все это только предположения, — уклончиво сказал пилот.

Маккормак шумно вздохнул.

— В таком случае, будьте так добры, лейтенант, поделитесь со мной своими предположениями.

— Вы видите вон те штуковины? — Стайпер кивнул головой, указывая на несущие плоскости вертолета, похожие на обрубки; под каждой из них виднелся объемистый цилиндр, передняя часть которого чем-то походила на улей. Это были оруженосители вертолета.

— Ну и что? — нетерпеливо спросил Маккормак.

— Они заряжены, — ответил Стайпер. — А под брюхом у нас висит пара пушек еще большего калибра.

Смысл сказанного Стайпером не сразу дошел до сознания Маккормака.

— Подождите, — пробормотал он растерянно. — Вы хотите сказать, что у нас на борту боевое оружие?

— Так точно, сэр, — подтвердил Стайпер. — Вот я и спрашиваю себя: если речь действительно идет о каком-то генерале военно-морских сил, которого мы должны будто бы сопровождать до аэродрома, то почему, черт возьми, нас вооружили до зубов?

Мимо, за окнами грузовика, медленно и однообразно тянулись заснеженные деревья, и Салиду на мгновение показалось, что движется не машина, а сам лес, справа и слева от него, как в старом голливудском кинофильме, в котором актера сажали на деревянную лошадку, а мимо, чтобы создать иллюзию движения, тянули декорации с изображением какого-либо ландшафта. Как бы ни старался Салид, что бы он ни делал, старый грузовой “форд” не откликался на его усилия и не увеличивал скорости. Если он нажимал на газ, колеса буксовали в трясине, если тормозил на спусках, машина все равно катила дальше, грозя перевернуться.