Павел Марушкин - Зимние убийцы

– Марж, я очень благодарен тебе за всё, и особенно – за найм господина Монтескрипта, – без обиняков начал он. – Это лучшее, что ты мог сделать в такой ситуации. Как я понимаю, ты действовал от моего имени.

Это был не вопрос, а утверждение. Дворецкий замялся.

– Э-э, ну, в общем… Да. Если вы…

– Превосходно. В таком случае, я подтверждаю все обязательства по этому вопросу. Тебе нет больше надобности представлять мои интересы, я займусь этим сам. Будь уверен, я не оставлю твоё усердие без награды… Не смею тебя больше задерживать, – добавил он.

Марж понял намек и ретировался. В комнате повисло молчание. Ло Эддоро бесстрастно смотрел на меня. Я ждал.

– Кто бы ни совершил это, он причинил мне страшную боль, – негромко сказал старик. – Страшную. А я не из тех, с кем такое можно проделать безнаказанно. Господин Монтескрипт…

– Можно просто Эдуар. Я пока что согласился провести предварительное расследование. Десять трито в час, не считая расходов, – ловко ввернул я.

На столе, как по волшебству, появилась пачка купюр. Я не заметил, откуда он их достал – скорее всего, где-то был потайной ящичек.

– Здесь две сотни. Аванс на первое время. Когда понадобится ещё, скажете.

– Итак, вы хотите, чтобы я нашел убийцу и передал его в руки полиции? – осведомился я, пересчитывая деньги.

Уточнять такие мелочи никогда не лишне. Мало ли – вдруг господин Ло возжелает заполучить голову негодяя отдельно от туловища… И сочтет меня подходящей кандидатурой для подобной операции. У богатеев порой странные представления о частных сыщиках.

– Да, найдите его. Что касается полиции… Не будем заплывать так далеко. Мне нужно имя – и неопровержимые доказательства.

– Насколько я понимаю, в виновность Эрхенио вы не верите?

– А вы?

– Маловероятно, – осторожно сказал я. – Он, безусловно, чувствует за собой вину – но не такую. Скорее, переживает, что не справился со своими обязанностями. Впрочем, я могу и ошибаться…

– Не думаю. Я знаю его восемнадцать лет. Он не способен на подобное, да и повода никогда не было.

– Ни ссор, ни споров – из-за денег, скажем? Он не считал, будто его чем-то обделили?

Ло Эддоро отрицательно покачал головой.

– Ну хорошо, а его пьянство? Как я понимаю, у вас были по этому поводу трения?

– Я поговорил с ним – когда закрывать глаза на проблему стало уже невозможно. Он дал мне слово, и я счел вопрос исчерпанным. На этом всё.

Я немного поразмыслил.

– Каким он становился под хмельком? Общительным, угрюмым? Быть может, агрессивным?

– Понятия не имею. Я же с ним не пил…

Уточнив у своего новоявленного нанимателя некоторые детали и договорившись о следующей встрече, я распрощался с господином Ло. Надо было отправляться в «Пьяную рыбу» – поиски неведомого злодея стоило начать оттуда. Уже почти дойдя до двери, я неожиданно для себя самого повернул назад – и остановился на пороге «зимней спальни».

Тусклый свет, холод, пробирающий до самых костей – и тишина… Я невольно поёжился. Какие чувства должен был испытывать убийца? Лютую, опаляющую огнем ненависть – или ледяное бесстрастие профессионала? Уж точно – не пьяную обиду… Тут, несмотря на мрачность происходящего, я позволил себе ухмылку. Похоже, я снова на шаг опережал доблестную королевскую полицию. Элисенварги был твердо уверен, что виноват во всём сторож! К тому времени, как он удосужится проверить версию Эрхенио, я уже буду кое-что знать… Существовала только одна маленькая проблема: я понятия не имел, где находится эта самая «Пьяная рыба». Ни Марж, ни слуги не знали этого заведения. Придется действовать наугад.

Дворецкий подбросил меня до Амфитриты. Выбравшись из дино, я оказался по щиколотку в ледяной каше – и побрел сквозь слякоть. Здесь, на окраинах столицы, никто и не думал расчищать улицы. Я шел мимо приземистых строений. Покосившиеся стены, облезлая краска, гнилые балки, растрескавшийся кирпич – всё то, что летом и осенью скрывалось в густой листве вьющихся растений, теперь торчало наружу, лишь кое-где присыпанное снегом. Трущобы… Жалкие, оборванные фигуры брели куда-то, ссутулившись, кутаясь в рваное тряпьё. Да, фроги переносят холод лучше нас, людей, – но жизнь на улице способна достать любого. В тёплое время года я без труда отловил бы какого-нибудь мальчишку, за мелкую монету проводившего бы меня до самых дверей. Но не теперь. Первые двое встречных попросту отказались со мной разговаривать – шарахнулись, словно от зачумленного, и поспешили прочь. Трясущийся побирушка в переулке с готовностью взял мелочь, но не смог сказать ничего путного, лишь нес какую-то чушь. У парня явно было неладно с головой. Наконец, я нашел более-менее вменяемую персону. Малолетняя шлюшка, на вид не старше четырнадцати, махнула тощей лапкой куда-то вдаль.

– Свернешь направо через три квартала, миста, и пройдешь ещё малость. Там она и будет, твоя «Рыба».

– Может, проводишь? – я продемонстрировал ей купюру.

Длинный язык нервно облизнул зеленые губы. Несколько мгновений она колебалась, но потом отрицательно мотнула головой.

– Поищи-ка дорогу сам, миста. А лучше вали отсюда подобру-поздорову. Таких, как ты, здесь не любят.

– В чем проблема? – я поднял бровь.

Она попятилась, не сводя с меня настороженного взгляда.

– Некогда мне. Работать надо.

Очередь страждущих заполучить это чахлое тельце отнюдь не толпилась за моей спиной, но я счел за лучшее не настаивать.

Питейное заведение оказалось гнусного вида подвальной дырой. Чего-то подобного я и ожидал, но всё же не думал, что местечко окажется настолько мерзким. Эрхенио сильно упал в моих глазах. Думаю, он получал достаточно, чтобы позволить себе надираться в приличных барах – но всё же выбрал этот. «Пьяная рыба», наверное, была ближайшей к поместью, а идти дальше он не видел смысла.

Обычно в таких местах пол посыпают опилками; но здесь это было бы бесполезно: в подвал просачивались грунтовые воды. Хозяева нашли где-то несколько поддонов, сколоченных из толстых досок – по ним можно было, не замочив ног, добраться до барной стойки. Завсегдатаи обратили на меня недружелюбные взгляды. Разговоры прекратились. В воздухе повисла нехорошая тишина. Намек был вполне прозрачным: таких, как я, здесь не жаловали. Тем не менее, я прошел по хлюпающим доскам и хлопнул о стойку пару монет.

– Пива!

Бармен, плюгавого вида фрог, с мрачным видом нацедил мне подозрительного пойла. Мысленно содрогнувшись, я сделал глоток. Хм. Лучше, чем можно было ожидать. Но спокойно допить мне не дали. Собственно, это была моя ошибка: вместо того чтобы быстренько прикончить содержимое кружки и убраться подальше, я попытался разговорить бармена. Кое-кому это сильно не понравилось. Из полумрака надвинулась туша. Клянусь, из этого типа получилось бы по меньшей мере два фрога, и ещё осталось бы мяса на пару отбивных – но природа решила по-своему. При этом парень был не выше меня ростом: он брал шириной плеч и объемом брюха. Некоторое время мы молча разглядывали друг друга. Потом он гнусно ухмыльнулся и спросил, не ошиблась ли милая крошка адресом. Всё правильно, хорошую кабацкую драку начинают с оскорблений. Традиция!