Андрей Максимушкин - Риона

— Постой, командир, есть проблема, — В секторе «Д» излишние проявления субординации не поощрялись, но бесцеремонность Влада выделялась даже на фоне сектора. Слово «Вы» было ему совершенно незнакомо.

— Привет, Влад, попозже. Бегу к директору.

— Мы завершаем тему «Ленивый кашалот». Почти вышли на лаборатории и на организаторов дела. Скоро будем брать, — залпом выпалил Горин.

— Владислав Якунович, — медленно процедил Всеслав, одновременно закрывая дверь, — Вы исполняете обязанности начальника сектора, и потрудитесь принимать решения самостоятельно. В противном случае я найду другого более инициативного заместителя.

— Хорошо, — Влад отступил в сторону, ошарашено глядя на начальника, — но может, посмотрите рапорты агентов?

— Ладно, зайди после обеда, — Всеслав смягчил тон. В свое время он приложил не мало усилий, раскручивая эту тему. У него руки чесались самому взять организаторов наркобизнеса за жабры, но приходилось передавать самое сладкое Горину.

— Извини, у меня совсем нет времени, — бросил он на ходу, быстрым шагом направляясь к лифту.

В приемной Крамолина уже сидели трое посетителей, смиренно дожидаясь, когда их примут. Всеслав молча кивнул секретарю и, не задерживаясь, взялся за ручку двери. У Владимира Рюриковича в кабинете сидели знакомые Всеславу по вчерашним событиям сотрудники научного отдела Яромил Старинов и Желан Дубинин. Крамолин оторвал глаза от поверхности стола, и устало махнул Всеславу: «Мол, проходи, присаживайся». Научники увлеченные спором даже не взглянули на вошедшего.

— Я же говорю, — горячился круглолицый полноватый Яромил, — в спектре взрыва отмечено повышенное содержание стронция и цезия, — при этих словах он ткнул пальцем в экран переносного компа, показывая на переплетение диаграмм.

— Ну и что! — отреагировал Желан, — они могли замаскироваться под коатлианцев или купить корабль.

— Еще раз повторяю, в выбросе низкое содержание азота. Даже студентам известно, что коатлианцы дышат воздухом, состоящим из 64 % кислорода и углекислого газа. А догонская атмосфера почти как земная!

— Но они не могли дышать чужой атмосферой!

— Вот именно! — торжествующе вскричал Старинов, поворачивая к лицу собеседника экран компа.

— Стоп, стоп, — Крамолин бесцеремонно прервал, грозящий перейти в рукопашную, спор, — господа, вы с этой минуты переходите в подчинение к Всеславу Бравлиновичу Сибирцеву, ему и рисуйте свои спектрограммы.

Исследователи синхронно повернулись к Всеславу, но тот вовремя остановил готовое сорваться с их губ новое словоизвержение:

— Давайте так. Вот вам ключ от кабинета 1946, восемнадцатый этаж, — с этими словами он протянул Дубинину полоску электронного ключа, — это комната совещаний моего сектора. И через полчаса я Вас там жду со всеми вашими выкладками и материалами.

— Все правильно, давно пора было их выпроводить, — устало выдохнул директор СГБ, когда научники покинули кабинет, — они меня просто достали!

— Вы не забыли, что через два дня, включая сегодня, я покидаю Голунь?

— Помню, — на лицо Владимира Рюриковича вернулось привычное доброжелательное жизнерадостное выражение, — эта тема пересекается с Догонским вопросом. За два дня управишься. Всеслав не разделял крамолинский оптимизм, но благоразумно промолчал.

— Возьмите материалы, — с этими словами Владимир Рюрикович извлек из стола и протянул Всеславу коробку инфокристаллов, — здесь все. Рапорты, отчеты, бортовые журналы, записи приборов, полный комплект. Собирайте группу и завтра в конце дня доложите результат.

— Слушаюсь, — Всеслав поднялся из-за стола и, коротко кивнув Крамолину, повернулся к двери. Научники были подключены, материалы получены, оставалось пригласить Левашова и Сидорова. И все, можно приступать к работе! Только в коридоре он понял, что совсем безосновательно заразился исходящим от начальника оптимизмом. Работать то Всеславу, а времени нет.

Всеслав тщательно закрыл за собой дверь комнаты совещаний, прошел к столу, включил систему шумоподавления и ободрительно улыбнулся агентам.

— Приступим, господа, — сам он уже успел бегло проглядеть материалы, полученные от Крамолина, — вы предварительно познакомились с темой. Сейчас прошу проработать материалы.

— Всеслав, почему Вы думаете, что «Ночной гость» связан с догонами? — перебил Станислав Левашов прирожденный мастер создания «смысловых завес» и проведения отвлекающих маневров, — как мне известно, прямая связь между этими темами не просматривается.

— Ладно, начну с начала. Сегодня ночью на орбите Голуни был обнаружен корабль-шпион, замаскированный под обыкновенный каботажник. При попытке задержания нарушитель взорвался. Мы должны в течение двух дней, включая сегодня, дать исчерпывающее заключение по этой теме, — при этих словах Всеслав обвел испытывающим взглядом присутствующих. Все слушали внимательно. На лицах сотрудников читалась готовность немедленно приступить к работе.

— Забыл добавить, по предварительным данным научников это был «чужой», — коротко просветив сотрудников, Всеслав сел в свое кресло и выложил на стол кристаллы с материалами. Левашов первым потянулся к коробке.

Следующие два часа агенты с азартом просматривали и сортировали материалы. Изредка звучали короткие комментарии и просьбы передать следующий кристалл. Всеслав тихо отозвал в сторону Стаса Левашова и попросил подготовить заявление для прессы. Кивнув в знак согласия, Стас немедля принялся за дело. Через пятнадцать минут коммюнике было готово. Естественно, речь в нем шла об обычном нарушителе, обнаруженном сторожевиками пограничников. Все остальное было голой правдой: и погоня, и попытка захвата, и гибель нарушителя от взрыва реакторов. Прочитав текст, Всеслав довольно хмыкнул и, не сказав ни слова, отправил его в отдел внешних контактов с резолюцией: «Срочно запустить в инфосеть от имени пограничной службы». Он всегда в работе придерживался принципа: как можно меньше врать. Лучше недоговорить, чем придумать лишнее.

После того как все члены рабочей группы ознакомились с материалами, Сибирцев отправил научников в лабораторию обрабатывать данные приборов и зондов. Олег Сидоров получил задание, «перекопать» архивы, а Левашов отправился к пограничникам. Требовалось повторно опросить участников вчерашнего события. Распределив людей, Всеслав вернулся в свой кабинет. Наскоро прибравшись, он вспомнил утренний разговор с Гориным. Несмотря на катастрофическую занятость Всеслав решил переговорить с Владом. Тема «Ленивый кашалот» касавшаяся распространения синтетических наркотиков курировалась Всеславом Сибирцевым лично. Он не любил это вспоминать, но память о близком друге, ставшем наркоманом, глубокой занозой сидела в его сердце. Пусть человека не вернуть, можно отыграться на организаторах бизнеса. Отравленный галлюциногенной химией мозг уже не восстановить. Не смотря на все достижения медицины, лечение наркоманов до сих пор оставалось труднорешаемой проблемой.