Маргарет Уэйс - Робот-блюз

Крис искоса взглянул на адонианца.

— Это же карнавал! Целая неделя скандалов, пирушек и пьяных оргий!

— Как я уже сказал, наш праздник исполнен религиозного значения, — невозмутимо продолжал Рауль. — Я не смог приехать в прошлом году, и в результате мой духовный кругозор значительно сузился. Присутствие на празднике в этом году — залог моего духовного обновления. Малыш, разумеется, будет сопровождать меня.

Киборг благоразумно решил не развивать тему духовного кругозора адонианцев. Он знал людей, снимавших видеофильмы для взрослых на адонианских праздниках.

— А что он будет делать во время беспорядков? — спросил он, указав на Малыша.

— Мы не устраиваем беспорядков, — возразил Рауль с видом оскорбленного достоинства. — А Малыш утверждает, что такие празднества оказывают благотворное воздействие на его сенсорную систему.

— Надо думать, — проворчал Крис.

— Значит, мы можем попросить о небольшом отпуске? — поинтересовался Рауль.

— Попросить — можете, — отрезал Крис тоном, ясно означавшим: даже не надейтесь.

Он двинулся дальше в молчании. Рауль тяжело вздохнул. Малыш снова споткнулся о полу своего плаща.

Крис мог бы поклясться, что слышал укоризненное «Я же тебе говорил!», неслышно прошелестевшее в воздухе.

Преодолев третий лестничный пролет, они вошли в приемную. Симпатичная деловитая секретарша, чей выбор теней для век и лака для ногтей получил несомненное одобрение Рауля, сказала, что профессор вскоре пригласит их к себе. Едва она закончила свою речь, как открылась дверь в дальнем конце приемной.

— А вот и сам профессор, — сказала секретарша.

— Доктор Сакута? — Крис протянул правую руку, из плоти и крови, не нуждавшуюся в регулировке температуры. — Это мои коллеги. Рауль де Бесолейль…

Рауль изящно прикоснулся кончиками пальцев к руке профессора.

— Рад видеть вас, — пробормотал он и, судя по всему, не покривил душой. Доктор Сакута был очень хорош собой.

— А это Малыш, — добавил Крис. — Я говорил вам о нем.

— Ваш телепат. — Сакута кивнул.

— Надеюсь, это вас не смущает? Ничего личного, всего лишь рутинная мера предосторожности.

Сакута рассеянно посмотрел на Малыша, заморгал и перевел взгляд на киборга.

— Что вы, никаких возражений. В вашей профессии следует проявлять осторожность. Не соблаговолите ли пройти в мой кабинет? Заранее прошу прощения за беспорядок: мы ремонтируем эту часть здания.

Распахнув дверь кабинета, Сакута предложил Крису единственное свободное кресло в комнате. Затем профессор снял оберточную бумагу с новенького стула и кивнул Раулю. На Малыша он смотрел с некоторой неуверенностью: голова телепата едва доходила Крису до пояса и найти для него подходящее сиденье было бы трудновато. Но Малыш занял свое привычное место рядом с Раулем, опустился на пол и немного поерзал, устраиваясь поудобнее.

— Ему так удобно? — шепотом осведомился Сакута.

— Не беспокойтесь, вполне удобно, — заверил Рауль, растаяв от такой вежливости. — Благодарю за заботу.

Профессор пожал плечами и обошел какой-то накрытый защитным чехлом предмет, чтобы выдвинуть стул из-за стола. В комнате сильно пахло краской, не просохшей на дальней стене. Остальные стены еще ждали своей очереди. На полу стояла стремянка, снабженная миниатюрным реактивным двигателем, вокруг валялись баллончики с аэрозольной краской. Маляров не было видно; возможно, профессор предложил им взять отгул.

Сакута уселся за столом и снова заморгал, глядя на открытую дверь.

— Совсем забыл. — Он начал подниматься. — У нас же конфиденциальный разговор!

— Сидите, доктор, — сказал Крис. Он встал, закрыл дверь и вернулся на свое место.

— Благодарю вас. — На лице Сакуты появилась извиняющаяся улыбка. — Весь этот хаос он обвел комнату широким жестом, — очень действует на нервы. Трудно сосредоточиться на работе. Постоянно на что-то отвлекаешься…

Он заморгал и смущенно засмеялся.

— Впрочем, с моей стороны глупо жаловаться. Обычный ремонт не назовешь катастрофическим событием. Но вся моя жизнь вращается вокруг работы.

В свои сорок с небольшим лет, с холеным лицом, темными глазами, вандейковской бородкой, аккуратно подстриженными усами и ухоженными густыми волосами, зачесанными назад со лба, Сакута выглядел бы более уместно среди богачей и знаменитостей в игорных домах Ласкара. Однако он был всего лишь неуклюжим и рассеянным профессором.

— Могу представить, как сильно это расстраивает вас, — сочувственно солгал Крис.

— И я тоже. — Рауль глубоко вздохнул. — Должно быть, у вас невероятно интересная работа. Столько экспонатов! — восторженно добавил он.

— Кончай болтать, — прошептал Крис и незаметно пихнул адонианца в бок. Затем он повысил голос: — Мы не хотим отнимать у вас ценное время, профессор. Если бы вы могли вкратце изложить суть дела, ради которого собираетесь нанять нас…

— Ах да, конечно. — Сакута выпрямился и с энтузиазмом потер руки. — Что вам известно о космической археологии?

— Достаточно, чтобы пройти в финальный круг, — небрежно отозвался киборг.

Сакута в недоумении захлопал глазами. Крис усмехнулся.

— Это шутка, профессор. К сожалению, археология не относится к области моих интересов.

Лицо Сакуты прояснилось.

— Понятно. Мой бич — это экономические науки. Итак, на планете Пандор, расположенной в квадранте зет-три, строительные рабочие совершили выдающееся археологическое открытие. Они наткнулись на потерпевший крушение космоплан, созданный до изобретения гипердвигателя.

— Я недостаточно хорошо разбираюсь в истории, профессор, — перебил Крис. — Однако помню, что находки древних космопланов случались достаточно часто и не вызывали особенного интереса.

— Вы совершенно правы. — Казалось, Сакута был искренне рад его осведомленности. У Криса появилось ощущение, что ему поставили пятерку. — Сам космоплан не представляет интереса. У нас есть несколько экземпляров того же типа. Но то, что находится внутри космоплана — поистине бесценное сокровище.

Профессор понизил голос; его глаза увлажнились, руки мелко подрагивали от возбуждения.

— Что это такое? — поинтересовался Крис, представив сундук с драгоценными камнями или, возможно — учитывая интересы Сакуты, — ящик с древними микросхемами.

— Робот. — Голос Сакуты дрогнул от благоговения. — Это не обычный робот, — торопливо добавил он, заметив презрительную усмешку киборга. — Это один из первых роботов, изобретенных земными учеными для самостоятельных космических полетов.