Кит Ломер - Разрушители планет

— Следите за своим тоном, дорогой, — резко ответил Уоверли. — Меня послал Бальвоватс. Я замещаю его. Энергия… э-э?.. подключена?

— Вот те на! Разве сейчас время для проверки? Хорошо, сэр, будет лучше, если ты залезете наверх. До начала около минуты с половиной.

Уоверли вскарабкался на подиум, скользнул на стул, осмотрел сверху множество рычагов, педалей, насадок, переключателей и спаренных кнопок с многоцветными лампочками.

— Не дурачьтесь за пультом, все подключено, — заскулил «бородавочник» под локтем. — Я лично отрегулировал.

— Действительно, — ответил Уовели. — На все сразу нажимать не стоит. Вы сказали, что эта маленькая зеленая кнопка?..

— Если ты начнете трогать, то тебе придется уйти до того, как ты пришли сюда. Лучше пристегнитесь и ждите. Тебе осталось только пятьдесят одну секунду, и ты будете в воздухе.

— А как насчет большой голубой кнопки?

— Тебе что, нужно больше света на палубе? Тогда парни выплачут все свои глаза.

— А как эта желтая?..

— Экраны уже и так готовы, разве ты не видите? Парень, придурки пошлют за меня…

— Я понял: этот огромный черный рычаг…

— Тебе не ест нужны световые фильтры ради Пуда! Сейчас ест ночь!

Уоверли почесал в затылке обеими руками, а затем стал по очереди указывать на различные рычаги:

— Икете, микете, цокото, мэ…

— Не трогайте то, что ты назвали «цокото», — предостерег инструктор. — Ты тронете это и подадите нагрузку на левый стабилизаторный комплекс…

Стукнула дверь. Уоверли взглянул на вошедшего. Громадное, одетое в белое существо с руками, похожими на свернутых боа-констрикторов, ворвалось в комнату и вытаращило глаза, похожие на очищенные помидоры на стебельках.

— Эй, слезь оттуда, ты! — промычал вновь прибывший. Змеевидные руки потянулись к Уоверли, и тот, уклоняясь, ухватился за запретный рычаг и дернул его до отказа.

Через стул, на котором сидел Уоверли, прошла волна дрожи, затем пол вздыбился, подобно грузовику, резко повернувшему на девяносто градусов. «Бородавочник» подскочил и схватился с большим рычагом в жарком поединке. Раздался громкий скрежет. Уоверли откатился в сторону, увидел огромных размеров пистолет Бальвоватса и сделал карамболь с управляющего подиума. Змеевидные члены убийственно молотили по палубе, но ни один удар не попадал по человеку. Все лампы в комнате вспыхнули. Сирена разрывалась в бешеном, усиливающемся вое. Звенели гонги. Лежа на полу, Уоверли цеплялся за опору приборной панели. Панель с треском раскрылась, извергнув какой-то довольно крупный блок. «Семь бед — один ответ», — пробормотал Уоверли, схватил горсть запутанных цветных проводов и оборвал их.

Результатом явился каскад искр, заставивший самого диверсанта отползти назад. Именно в этот момент щупальце, похожее на толстую бейсбольную биту, хлестнуло по месту, которое только что занимал Уоверли. Раздалось тупое «буммм!», и палуба задрожала. Из разбитой электрической схемы повалил дым. Джек, пошатываясь, поднялся и увидел, как Бальвоватс спокойно обхватил колонну щупальцем и устанавливает свое тело в вертикальное положение.

— Ты! — проревел гигант и бросился к Уоверли. Он, подпрыгивая, пролетел через всю Микшерскую и проскочил в дверь. Съемочная группа, толпой примчавшаяся к Микшерской, столкнулась с разгневанным директором. Уоверли, стоя на четвереньках, с трудом подтянул себя по наклонной палубе к двери и выбрался вон.

В коридоре гонги и сирены гремели вдвое сильнее. Под ударами молотящих его техников Уоверли вертелся, толкался, пихался, всячески стараясь пробиться наружу. В конце концов ему удалось выбраться на палубу. Что там творилось! Все незакрепленные предметы скользили, уносимые ветром, вниз под тридцатиградусным уклоном. Уоверли бросился на пол, едва успев увернуться от удара кабеля, и пополз к высокому краю баржи.

— Он там! — как бык проревел кто-то у Джека за спиной. Он дернулся, увидев невдалеке Бальвоватса, пытавшегося устоять на скользкой скособоченной палубе. Гибкое щупальце хлопнуло по палубе менее чем в дюйме от ног Уоверли. Тот потянулся за пистолетом — и не нашел его. Впереди у края баржи неясно вырисовывалась надстройка, похожая на миниатюрную Эйфелеву башню. Джек с неимоверным трудом пробрался к ней, ухватился за перекладину и быстро полез к дальней стороне. Яростно извивавшееся щупальце Бальвоватса поймало лишь воздух за спиной Уоверли. Уцепившись руками и ногами, Джек освободил стопор барабана с кабелем, в котором немедленно застряло настойчивое щупальце, и округа огласилась диким воплем. Палубные прожекторы погасли, остался лишь слабый свет цветных такелажных огней. Кто-то стукнул Джека по голове. Тот поспешно вскарабкался выше.

Прожектор вернули к жизни. Дымный луч устремился вверх, нашел ногу Уоверли, подпрыгнул еще выше, пришпилив его к балке на высоте пятидесяти футов над палубой.

— Крупная премия тому, кто его схватит, — яростно прогрохотал Бальвоватс. В тот же миг снизу донеслись шипящие звуки, сопровождаемые вспышками лилового света. Уоверли опять полез вверх. Луч прожектора последовал за ним. С противоположной стороны палубы распахнулась дверь, повалил дым, показались языки пламени. Беглец почувствовал, что башня начала трястись, и увидел огонь, извергающийся сквозь искореженную палубу.

— Мы тонем! — запричитал кто-то внизу.

— Взять его! — проревел Бальвоватс.

Уоверли посмотрел вниз и увидел белые гребешки волн, пенящиеся вокруг подножия насеста. В лучах навигационных огней полдюжины небольших существ мельтешили по палубе, готовя ажурную сеть для ловли диверсанта. Что-то стукнуло Уоверли сзади. Он отклонился в сторону, но последовал еще один удар — Джек нагнулся вперед и почувствовал, как нечто твердое упирается в спину. Это был пистолет, запутавшийся в его пижаме. «Вовремя же я оттуда смылся», — пробормотал Уоверли, обнаружив оружие. Что-то ударилось рядом с ним в перекладину и с противным воем отскочило в темноту. Уоверли оглянулся и увидел, что пижама на плече порвана. Красноглазый шар со слипшимся мехом прицеливался в Уоверли с расстояния десяти футов. Джек поднял пистолет и выстрелил, а потом еще раз — во второго преследователя, который был чуть ниже первого. Оба противника упали в воду, и из темноты донесся двойной всплеск.

— Палуба уже покрыта водой, — сказал сам себе Уоверли. — Dulce et decorum est pro patria, et cetera note 1.

Второй взрыв сотряс полуразрушенную палубу, надстройка закачалась. Пуля провыла мимо лица.

— Возьмите его! Возьмите этого Хибурбле-бурбле… — прогрохотал Бальвоватс, но ярость в его голосе заметно поубавилась.