Макс Петров - Наши все дома!

– Солнышка, садись за руль, вдруг двигаться придётся.

– Ладно, только на дорогу ты сам. – Иринка не так давно получила права и все еще боялась водить машину.

– На дорогу сам, это на всякий случай, если к машине зомби подойдут – хоть отъехать от них.

– Понятно. Отъехать смогу.

Домофон щёлкнул, я открыл дверь, стоя за ней и держа висящую на ремне «сайгу» одной рукой, как фашист в кино. Никого. Осторожно зашёл, осмотрел углы. Вроде пусто. В лифт или пешком? Отвыкаем от мирных привычек, отвыкаем. Лучше пешком, будет куда отступить, если что. Но до двери никто так и не встретился. Ну и славненько.

Открыл Дима, Машкин друг. Он постарше её, так что не совсем штатив, а в кольчуге и с топором и вовсе весь проход занял. Я аж попятился, но вообще – парень правильно рассудил. Кольчуга хоть и ролевая, из проволоки скрученная, но прокусит её разве что бультерьер. А топор – вообще универсальное оружие, недаром с каменного века почти не изменился… Машка – длинная и тонкая, с резкими движениями бывшей гимнастки – вышагнула из-за него, уже готовая к выходу. Как-то странно это для неё, обычно любое дело она делает с лагом минут в пять, если не десять, а тут прямо ГТО – готов к труду и обороне…

До дома добрались без приключений. Город пустел стремительно, ещё не было десяти, а на улицах как будто давно заполночь. Пока ехали, я рассказал, что сегодня видел. Иринке рассказывать было особо нечего – у неё был ПХД[14], причесывала документацию по своим проектам, ну а у Машки, как всегда, – «весь мир на кончиках пальцев».

Поднялись, заперли дверь, включили свет. Квартира, пусть съемная, но не чужая, обжитая и уютная, показалась островком безопасности во внезапно сошедшем с ума мире. Как картина художника-реалиста в зале «современного искусства». Разогрели ужин, поставили чайник – и скорей за новостями.

Интернет бурлил. Странных существ видели уже почти все, а многие и стрельбу видели, и нападения. Некоторые видели, как встают покойники, и хотя флейм на тему «не бывает» не утихал, слово «зомби» уже определилось и закрепилось. Итак, Москву наводнили зомби, кусающие людей, после чего люди умирают и снова встают в виде таких же зомби. И просто умершие от разных причин – тоже встают в виде зомби. Зомби тупы, бесстрашны и агрессивны, и убить их можно, только повредив мозг.

И главное – в камментах широко отметились и немосквичи, и не только из ближних городов, но и Питера, и Киева с Минском, и «на четверть нашей» Хайфы. Что-то быстро распространилась эпидемия, невероятно быстро. До того же Израиля только лететь часа четыре, а ведь вчера ещё никаких зомби в помине не было… Выходит, кирдык приходит не только глобальнее, чем я думал, когда к дому шёл, но и глобальнее, чем думалось только что. Точнее – просто глобальный, не в сравнительной, а в абсолютной степени. Война живых против мёртвых. И уже вряд ли можно надеяться на скорую победу.

Конечно, когда войска наконец введут в города, и начнётся отстрел зомби – ситуация станет полегче. Зомби медлительны, их легко убивать – я без оружия и спецподготовки двоих уже убил, у солдата с автоматом и ящиком патронов ситуация однозначна: увидел зомби – нет зомби… Но появляются они постоянно, не только от укусов, но и обычные покойники почему-то встают, и ведут себя точно так же – начинают тупую, но неустанную охоту на живых… Значит – жёсткий карантин всех больных, особенно умирающих, умерших – немедленно «дезактивировать» разрушением мозга… И всё это надо начать уже сегодня. Но пока даже внятного сообщения по «большим» СМИ не было, только явочным порядком в интернете… Да и не хватит войск, чтобы в каждом городе каждый дом прикрыть. Даже если мобилизацию объявят – да кого в такой ситуации мобилизовать? Я, например, никуда не пойду, хоть сразу с прокурором ко мне подходи. У меня семья, и ни разу не верю я, что её кто-то без меня защитит. Так что не будет быстрой победы, а придётся со всем этим как-то жить. Или выживать…

– В общем, смотрите какая фигня, – начал я «совет в Филях», когда мы, в кои-то веки, собрались втроём в «комнате предков», с чаем и печеньями, – ситуация сейчас будет ухудшаться, потому что зомби появляются быстро, а уничтожают их только изредка. Даже если прямо завтра с утра начнётся массовая зачистка – ещё несколько дней будет становиться хуже.

– Почему хуже? Они же не прячутся, достаточно по улицам проехать и всех отстрелять, – похоже, негуманность этой мысли вовсе не ввела Иринку в священный трепет. В общем-то, она никогда не страдала абстрактной любовью ко всему человечеству, а уж к нелюдям и вовсе.

– Всех не получится. Да и улиц много, а они в каждом дворе могут быть. И каждый имеет шанс кого-то покусать – людей-то вокруг много.

– Ну не все же такие дураки, чтобы дать себя кусать.

– Да ладно, Маш, хватит и тех, которые ещё не знают. Или не верят. Тем более что верить или не верить особо нечему – никаких объявлений не было, только в инете друг другу рассказывают.

– В общем, надо две модели продумать. Оптимистическую и пессимистическую. И тогда уже решать, что делать, – в Иринке включился руководитель проектов.

– Давай сначала пессимистическую?

– Не, не получится. Неясно от чего плясать. Сначала придумаем, как оно всё в идеале, а потом – что будет, если не сделают то и то. Допустим, сейчас главные силовики провели уже свои совещания, приказ в войска пошёл и к утру начнётся операция по спасению. Что можно сделать?

– Солдат в города, выстроить цепью и прочесать всё. Пешком пройти по всем дворам и всех зомби пострелять, – предложила спец по контрстрайку Маша.

– Всех не получится, многие заражённые ушли домой и там уже перекинулись, – возразил я.

– Но тех, кто вылез хотя бы. Они ведь будут искать добычу?

– Похоже, что нет. Когда поблизости добычи нет – они замирают и стоят.

– Ну и пусть стоят. Ведь пока они стоят – новых зомби не прибавится?

– Сколько-то прибавится всё равно. Кто-то на такого неподвижного наткнётся, кто-то сам помрёт…

– Но выбивать же их будут больше?

– Только поначалу. Пока уличные не кончатся. А потом будет позиционный тупик – на открытом месте люди, а по углам – зомби. И зачищать их придётся долго.

– Сколько? Недели две?

– Скорее, пару месяцев. А единичные случаи не прекратятся вообще. И иногда – массовые вспышки.

– То есть прежней жизни уже не будет? – загрустила Иринка.

– Да, получается так…

Наступила долгая пауза. Видимо, все осмысливали перспективу.

– Э-э-э, а мы какой вариант сейчас рассматривали? Оптимистический? Афигеть оптимизм, два не надо… – Машка в расстроенных чувствах резко поставила кружку на стол.