Аарон Олстон - В тылу врага-2: Мятежная стойкость

Но в рубке не было ни людей, ни дроидов, она была просто пустой ярко освещенной приманкой.

Управление кораблем осуществлялось отсюда, из центрального поста в кормовой части, глубоко внутри корпуса. Но даже центральный пост выглядел сейчас странно пустым: Дэйвип был здесь единственным живым существом. Большая часть функций управления была возложена на компьютеры и дроидов.

Каждые несколько секунд корпус «Лусанкии» встряхивало от попаданий, и освещение на несколько секунд тускнело. Мониторы диагностики горели красным, показывая, что системы, которые они проверяют, уничтожены или не функционируют. Исключением был только терминал, у которого сидел Дэйвип: маршевые двигатели, гравитационные сенсоры, система жизнеобеспечения в центральном посту.

Дэйвип бросил взгляд на дверь в переборке. Она была недавно установлена и вела к истребителю, помещенному в стартовую шахту, как спасательная капсула. Это был путь спасения для него… если, конечно, шахта не будет разрушена и истребитель не будет выведен из строя. Это означает смерть для него.

Неважно, живой или мертвый, он доведет этот бой до конца. Он снова посмотрел на экраны сенсоров, которые показывали йуужань-вонгский корабль-мир прямо по курсу.

Уэдж развернул истребитель навстречу приближавшимся скипперам и прибавил скорость. На сенсорах было видно, что двое особо рьяных вонгов вырвались вперед, обогнав остальных. Им явно хотелось первыми сбить одинокий Т-65.

Уэдж ожидал, что «Аммуудский Гонщик» уйдет обратно в атмосферу и попытается найти безопасный вектор выхода, но фрейтер упрямо следовал прежним курсом. Впрочем, причина этого скоро стала видна: несколько скипперов, ранее атаковавших базу на поверхности, теперь преследовали их.

Бежать некуда.

Через несколько секунд первые два скиппера стали различимы визуально. Они разделились и сразу открыли огонь – словно приглашая его пролететь между ними, чтобы заставить их поразить своим огнем друг друга.

Уэдж невесело улыбнулся. Новичок мог бы клюнуть на это, и тогда его щиты были бы сорваны совместными усилиями двух довинов. А без щитов его истребитель стал бы легкой целью для скипперов. Вместо этого Уэдж развернул истребитель вправо и зашел в атаку на один из скипперов, обстреляв его. В щиты «крестокрыла» также попали несколько плазменных выстрелов, но не пробили их.

Когда Уэдж пролетел мимо двух первых скипперов, те развернулись, чтобы преследовать его. Остальные скипперы эскадрильи также направлялись к месту боя, но почему-то не могли или не хотели развить такую же скорость как эти двое.

«Аммуудский Гонщик» продолжал следовать прежним курсом, и ни один из скипперов не проявлял интереса к беззащитному фрейтеру.

Уэдж удивленно нахмурился, глядя на экран сенсора. «В чем дело?».

Он еще раз повернул вправо. Два скиппера продолжали преследовать его, остальные десять развернулись и пошли параллельным курсом, не пытаясь его перехватить.

«Вот как, значит…»

В одном из ведущих скипперов должен быть командир йуужань-вонгской эскадрильи, который хочет дуэли. А его пилоты хотят посмотреть. Когда командир прикончит Уэджа, они займутся фрейтером.

«Постараемся испортить им зрелище…»

Уэдж резко повернул, направляясь к скипперам, идущим параллельным курсом, сманеврировав так быстро и неожиданно, что два скиппера, преследовавших его, только через пару секунд повернули за ним. От перегрузки в глазах Уэджа потемнело, как будто он влетел в туннель, но вскоре зрение вернулось в норму. Он открыл огонь по формации из десяти скипперов, и, как он и предполагал, противник не стал сразу отвечать огнем: командир эскадрильи, несомненно, приказал своим пилотам не вмешиваться в бой, чтобы не делить ни с кем славу.

Уэдж выпустил несколько очередей по одному скипперу, потом, проверив, с какой скоростью пустоты перехватывают лазерные выстрелы, переключил пушки на залп из всех четырех стволов. Первый же залп был успешным, попав между пустотами прямо в корпус скиппера. Живой истребитель взорвался. Уэдж пролетел сквозь облако газа, чувствуя, как осколки йорик-коралла попадают в щиты, слегка встряхивая истребитель.

Сразу же он сделал петлю в направлении, противоположном курсу скипперов. Йуужань-вонги явно растерялись, разворачиваясь за ним. Командир эскадрильи и его ведомый пролетели сквозь разрыв в формации и рванулись к нему.

На момент в глазах снова потемнело – перегрузка была больше, чем он мог вынести. Уэдж снова оказался впереди формации. Девять оставшихся скипперов-«зрителей» выполнили поворот «все вдруг» и пролетели сквозь облако газа и осколков, оставшееся от их товарища.

Уэдж выпустил протонную торпеду, потом снова переключился на огонь очередями и начал стрелять, не слишком целясь. Пустоты скипперов без усилий поглощали лазерные разряды.

Потом взорвалась торпеда. Она не попала в какой-либо исправный скиппер, но взорвалась поблизости от самого большого обломка уничтоженного скиппера, когда эскадрилья пролетала мимо него.

Сверкнула яркая вспышка взрыва в самом центре формации, гравитационные пустоты скипперов смогли поглотить только часть энергии…

Уэдж выполнил разворот и прибавил скорость, чтобы получить хотя бы небольшое преимущество над своими преследователями.

Шесть из десяти скипперов в формации уничтожены, разлетелись на куски. Еще два, потеряв управление, падали в атмосферу Борлейас. Последние два поворачивали, чтобы присоединиться к командиру и его ведомому, но было заметно, что они летят гораздо медленнее обычного.

Итак, подавляющее превосходство противника сократилось до «всего лишь» четырехкратного превосходства. И вдалеке «Аммуудский Гонщик» уже приближался к точке выхода в гиперпространство.

Цзульканг Ла анализировал ход боя, и ему не нравились выводы, к которым он пришел. Слишком много внимания проявляли неверные к «Домену Хал», слишком много сил и средств у них еще оставалось, слишком необъяснимым было поведение огромного корабля неверных, находившегося уже в нескольких минутах полета от «Домена Хал».

– Приготовиться к отступлению, – приказал он, – Курс на Внешние Территории. Выполнять выход из системы по моему приказу.

Он чувствовал, что глаза всех офицеров в командном центре смотрят сейчас на него. И многие из них скрывали гнев на то, что по их мнению было проявлением трусости. А некоторые и не слишком пытались его скрывать.

Он понимал их гнев. Он чувствовал то же самое. Но он знал, что бессмысленное принесение в жертву такого ценного объекта, как корабль-мир, не принесет пользу делу йуужань-вонгов. И еще он знал, что отступив сейчас, он сможет потом вернуться и атаковать снова, и на этот раз добиться успеха. Поэтому он проигнорировал взгляды подчиненных.