Андрей Ливадный - Сталтех

Как и предполагал Максим, Хантер лично явился в лабораторию.

Осмотревшись, он отыскал взглядом Максима, сидящего за столом.

– Хотел меня видеть?

Максим не испытывал робости. Перемены, произошедшие с ним, стерли, вычеркнули из сознания многие страхи, комплексы, сильно осложнявшие жизнь в прошлом.

Дождавшись, пока Хантер сядет напротив, он поднял взгляд.

– Командор, я хочу предложить сделку.

Ни один мускул не дрогнул на лице Хантера.

– Мне нужна свобода. – Голос Максима звучал глухо. – Все мнемотехнические проверки я выдержал.

– Хочешь уйти?

– Да. Я не опасен для Ордена. Я не раб Хистера. Но и не предмет изучения.

– Ты говорил о сделке.

– Моя свобода в обмен на информацию о Титановой Лозе.

– Ты ее видел?! Встречался с ней после событий в Пустоши?!

– Нет. Мы не встречались. Но я принимал передаваемые ею данные.

– Говори!

– Так не пойдет. Мне нужны гарантии. Я не хочу оставаться здесь. – Макс красноречиво обвел взглядом стены лаборатории.

Хантер не привык торговаться. Но в данном случае цена вопроса была слишком велика.

– Антрацит? – Он обернулся к мнемотехнику.

– Макс действительно не представляет угрозы. В том смысле, что он не находится под чьим-то контролем. Мы нейтрализовали колонии скоргов, внедренные в его мозг.

– Ручаешься?

– Да.

– Хорошо. – Хантер тяжело посмотрел на Максима. – Ты получишь свободу. В том случае, если информация действительно актуальна.

– Необходимо устройство, которое находилось среди моих вещей.

– Антрацит, где оно?

– Тут.

– Давай сюда.

Мнемотехник открыл один из сейфов, извлек оттуда загадочный прибор, молча положил на стол между командором и Максимом.

Максим понимал, что идет ва-банк. Он не был уверен, что устройство сработает, не имел ни малейшего понятия, жива ли Дарлинг. За неделю многое могло произойти.

– Сенсоры реагируют только на мое прикосновение. Почему, не знаю, – произнес он.

– Я пытался активировать прибор – безрезультатно, – подтвердил Антрацит.

– Не тяни! – Хантер повысил голос.

Максим коснулся сенсора.

Тускло вспыхнул оживший индикатор, и в наступившей тишине внезапно раздался голос Дарлинг, повторяющий один и тот же набор фраз:

– Всем сталкерам, кто меня слышит! Говорит Титановая Лоза! Нас выбросило пульсацией в неизвестное пространство. Если кто-то принимает этот сигнал – зафиксируйте частоту и свяжитесь с Орденом! Повторяю…

Хантер внезапно напрягся, так что вздулись жилы на шее.

– Как я могу ответить?!

Макс коснулся второго сенсора, и тот послушно подсветился огоньком индикации.

– Говорите, командор.

Неизвестная точка пространства

На втором этаже исполинской постройки полыхал бой.

Механоиды прорвались внутрь, но лишь немногие представители техноса смогли свободно передвигаться по узким коридорам.

Оборонявших комплекс сталтехов становилось все меньше, они уже не контролировали ситуацию, создавая лишь отдельные очаги сопротивления.

Двери информационного хранилища разнесло вдребезги.

– Это была последняя «Фрич-граната»! – Апостол ворвался внутрь и внезапно остановился.

Огромных размеров зал поражал воображение – тысячи компьютерных блоков, выполненных в форме колонн из дымчатого пластика, вздымались от пола до потолка, миллионы контрольных огней ткали замысловатые световые узоры, стены, если верить данным мгновенного сканирования, состояли из нескольких слоев экранирующих материалов.

– В сторону! – Голос Титановой Лозы потонул в грохоте выстрелов. Из коридора в зал вбежали Саид и Аскет, пущенная им вслед очередь автоматического импульсного орудия вдребезги разнесла ближайшую компьютерную колонну.

Механоиды наседали.

Аскет и Апостол, вжавшись в простенки по бокам выбитого дверного проема, сдерживали их встречным огнем, но положение с каждой секундой становилось все хуже.

Дарлинг осмотрелась, затем выхватила из специального кармашка разгрузки тонкий цилиндр, резким движением встряхнула его, и тот вдруг стал удлиняться – телескопические секции выдвигались одна из другой, трансформируясь в длинный металлический шест.

Она вогнала его в пол, сорвала перчатки, обнажила запястья, окольцованные пятнышками имплантов, затем прижала металлизированные подушечки пальцев к материалу воткнутого в пол уникального приемопередающего устройства, созданного мнемотехниками Ордена.

– Держитесь! Я снимаю информацию!

Саид, припадая на раненую ногу, перевернул разбитый выстрелами компьютерный блок, присел за укрытием, вогнав в гнездо лазерного излучателя последний энергоблок.

Дарлинг закрыла глаза.

Виртуальная реальность…

Она погружалась в сеть исполинского информационного хранилища, уже не слыша выстрелов, не реагируя на взрывы, не ощущая, как снаружи здания по стенам ударило что-то тяжелое.

Спустя мгновенье она поняла – скопировать или хотя бы прочесть открывшийся перед ней объем данных – нереально.

Исчадия техноса, окружившие комплекс зданий, пытались прорваться внутрь через пробитые в стенах бреши, но сопротивление последних групп сталтехов каждый раз останавливало их, а там, где удавалось подобраться к проломам, возникала иная проблема – ни ЭРЗы, ни перекати-зоны, ни рапторы из числа мобилизованных примитивов не могли передвигаться по узким коридорам, где с трудом разминулись бы два человека.

И тем не менее механоиды не собирались отступать. По какой-то причине техносу было крайне необходимо попасть внутрь комплекса. На некоторое время наступило неожиданное затишье, затем со стороны превращенных в руины кварталов послышался треск, и земля вдруг началась вспухать, будто под ней стремительно прорастала необычайно мощная корневая система…

Еще минута, и первые побеги вырвавшихся из-под земли металлорастений коснулись стен комплекса зданий.

Они проникали в пробоины, вползали в трещины, стремительной порослью заполняли коридоры, пятнали ртутными кляксами герметично закрытые двери и через минуту уже выбрасывали новые побеги внутри запертых помещений.

Тонкие, стремительно растущие, гибкие автоны вонзались в тела сталтехов, погибших при защите рубежей, и спустя некоторое время тех вдруг начинали бить судороги – скорги молниеносно захватывали носители, вдыхая в их изуродованные тела новую «жизнь», несущую новый смысл.

Все происходило стремительно и необратимо – огромный комплекс зданий окружил разрастающийся прямо на глазах вал металлорастительности, и через некоторое время автоны вскарабкались до уровня крыш, переплетаясь между собой, замыкая постройку в непробиваемый, кишащий народившимися из н-капсул скоргами, купол.