С. Микхайлов - Мир закрытых дверей

Родной район встретил Ивана прохладно: как только парень покинул кафельный зал станции и поднялся наружу, озорной апрель тут же дернул за летнюю футболку и издевательски засмеялся колкими дуновениями. Но Иван лишь пригладил волосы и зашагал дальше.

И вдруг рядом раздался знакомый голос:

– Привет!

– А, это ты, Витек! – обрадовался Иван.

– Где пропадал?

– Да так. Ездил на… сборы. Ну, ты понимаешь. А в нашем квартале: не случилось ли чего?

Витек сначала пожал плечами, но потом воскликнул:

– Надька из шестого подъезда замуж вышла!

Иван улыбнулся.

– А ты, я посмотрю, – проговорил Витек, – выглядишь модно, но странно. И не холодно тебе?

– Но это так… Слушай, будь другом, одолжи стольник!

– Стольник – могу. Но не больше! – сказал Витек и достал из кармана желтую купюру. – Держи!

– Спасибо.

– Блин, спешу, – пробормотал Витек, посмотрев на часы. – Ну, до встречи. И не забудь вернуть денежку!

– Не забуду, – прошептал Иван вслед своему приятелю.

Оказавшись у череды торговых ларьков, Иван бессовестно потратил тридцать пять рублей на шоколадный батончик, который уже через минуту был съеден. А в кармане теперь схоронилась бумажка-полтинник и куцая мелочь.

Заманчиво распахнутые двери автобуса возбудили желание проехаться, но парень решил идти пешком. И пройдя всего два шага, он обернулся – дремавший доселе страх заставил это сделать. Но инстинкт, видать, пошутил, потому что за спиной не было никого. Безмятежный, сиестный час навевал скуку. Какой-то бомж вольготно развалился у фонарного столба и беспардонно клянчил у прохожих деньги. На ногах бездомного красовались угрюмые домашние тапочки. В иных обстоятельствах Иван бы сразу отвернулся, но только не теперь. Парень подошел и выгреб из кармана все те несколько жалких монет, полученных на сдачу, и бросил их в коробку бомжу. Тот что-то пробормотал о своей тяжкой доле. Но Иван не слушал, потому что у него были собственные воспоминания из продолжающегося кошмара.

Иван боялся встретить чужаков во дворе собственного дома. Странным зигзагом он подошел к знакомым железобетонным стенам и почти у самой цели свернул на детскую площадку и уселся на лавочку. Все двенадцать этажей предстали перед его взором. И за каждым квадратным окном чернела обычная послеобеденная пустота. На балконах лежал всякий хлам. Голуби оккупировали карниз. Но парень все не мог понять, что же в окружающей мозаике было сложено не так – он ясно ощущал внутри себя необъяснимое, щемящее чувство, которого прежде никогда не было.

Так и не разобравшись в своих тревогах, парень встал и направился к подъезду. Набрал код на домофоне и прошмыгнул внутрь. Побоявшись ехать на лифте, зашагал по лестничным маршам. Уже на третьем этаже жалобно заныли ноги. Но Иван шел. Кто-то с далекого верха вызвал кабину – и Иван панически замер, наблюдая, как неторопливо в призрачном колодце сетчатой шахты поднимается убогая коробка, а затем так же медленно возвращается вниз. И лишь когда постукивания и шорохи исчезли за захлопнувшейся дверью, Иван продолжил путь. Предбанник встретил своего пропащего обитателя печальнейшей новостью. "Полиция, печать 73" значилось на невзрачной бумажке, наклеенной поверх замочной скважины. Вход в квартиру был заперт и опечатан.

Иван о чем-то задумался и не заметил, как у соседей щелкнул замок. И только когда появилась пожилая дама в клетчатом пальто, Иван машинально произнес:

– Здравствуйте, Нина Николаевна.

– А, Ваня, это ты, – сказала соседка. – Пришел забрать вещи? Ох, как же это все печально.

– А вы все знаете? – вдруг спросил Иван.

– Да как же не знать! Участковый обходил всех в подъезде и задавал вопросы. Ох, господи. Я ведь знала, что этим кончатся ее выпивания. Погубила она себя, погубила. А ты вот теперь остался совсем один, бедненький.

Лифт пожаловал на этаж.

– Ты только сам не пей! – сказала напоследок старушка и вошла в кабину. Створки закрылись.

Иван сел на холодные ступени. Ему очень хотелось плакать, но в глазах пересохло. Взгляд беспорядочно бегал по контурам крошечного клочка реальности на восьмом этаже. В голове перемешались все кадры прошлого. Настоящее уплывало из-под ног. А будущее и вовсе не виделось.

И вдруг Иван вскочил и галопом поскакал вниз, громко топая на ступеньках и не жалея своих многострадальных стоп.

Однажды Жанна назвала Ивану свой домашний адрес. Парню казалось странным, что она со стоическим усердием избегала всякого упоминания о своем доме и родителях. И когда в тягучем меде бессмысленного, но приятного лепета влюбленных голосов разговор вдруг переступил за невидимую черту откровений, Жанне пришлось озвучить буквенно-цифровой код своего секрета. Но из всего сказанного тогда Иван теперь помнил лишь название улицы – Краснокирпичная.

Прибыв на место, Иван обнаружил целое семейство пронумерованных Краснокирпичных улиц: первая, вторая, третья… Они выглядели как сестры, пересекали друг дружку под прямыми углами и были застроены одинаково клетчатыми домами – пятиподъездными пятиэтажками панельного типа.

Почему-то Ивану казалось, что возле Жанниного дома должен располагаться магазин бытовой химии. И потому парень бродил в одиночестве по серым тротуарам и искал мифический магазин. Но на первых этажах здешних домов не было никакой торговли. Лишь попадались подвальные входы с невзрачными табличками кустарных мастерских и непонятных контор.

И когда ноги окончательно устали ходить по окрестностям, Иван завернул в лощину ближайшего двора и присел на скамейку возле детской площадки. Вскоре здесь появились мальчишки с рюкзаками. Трое из них разбежались по подъездам, а двое остались у песочницы и принялись ожесточенно спорить о чем-то. И один из них подскочил к скамейке и протараторил почти у самого Иванова уха:

– Он сидел здесь, когда ждал ее. А лимузин стоял там!

– Лимузин?… – переспросил Иван, понимая, что ключ к его головоломке находился у здешних ребят.

– Даже дяденька не верит тебе! – прокричал второй мальчик.

– Да он просто не в теме! – возразил первый.

– Ну, тогда просветите меня, – с хитрецой произнес Иван.

И мальчик, сверкая невинными глазками, рассказал ту часть невероятной истории, которую однажды подсмотрел во дворе.

– А где живет эта странная девушка? – спросил Иван.

– Вон, видите, там, на предпоследнем, новые окна стоят? Это ее квартира! – сказал мальчик.

И, действительно, на четвертом этаже в двух соседних окнах белели пластиковые рамы, а стекла выглядели зеркальными, как на элитных многоэтажных башнях.

– Вы мне верите теперь? – спросил мальчик.