Андрей Ливадный - Автономный режим

– Держись, сынок. Мы запеленговали сигнал. Группа уже на пути к тебе.

Он говорил не то!..

Мир изменился. Илья сжал в ладони горсть кристаллов. Хотелось кричать, но он молча, неотрывно смотрел в глаза седого адмирала.

Понимал ли командующий Флотом, что такое телепатические удары, когда твой рассудок выворачивает наизнанку, когда чуждая воля перебирает мысли, роется в самом сокровенном, как в куче тряпья, а ты вдруг начинаешь осознавать: это их естественная психология, включающая абсолютную готовность к безропотной гибели во имя Семьи, образ мышления, настолько чуждый, что точек соприкосновения нет и никогда не будет!..

Помни о нас…

Дикая боль выворачивала рассудок, пальцы все крепче сжимали логры, перед глазами стыл свет звездных энергий, взломавших обшивку «Танаиса», в ушах звучал предсмертный крик Радека Хорватова, по щеке катилась обжигающая слеза.

Он так и не произнес ни слова.

Адмирал Мищенко неподвижно застыл перед сферой голографического воспроизведения.

Мысленный образ, полученный из памяти галактлейтенанта Тернова, прошел обработку специальными программами, превратился в пронзительный объемный стоп-кадр, запечатлевший последние секунды существования «Танаиса».

Взрыв ядра реакторов разрушил обшивку станции, превратил ее во фрагменты, разделенные разломами, через которые вырывалось, закручиваясь неистовыми вихрями протуберанцев, ослепительное пламя.

Дмитрий Сергеевич неотрывно смотрел на детализированное до мельчайших подробностей изображение.

Тысячи чужих кораблей сгорали в плазменных вихрях, превращались в облачка перегретого газа, пространство кипело, даже остановленный кадр передавал неистовую мощь вырвавшихся из недр «Танаиса» энергий.

Внезапно взгляд адмирала остановился, его зрачки сузились, черты лица словно окаменели.

В четырех километрах от уничтоженного транспортного портала станции, в одном из фрагментов обшивки, еще не разрушенном неистовым ударом звездных энергий, темнели три углубления, имеющие вид правильных окружностей.

Мысль, проскользнувшая холодком тревоги, воплотилась в мнемоническом запросе, рядом появилась еще одна сфера голографического воспроизведения, в ее объеме возникла модель «Танаиса», два изображения прошли сравнительную обработку, и бесстрастная система анализа выдала результат.

Взгляд Ильи Тернова за мгновение до гиперпространственного перехода зафиксировал намного больше, чем успел осознать его мозг.

Округлые провалы в обшивке станции совпадали с расположением складов временного хранения секций мобильных гиперприводов и систем тяжелых вооружений, демонтированных с древних кораблей!

Заледеневший взгляд адмирала несколько секунд не мог оторваться от сравнительного анализа изображений, затем его губы шевельнулись, выдохнув страшные слова:

– Боевая тревога по Флоту!

Цоколь – технический этаж города, фундамент мегаполиса и одновременно – первичное герметичное убежище. Обычно возводился машинами недалеко от места посадки колониального транспорта.

Перед Великим Исходом в Земной Альянс входили колонии Луны и Марса. Позже были присоединены колонии лун Юпитера и система Новой Земли.

Подробнее в романе «Роза для киборга».

Точка, где сходятся энергетические линии гиперсферы. Каждый «узелок» в структуре энергоуровня связан с реально существующими материальными объектами звездной величины.

Для инсектов «биологический ноль» (температура, при которой они теряют способность к размножению) равняется двадцати градусам по шкале Цельсия.

Так именовали гиперсферу первопроходцы эпохи Великого Исхода.

В границах звездной системы ведущая линия напряженности начинает ветвиться, от нее отделяются «блуждающие» нити, указывающие на количество планет.

Все планетарные машины эпохи Великого Исхода оснащались мощным бортовым вооружением. Такое техническое решение оказалось оправданным, зачастую в условиях чуждых биосфер, в первые дни после посадки колониального транспорта, именно машины двойного предназначения удерживали периметр зоны посадки, обеспечивая колонистам, едва очнувшимся от криогенного сна, шанс на выживание.

ОРК – орудийно-ракетный комплекс. Крепится поверх брони, от запястья до локтевого сустава правой руки.

Время в пространстве десятого энергоуровня гиперсферы течет в десятки раз медленнее относительно «реального космоса».

Подробнее о событиях Семидневной войны в романах «Борт-618», «Жизненное пространство».

Подробнее о событиях в романе «Форпост».

Корабли эпохи Великого Исхода и периода Галактических войн попадали в скопление О’Хара в результате «слепых рывков».

Подробнее в романах «Резервный космодром», «Абсолютный враг».

На всех космических станциях обычно поддерживается привычный для человека двадцатичетырехчасовой распорядок, совпадающий с биологическим ритмом жизни большинства населенных планет.

Тернов совершенно точно характеризует ощущения. При мнемоническом интерфейсе управления подсистемами именно мысль пилота, облеченная в форму распознаваемой команды, приводит в действие тот или иной механизм.

Кибстек – персональный нанокомпьютер, обычно имеет вид тонкого браслета.

Корп – презрительное обращение ко всем уроженцам Окраины, проживающих на планетах с заметным влиянием корпораций.

БСК – боевой сканирующий комплекс.

СНП – система неявного прицеливания. Баллистический процессор либо рассудок мнемоника при таком способе стрельбы рассчитывает траектории нескольких рикошетов. В результате пуля попадает в цель, находящуюся за укрытием.

Трофейными кораблями командовали андроиды серии «Хьюго» из числа сводных штурмовых бригад, втайне созданных адмиралом Воронцовым еще в начале войны. Одной из второстепенных целей зачистки укрепленных систем Линии Хаммера являлось уничтожение андроидов, долгое время сражавшихся на стороне колонистов, но после капитуляции Альянса ставших опасными, способными скомпрометировать адмирала, раскрыть тайны внезапных побед переломного периода войны. Подробнее о событиях в трилогии «Наемник».