Владимир Стрельников - Переярок

От девчонок, насколько мы поняли, бандиты взяли два СКС и один АК-74, но его забрала с собой хозяйка. Кроме того, несколько пистолетов, которые лежали сейчас горкой на куске брезента, и понять где чьи было пока невозможно. Ничего, хозяйки, в принципе, по номерам опознают.

А вообще, не сказать, чтобы абреки были богато вооружены. Для рейда на такие как у нас, крайне враждебные к ним земли, можно сказать — очень бедно вооружены. Четыре карабина маузер, причем не германского производства, вроде как турецкого, и старый–старый, вытертый почти добела чешский пулемет ZВ-26, сделанный в двадцать восьмом году двадцатого века. К пулемету всего три магазина. Да и у стрелков патронов маловато, всего по полсотни.

Из пистолетов у чеченцев револьверы Нагана, тоже крайняя дешевка. Похоже, мы напоролись на банду небогатой молодежи, которые проходили посвящение в воины. И очень похоже, что нам капитально повезло. Тот абрек, который первым словил от меня, сонный был. Видимо, заснул на часах, и проснулся только когда я на него выскочил. И остальные тоже спросонок, потому мы без стрельбы обошлись.

— Глянь, какой. Наверное, девчонок. — Дикий перебросил мне основательно потертый увесистый пистолет. — Никогда таких не видел. Странно, наш.

— ОЦ-27. — Прочел я на затворе. Вытащил магазин, и выщелкнул верхний патрон. — Тульский, вроде как. Патроны макаровские, глянь. И сделаны в Демидовске. Надо же, я и не знал, что такие бывают. Нужно ради интереса поглядеть, какие пистолеты сейчас в России производят.

Раздался рокот двигателя, и из–за холма вынырнул небольшой вертолет с красными крестами.

— Похоже, с Семеном совсем туго. — Дикий проводил машину, приземлившуюся в Жемчужном, взглядом.

— Ну да, кишки ему с земли собирали, и с ним все замечательно. — Я передернул плечами от жуткого воспоминания. — Конечно, хреново, вряд ли один врач не справится. Скорее всего, отправят в Демидовск, в Центральный госпиталь.

— Глянь, наши едут. — Дикий привстал, глядя на появившиеся машины. А потом сильно пнул дернувшегося было абрека. — Не шевелись, падаль. Грохну в следующий раз!

— Готовься рапортовать, Димка. Я раненый, у меня нога болит. — Я уселся поудобнее, вытянув пульсирующую болью ногу. — Блин, дергает как.

— Гад ты, Леха. — Дикий поправил свою панаму, и шагнул к остановившимся машинам. Из передней выскочил в серьезной, полной снаряге сам командир роты. — Товарищ капитан, третье отделение встретило группу из пяти абреков. Ну, мы с ними того, в рукопашную ввязались, победили. Один тяжело раненый оттащен в Жемчужный, к доктору, туда уже прилетел вертолет с врачами.

Девки, которые на конях привязаны были, домой убежали. Ну а мы тут, охраняем.

— Охранители, мать вашу. — Капитан внимательно глянул на меня, сидящего с автоматом. — Что с ногой, боец?

— Тот здоровяк лягнул, товарищ капитан. — Я ткнул стволом в сторону здоровенного чеченца с жутко окровавленной башкой. Ну да, ему глаз выбили, пасть разорвали, я ему здорово башку разбил. И не перевязывали, не до того, да и просто пристрелить охота было. — Наверное, сильный ушиб, точнее врачи скажут.

— Ладно, сиди. — Капитан через свою ходиболтайку связался с Артемом, и выслушал его доклад о состоянии раненого. — Старшина, забирай бойцов, организуй здесь все что положено. Я в поселок, бойца отправлю в Демидовск. Проверь по кустам, может эти любители рукопашного боя кого пропустили. Ох и огребете вы у меня, бойцы!

— За что, товарищ капитан? — У Дикого от удивления челюсть упала.

— За то, что не стреляли. Вам автоматы для чего дадены? — И капитан убежал по качающемуся мосту.

— Товарищ старшина, это он серьезно? — С опаской спросил я у прапора, который раздавал указания бойцам.

— Абсолютно. — Кивнул старший прапорщик. Поглядел на нас, усмехнулся. — Победителей не судят. Но вот никто не запрещает для победителей усиленный тренировки. Но это в будущем. Именно сейчас вы молодцы, парни.

И обернулся к закончившим осмотр холма и прибрежных зарослей солдатам.

— Ничего и никого, тащ старшина. — Доложил Володин, командир отделения из заканчивающих службу парней. — Лежка простая, необорудованная. Судя по всему, пришли, схватили девчонок, и собирались вечером или ночью отходить.

— Сейчас. — Прапор махнул ему рукой, прислушиваясь к наушнику. — Алтын на связи. Есть, принимать командование. Удачи бойцу, товарищ капитан. — И повернулся к нам с Диким. — Так, бойцы. Вы топайте к своим, вернетесь завтра. Сегодня отдыхайте в Жемчужном, вас там вкусняшками обкормят. Водку не пить, пива или сидра ограничено. Очень ограничено, вы срочники, пьяные срочники — позор для Русской Армии. Свободны, парни, дальше мы сами разберемся.

— Есть свободны! — радостный Дикий подскочил ко мне, и помог встать. Блин, я сейчас на ногу с трудом наступаю, бедро опухло. Вот это мне прилетело, совсем нехило!

Из поселка на том берегу взлетел санитарный вертолет, и ушел в сторону Демидовска. Вот и Сеньку увезли, дай–то боже, чтобы ему кишки собрали нормально и живот заштопали.

— Тащ старшина, а как там Сенька? — Дикий точно мои мысли прочел.

— Жить будет. Но свое он, фактически, отслужил. После такого ранения комиссуют. Из госпиталя выйдет, и сразу на гражданку. Ну, или во вспомогательные службы, как сам решит. — Прапор проводил вертолет долгим взглядом. — Надо было вас в броне отправить. Следующие так и пойдут.

Тем временем бандитов, целого, убитых и раненых, перетащили без особых церемоний в «уазики», туда же отправилось трофейное оружие. Ну, за исключением пистолетов и СКС, их отложили в сторонку. Потом девчонкам отдадим, пусть разбираются, где чей.

— Гаврилюк, Котомкин, вы с лошадьми вроде как знакомы? Доставите эту кавалерию в часть. — Старшина недовольно посмотрел на лошадок. — Не люблю коней.

— Вы просто не умеете их готовить, товарищ старшина. — Совершенно случайно вырвалось у меня.

— Разговорчики! Тоже мне, кулинар. — Усаживаясь в машину, усмехнулся наш прапор. Поглядел на нас, и кивнул, кинув правую ладонь к шлему. — Вообще — молодцы! Остались живы, и победили. Так держать, бойцы!

— Есть так держать! — Мы вытянулись, тоже беря под козырек. Правда, я вытянулся держась одной рукой за поручень подвесного моста.

— Потопали? — Дикий подкинул трофейный кинжал. Поглядел на меня, поднял мешок с пистолетами девчонок, повесил себе на шею СКСы. — Пошли, стукнутый, не торопясь, но уверенно.

— Пошли. — Я, придерживаясь руками за доски ограждения, шагнул на качающийся мосток.

На том берегу нас встретили два мужика, из поселковых. Долго молча трясли нам руки, потом забрали лишнее оружие у Димки, взяли автомат у меня.

Один из мужиков подпер меня с подбитой стороны, и я таким образом дохромал до медпункта, где попал в сильные руки поселкового врача. К моему огромному удивлению, им оказался здоровенный негр. Думал, что он американец, а оказалось что из Франции.