Василий Сахаров - Дальний поход.

Личный автотранспорт диктатора промчался по Кубанской набережной, свернул к замку, без досмотра проехал через блокпосты и въехал непосредственно в сам замок. С прошлого раза, когда я здесь был, в жилище Симаковых ничего не изменилось, хотя около двух лет назад он был обстрелян из минометов. Те же самые высокие донжоны с флагами Конфедерации. Кованные железные ворота и охрана в черной броне. Монументальное четырехэтажное здание из серого горного камня за крепостными стенами и невысокого роста пожилой человек в шитой золотом ливрее, ожидающий гостя, в данном случае меня.

– Капитан госбезопасности Мечников? – сухо уточняет дворецкий, ну или кто он здесь, хотя наверняка ведь знает, что водитель и два бойца из службы безопасности семьи Симаковых, левого человека не привезут.

– Да, капитан Мечников, – подтверждаю я.

– Следуйте за мной.

Встречающий поворачивается ко мне спиной, и направляется в замок. Мне остается только последовать за ним. Мы входим внутрь, идем по коридорам замка и минуем пару больших залов. В одном из помещений я останавливаюсь возле красивого ростового зеркала и осматриваю себя. Хорошо еще, что в поезде привел себя в порядок. Чистый темно-зеленый ношеный камуфляж с черными капитанскими погонами ГБ. Чуть запыленные черные армейские ботинки с высоким берцем. Молодое и несколько суровое загорелое лицо и выцветшие на солнце соломенные волосы. Нормально, сразу видно, что не гражданская штафирка, а боевой офицер идет.

– Прошу вас, не останавливайтесь, – поторопил меня сопровождающий.

Мы снова движемся по замку. Коридор и зал, лестница на второй этаж, еще один коридор, и неприметная дубовая дверь. Дворецкий отворяет ее, пропускает меня вперед и я оказываюсь на балконе второго этажа.

Большой балкон выходит во внутренний замковый сад. В центре его стоит квадратный лакированный стол, а за ним сидят три человека. Каждого из присутствующих я знаю и, хотя к встрече внутренне был готов, невольно вытянулся в струну, а скулы на лице затвердили и стали как будто каменные.

Первый из мужчин за столом, седой шестидесятилетний человек в легком светлом костюме. Неизменная бородка клинышком и очки в тонкой оправе на носу. Рядом инкрустированная деревянная трость. Это диктатор Кубанской Конфедерации Николай Симаков, человек подмявший под себя всех и вся в пределах нашего государства. Второй, мой ровесник, стройный русоволосый парень с курчавой бородой. Держит в руках бокал с апельсиновым соком. Конечно же, это Илья Симаков, наследник правителя. Третий, широкоплечий и несколько сутуловатый генерал в новеньком светло-зеленом камке с такими же, как и у меня, черными погонами. Генерал-майор Еременко собственной персоной, мой непосредственный начальник, которого я не видел больше года.

«Вся гоп-компания, от которой зависит моя жизнь, в сборе», – подумал я, а тело, тем временем, заученно сделало три четких шага вперед, встало по стойке «смирно» и вскинуло правую ладонь к потертой армейской кепке.

– Господин Верховный Главнокомандующий… – начал я доклад, но был прервал щелчком пальцев диктатора и замолчал.

– Садись, капитан, – улыбнувшись, старчески проскрипел диктатор и указал на свободный стул между ним и Еременко.

Что тут скажешь? Слово правителя равнозначно приказу и, видя такое к себе отношения со стороны диктатора, я почувствовал себя свободнее, снял кепку, присел на указанное мне место и посмотрел на Еременко. Генерал выставил под столом свою израненную на Кавказе ногу, всем своим мощным телом откинулся на спинку стула, так же как и Симаков-старший, доброжелательно улыбнулся мне и подмигнул, мол, не дрейфь Мечник, прорвемся. Перевожу взгляд на Илью, а тот, видимо, думает о чем-то своем и смотрит в сад. Я постарался расслабиться, и снова сосредоточился на правителе Конфедерации.

– Что же нам с тобой делать, капитан? – спросил правитель и вопросительно кивнул Еременко: – Что скажешь, генерал? Твой ведь подчиненный.

– Мой, – несколько самодовольно подтвердил начальник ОДР и сказал: – Предлагаю повысить капитана Мечникова в звании, сохранить для компании «Мечников и сын» некоторые торговые привилегии и ввести его в первую сотню тех, кто будет удостоен дворянского титула.

– А не жирно ли, дворянство ему давать? – прищурился Симаков-старший.

– Думаю, что это нормально. Как только Дума примет законопроект о дворянстве, будет много негодующих криков, и потому, первая сотня новой аристократии должна состоять из самых популярных и прозрачных представителей нашего общества.

– Подумаем… – протянул диктатор и обратился к Илье: – Что скажешь, сын? Достоин Мечник дворянства?

– Да, – согласился младший Симаков и посмотрел на меня: – Александр человек не глупый, государству и нашей семье верен и голову на плечах имеет.

Диктатор сам себе покивал подбородком, и обратился ко мне:

– К чему этот разговор, капитан, понимаешь?

– Решили империю строить? – осторожно переспросил я.

– Молодец! – Симаков-старший моргнул, снова улыбнулся, и официальным тоном сказал: – Значит так, подвигов за тобой капитан много, и по совокупности заслуг перед Конфедерацией, помимо орденов, медалей и знаков отличия, ты получишь пятьдесят тысяч «конфов», звание майора госбезопасности и дворянство. Как твой титул будет звучать, определимся позже, а что касается привилегий, то скажу, нет. Ты на ноги уже крепко встал, так что это лишнее. Доволен?

– Да! – коротко ответил я, и ноги сами подняли меня со стула.

– Хорошо! – бросил правитель ККФ и добавил: – Садись! Тянуться не надо, мы не на официальном приеме, и ты не пешка, а офицер нашего государства.

Я снова опустился на стул, и стал ожидать того, что же будет происходить дальше. За столом воцарилось молчание, появился слуга, который принес чай, и после того, как горячий напиток, между прочим, с моей плантации, был разлит по чашкам, диктатор снова заговорил:

– Твои отчеты о дальних землях я читал. Работа проделана неплохая, и в плане разведки, и в плане налаживания контактов с другими анклавами на территории Средиземноморья и России. Что ты можешь сказать о Гатчинском Военном Округе?

– А что вас конкретно интересует?

– Какими партнерами будут гатчинцы? С ними можно иметь дело?

– Без сомнений, из всех государственных образований, в которых я побывал, ГВО наиболее вероятный наш союзник и деловой партнер. Поэтому, именно Гатчинскому анклаву я уделил особое внимание в своих отчетах.

– Серьезное заявление, капитан.

– Это только мое мнение, а решать, конечно же, вам.

Симаков-старший сделал большой глоток чая, посмотрел на зелень сада, раскинувшегося под балконом и продолжил: