Дэн Абнетт - Первый и Единственный

Теперь уже не важно. Хелдан просчитался, причем самым непростительным образом. Близкая гибель затуманила его разум, и он поспешил. Он влил слишком много своего духа в марионетку. Отдача от смерти этой оболочки оказалась слишком сильной. Надо было защитить разум от возможной смертельной травмы. Инквизитор забыл об этом.

Гибель Ферейда была самой тяжелой и болезненной из всех возможных. И весь ее кошмар проскользнул по психическому каналу в сознание Хелдана. Он прочувствовал каждое мгновение смерти Ферейда. Она сплелась с его собственной кончиной.

Тело Хелдана забилось в конвульсиях и взорвалось. Неуправляемая психическая энергия вырвалась из груды ошметков, продолжая сокрушать все материальные преграды. Смерть умножала сама себя. Наверху, на командном мостике, Гектор Дравер почувствовал дрожь палубы и завертелся в кресле, выискивая причину.

«Левиафан» исчез в яркой вспышке взрыва, поднявшейся к небесам колоссальным огненным грибом. Освободившаяся энергия инквизитора просто расщепила огромную боевую машину на атомы.

— Готово! — крикнул Роун.

Майор и Каффран бросились вон из зала. Остальные Призраки уже ждали их у выхода. Ревущую машину за их спинами окутали клубы пара.

— Скорее, Маколл! — позвал комиссар.

Одна из решеток вдалеке наконец упала и жалобно захрустела под стальными ногами. Железные Люди покинули свою камеру. Их собратья набросились на решетки с новой силой, продолжая бормотать свои бинарные коды. Только в глазах все ярче разгоралось мертвое пламя, подобное огненному шлейфу ракеты.

Железные чудовища беспорядочно разбрелись по залу, будто разбуженные среди ночи люди, не понимающие, что происходит. Маколл, устанавливавший последние заряды, в оцепенении следил за их отрывистыми движениями.

Потом трясущаяся машина оглушила его громким ревом. Один из люков распахнулся и окатил диверсанта волной пара. Маколл повалился на колени, задыхаясь от жара.

— Маколл!

Оглушенный танитец не видел, что вдруг появилось из клубящегося дыма за спиной.

Новорожденный Железный Человек. Первое дитя системы СШК, дремавшей многие века. Он сделал первый, еще неуверенный шаг. И все Железные Люди в зале и в темноте клеток издали протяжный вой. Долгий, скорбный плач. Будто в машинный язык вдруг влился человеческий крик.

Что-то не так с новорожденным. Среди идеальной симметрии анатомической брони Железных Людей он казался уродливой карикатурой на своих собратьев. Его огромное тело, покрытое черными изуродованными бронепластинами, горбилось под собственной тяжестью. Одна рука была непомерно длинной и массивной, другая — едва сформировавшейся, тонкой, изломанной. Над длинным звериным черепом высились гнутые рога. Озаренные злым желтым светом, его глазницы сочились густым, маслянистым гноем. Бездумно щелкала кривыми зубами отвисшая челюсть. Чудовище неуклюже подалось вперед.

Дорден кричал о том, что комиссар был прав. Гаунт не слушал. Со всех ног он бросился к давящемуся кашлем Маколлу и повалил его на пол. Над ними мелькнула огромная рука механического урода.

Все только начиналось. Гаунт выбрался из-под тела Маколла и попытался поднять его на ноги, когда Железный Человек снова направился к ним. Огромные челюсти хищно лязгали. За его спиной туман выходного люка исторг второе чудовище.

На новорожденного обрушился лазерный огонь, заставив отступить на шаг. Усилия Каффрана оказались напрасны. Тусклая броня чудовища была слишком крепкой. Все, что могли сделать выстрелы гвардейца, — это слегка толкнуть его.

Громко матерясь, комиссар подхватил Маколла и стал оттаскивать подальше от железного монстра. Еще две пары рук подняли диверсанта. Дорден и Браг не остались в стороне.

Неожиданный удар сбил Гаунта с ног. Когтистая лапа новорожденного скользнула по его спине, вспарывая одежду и плоть. Монстр был слишком далеко, он просто не мог дотянуться… Комиссар перевернулся. Огромная рука чудовища росла, ее механическая структура сама создавала новые поршни, блоки и механические суставы.

Железная тварь продолжала бить. Гаунт из последних сил лавировал в каскаде гремящих ударов. Черная сталь когтей рвала серебро пола, желая добраться до живой плоти.

Роун, Каффран и Ларкин бросились на помощь. Каффран пытался стрелять, но ему мешал Ларкин. Тот бегал перед чудовищем и беспорядочно палил из ружья, отвлекая тварь. В следующую секунду снайпер уже летел к ближайшей стене, отброшенный мощным ударом.

Майор не успел перезарядить шипомет и просто махал им, как топором. Широкое лезвие штыка звонко врезалось в темный череп. Один из ударов перерубил сухожилия проводов, и голова чудовища завалилась набок.

Разъяренная машина повернулась и резким движением отшвырнула Роуна. К тому времени рука чудовища выросла до пяти метров. Пользуясь моментом, Гаунт подхватил шипомет майора и вогнал штык в другой локоть истончающейся железной конечности.

Второй удар он нанес в голову. Клинок с хрустом пробил железную кожу. Из головы новорожденного брызнул фонтан масла и белесой жидкости.

Чудовище с грохотом упало и замерло. Свет в его глазах стремительно тускнел.

К тому времени люк СШК покинула шестая тварь. В глубине зала упало еще несколько решеток, выпустив на волю четыре десятка Железных Людей. Остальные бились о прутья темниц и надрывно выли.

— Бежим! — крикнул Гаунт. — К фесу все это, бежим!

Они пробирались сюда около четырех часов. Четыре часа пути со дна шахты на склоне холма до ворот Эдикулы. Каменные двери наконец преградили путь кошмарам с глазами холодного пламени, и гвардейцы просто бросились бежать. Гаунт понимал, что, даже возвращаясь по своим следам, они потратят больше времени, поэтому, устанавливая таймеры взрывчатки, Роун дал им лишние три четверти часа.

Их шаги уже становились медленнее. Домор слабел на глазах. Браг и Ларкин кое-как справлялись с тупой болью. Большая часть оружия не работала — голодная темнота опустошила их зарядные устройства. Шипомету Роуна она была не страшна, и майор возглавлял колонну. Рядом шел Маколл, в лазгане которого еще теплился заряд на дюжину выстрелов. Но и его энергия медленно утекала. Дордену, Домору и Ларкину оставалось рассчитывать на серебристые кинжалы. Благодаря простой механике древнего оружия винтовка Ларкина все еще работала. Проблема была в покалеченной руке снайпера, поэтому Гаунт отдал его оружие Каффрану, замыкавшему строй. Браг не хотел бросать свою автопушку, хотя в ней и осталось меньше барабана снарядов. К тому же комиссар сомневался, что гвардеец управится с ней в таком состоянии.