Игорь Марченко - Доминион. Воссоединение

После томительных секунд ожидания широкие створки нехотя поползли в разные стороны — открывая нам доступ к шлюзовому переходу. Наши угрозы приняли всерьез. Очень хорошо, потому что моя рука не дрогнула бы в случае упрямства пилотов.

— Вы сделали правильный выбор. Счастливо оставаться и дальше в своей могиле.

Я встал с кресла.

— Ваша очередь, Хранитель. Я так и не научился сносно управлять без чертовой тучи приборов дублирования. Справитесь с этим корытом? Вся надежда на вас…

— А то! — весело отозвался старик, пересев на мое место. — Я не рассказывал, как меня в первый раз учили пилотировать? Тебе этот рассказ понравится. Это было забавно…

— С удовольствием послушаю, только позже. Сначала подадим сигналы на мой корабль. Врата не действуют, а лететь без них ох как не близко даже с нулевым приводом.

— А где твой дом и семья, парень?

— У меня больше нет дома, а семья… они застряли на Лунах Богдана.

— М-да… Очень дальний путь. Все теперь в руках Единого.

— Нет. Все в руках человека. Я потратил долгие годы, чтобы понять истину — убивать легко, а вот дарить жизнь не каждому по плечу. Когда доберемся до корабля, я выполню свою часть уговора и доставлю вас на вашу планету…

— В этом нет необходимости, парень.

Я косо глянул на старика и вопросительно поднял бровь.

— Здесь я немного слукавил, — пояснил он. — Моя планета теперь существует лишь в мечтах. До меня дошли слухи, что Империя испытывала там кварковые бомбы сто двадцать циклов назад.

— Так сколько же вам лет на самом деле? Не хотите же вы сказать, что родились раньше испытаний?

— Столько не живут! — таинственно ухмыльнулся дед. — Теперь я надеюсь обрести новый смысл жизни и новую цель. Возможно, все это я найду на твоих лунах.

— Что ж, я не имею ничего против.

Устало откинувшись в кресле, я выключил гиперрадио, переполненное призывами о помощи. Звездная система постепенно начинала понимать, что она отрезана от других, и ужас охватывал всех, начиная от капитанов кораблей и заканчивая диспетчерами космодромов. Все, что когда-то работало благодаря изоморферу, теперь стало мертвее мертвого.

— Нас ждут чертовски суровые времена, — сказал дед. — Каждая планета теперь сама по себе…

— Не пугайте, Хранитель. Мы и до этого были не на прогулке!

Включив дальний радар, я стал выискивать знакомое облако пыли, под которое любил маскировать рейдер Железяка. Оно нашлось прямо под носом у космических фортов внешней линии обороны. Я включил узконаправленную антенну и стал передавать код.

Ответный сигнал не заставил себя долго ждать. Железяка деловито интересовался, где наш корабль лучше всего подобрать.

— Ты считаешь, что Чена не стоило убивать и он нам мог еще пригодиться? — спросил Хранитель.

— Чен? Мог ли он пригодиться? Ни за что! Я мечтал поквитаться с ним, но потом понял: что толку в мести, если прошлого не вернуть? Он всего лишь динозавр своей эпохи. И на взлетной палубе он нам был не опасен.

Двигательная установка наполнила помещение размеренным, усыпляющим гулом, навевая спокойствие и умиротворение. На обзорных экранах жила своей жизнью тьма безграничного космоса, усеянная разноцветными россыпями далеких звезд. Они заставляли задуматься о бытии мироздания, о жизни и смерти…

— Объясни. Что значит: «Он нам был не опасен»? Он мог в тебя выстрелить.

— У него на автомате заклинило ствольную заслонку рядом с дульным амортизатором. Ее характерно перекосило набок. Так бывает, когда оружие ЭМ долгое время находится без должного ухода. Автомат взорвался бы у него в руках, я видел такое и раньше.

Дед только головой покачал.

— Битва за изоморфер закончилась, — сказал я, осторожно отдирая рукав комбинезона от подсохшей раны. — Но война за выживание только начинается. Помолитесь, чтобы никто из моих прежних врагов нам больше не попался по дороге на корабль. Еще одного мы можем просто не пережить.