Алан Фостер - Фальшивое зеркало

Да нет, военно-научное управление их обследовало и сочло пригодными для военной службы в армии Узора. Что он может противопоставить этому официальному заключению – случайное подозрение, основанное на эмоциях далёкого прошлого?

Но всё равно. Он не мог ошибиться. Люди послали ему импульс, и он повиновался. Они им манипулировали, управляли. Интересно, а как другие «возрождённые», они тоже могут так? Ответа нет, а искать его может оказаться делом опасным. Он и так уже в опасности, потому что сам для них опасен, ведь он кое-что знает про них. Теперь ему нужно всё время оглядываться, следить за своими движениями, даже мыслями – чтобы они только не заподозрили, что он что-то обнаружил в них. И ни семье, ни друзьям не скажешь – не поверят, засмеют. Заявить по инстанции – дойдёт до них, и они, пожалуй, примут свои меры, чтобы сохранить тайну. Амплитуры внушали ему страх, но ещё больший страх вызывали люди, владевшие способностями амплитуров.

Нет, он должен пока всё это держать про себя – пока не найдёт надёжного средства, чтобы доказать свою теорию другим, или самому так или иначе решить эту проблему. Что-то надо было делать – но что? Опасность была налицо, но это мог должным образом оценить только тот, кто уже однажды прошёл тестирование у амплитуров. Прочие просто не поймут. Ему уже намекали, что за годы плена он слегка повредился. Только и может, что быть солдатом, а как мужчина уже не того…

О, как они все ошибаются! Пережитое научило его кое-чему. А теперь выпало научить других, научить бдительности. Ради блага своего народа, ради блага всех мыслящих существ. Если эти мутанты будут и дальше размножаться, опасность для Узора будет даже больше той, что ныне исходит от амплитуров. С этим надо бороться. И если на это неспособны благодушные, невежественные правители, то это сделает он, простой солдат Гунеквоз, он в одиночку спасёт цивилизацию!

Но не сейчас, не здесь. Пока – терпение, терпение… Вот сейчас он возьмёт эти три полных стакана, уймёт дрожь в лице, подойдёт к ним с приветливой улыбкой. Если они захотят с ним говорить, хорошо, поговорим. Захотят пошутить – пошутим. Надо побольше о них узнать. Если они попытаются ещё раз поуправлять им, он не будет сопротивляться. Пока он вне подозрений, они не заставят его делать ничего, что причинило бы ему вред, а вот если он попытается сопротивляться, тут-то они его и могут заподозрить.

Командование ни о чём не догадывается. А вдруг эти запрограммированные амплитурами люди-ашреганы уже повсюду и теперь готовят диверсии невиданных масштабов? Вот теперь они собираются атаковать главный штаб амплитуров на Улалуабле, а что если… Что если всё вторжение – это просто хитрый ход амплитуров, единственная цель которою внедрить своих агентов, якобы «перебежчиков» – в ряды воинов Узора? Амплитуры – они ведь дьявольски расчётливы и терпеливы. Возможно, даже эти их марионетки сами не знают всего, думают, что это они сами, по своей собственной воле решили вернуться обратно в свою исконную цивилизацию и сами придумали, как это сделать. Может быть, внедрённые в их мозги команды запрограммированы так, что начнут действовать через год, а то и через сто лет?

Вот эти, сидящие здесь, вполне могут доблестно сражаться с ашреганами, криголитами и молитарами, чтобы изгнать их с Улалуабла. А амплитуры сидят себе спокойненько в своих кораблях, смотрят на всё это и наслаждаются успехом своего замысла. Они пожертвовали своими ничего не подозревающими союзниками ради более отдалённой, но внутренне более близкой им цели. Вот такой хитрющий план.

Но, слава Линейности, он, Гунеквоз, достаточно мудр, чтобы раскрыть его. Причём как удачно – с первой попытки он всё раскопал. Эта парочка, насколько он мог судить, не пыталась повторить своей сеанс внушения. С первого же раза он всё усёк!

Раньи и Коссинза были рады обществу солдата-массуда. Необходимость как-то поддержать разговор с этим симпатичным представителем другой расы, товарищем по оружию, отвлекала их от тревожных мыслей о предстоящем бое. Гунеквоз тоже был не прочь поболтать с ними. Женщина, как он быстро решил, куда более открытое и простое существо. Подтвердилось то, что он уже заподозрил раньше: мужчина опаснее, требует большего внимания. Входили другие «возрождённые», их безволосые лица лоснились, как светлая замазка, от них исходил какой-то гнойный запах – видимо, выделения эндокринных желёз. Всё такое чужое – и все их мысли, наверное, тоже такие же. При всём этом он сохранял маску простого парня, преисполненного доброжелательного интереса, – лихорадочно пополняя своё досье на всех и каждого из них.

Армада ударной группы сходу, на полной скорости врезалась в систему обороны противника. Автоматическая система управления огнём оказалась неэффективной: слишком много было движущихся целей, электроника не справлялась с потоком сигналов от многочисленных сенсоров. Внешняя линия обороны была прорвана ещё до того, как обороняющиеся успели ввести в действие все свои огневые точки. Надо было быстрее развивать успех – пока ещё действовал фактор внезапности.

Бронетранспортёр сильно качнуло. В машину, шедшую слева, сперва попала ракета, замедлив её движение, а затем её пронизал пучок энергии из лучевой пушки. Она рухнула вниз – последовал страшной силы взрыв. На земле осталась полоса пламени и разорванного металла, обгоревшей пластмассы, керамики – и разорванных на куски трупов экипажа. Смерть уравняла всех, перемешав останки землян, массудов и гивистамов – мрачное воплощение идеи демократии.

Водитель бронетранспортёра, на которой находился Раньи, вёл его резкими зигзагами, стараясь максимально использовать складки рельефа. Компьютер – даже запрограммированный на логику хаоса – был бы здесь бессилен. Огненные шары и трассы лучевого оружия сеткой накрыли его, но ни одного прямого попадания не было.

Скала была сильно укреплена. С востока и юга она была почти неприступна – в том числе для авиации и ракетных ударов. Всё было заранее пристреляно, каждый кусок пространства был под огнём. Всё выдавало тщательное, продуманное планирование, характерное для военного искусства криголитов.

На стороне атакующих была только смелость и внезапность. И поначалу казалось, это создавало достаточно большое преимущество для них. Уцелевшие транспортёры и юркие, проворные машины сопровождения прорвали уже вторую линию обороны, а ошеломлённый противник ещё не пришёл в себя как следует. И вот они уже внутри оборонительного периметра. Перед ними – наклонные плоскости сверхпрочного полимера, закрывавшие входы внутрь скалы. Транспортёры и машины поддержки медленно опустились на землю, замерли. Быстро заложенные заряды взрывчатки сорвали хитроумные затворы, открыли путь дальше, вперёд.