Василий Головачев - Пропуск в будущее

Стас и Дарья-первая переглянулись, вполне понимая друг друга без слов.

По тонкой прозрачности световых лучей: солнце садилось за горизонт – было видно, что виртуал достаточно стар, и запасы его энергии кончаются. Но Стас уже научился определять возраст «хрономогил» и мог утверждать, что время на отдых у них есть.

Расположились спина к спине, пытаясь определить, не вылезут ли откуда-нибудь упыри из засады.

– Смотрите, какие они… смешные, – оживилась вдруг Дарья-первая, разглядев за проволочным забором, перегородившим холм, аэродром.

Стас тоже увидел самолёты: холм нависал над лётным полем, и самолётов на нём было много, – но только теперь обратил внимание на их вид. Самолёты выглядели новыми и в то же время странными. Такими они были бы и в России, если бы конструкторы руководствовались принципом простого увеличения масштаба.

Прямо под холм подкатил только что приземлившийся гигант, и потрясённый Стас оценил его размеры: около восьмидесяти метров в длину, около ста пятидесяти – размах крыльев и не меньше тридцати гондол с винтами!

– Ну и бомбовоз! – пробормотал Панов-первый, также ошеломлённый масштабами авиамонстра. – В какой век мы попали?!

– В двадцать первый, – уловил Стас подсказку эйконала, снова подивившись информированности Ста-Пана. – Просто в этой «хрономогилке» умирает вариант реальности, где реактивная авиация так и не появилась. В России такие летающие дредноуты строились ещё в тридцатые годы.

– Не помню.

– Просто тебе не довелось бродить по началу двадцатого века.

– Тебе довелось?

– Нет, но у меня есть кое-какая информация по данному вопросу. В начале тридцатых авиаконструктор Константин Калинин создал летающую крепость КР-7. Самолёт весом тридцать восемь тонн мог брать на борт сто тридцать солдат или десять тонн авиабомб.

– Круто!

– На вооружении у него было восемь скорострельных пушек и восемь пулемётов!

– У этого больше.

– Разумеется, техническая мысль и здесь не стояла на месте, хотя до ракет конструкторы не дошурупили.

– А красиво смотрится, да?

– Во всяком случае, внушительно. Вон ещё один такой левиафан катится. Но есть и поменьше, одновинтовые, очень даже опасные с виду. Чуть подальше, видишь?

– Истребители, наверно. – Панов-первый посмотрел на Дарью, пошутил: – Не хотите покататься?

– Нет! – дружно отказались обе девушки.

Панов-первый засмеялся. Улыбнулся и Стас.

– Это явно не гражданская авиатехника. Из каждой машины торчат стволы пушек. Но где-то должна летать и пассажирская. Я предлагаю… – Он замолчал.

В воздухе просияли тоненькие паутинки.

– Приплыли! – напрягся двойник. – Нас снова вычислили!

– Не понимаю, как… – начал смутившийся и расстроенный Стас.

– Надо было уходить ещё глубже. Есть такие виртуалы?

– Есть.

– Так целься поточней!

В воздухе над холмом возникли смутные тени.

Но беглецы не стали ждать выхода преследователей, они уже прыгали в «яму» тхабс-«колодца» и снова не увидели, кто их догнал.

«Летели» в темноте долго. Потом Стас «нащупал» выход и потянулся к нему, чувствуя приятную поддержку двойника.

Крыло неяркого света разогнало темноту.

Беглецы упали с небольшой высоты на травяное поле. Ахнули обе Дарьи, цепляясь за мужчин. Они не ожидали такой неприятности. Стас мельком подумал, что надо отдать им должное: девчонки быстро преодолели страх частых «падений в бездну» и вели себя очень сдержанно.

Отряхнулись, осмотрелись.

Равнина, поросшая густой розовой травой и шаровидными купами колючего кустарника цвета шоколада, уходила, казалось, в бесконечность, куда ни кинь взгляд. Горизонт везде был так далёк, что как бы и отсутствовал вовсе, размытый на пределе видимости рефракцией воздуха.

Солнце стояло практически в зените, бледное, синеватое, больше земного вдвое, но не ослепительное, а как бы пригасшее. Небо казалось высоким и плоским, бледно-голубое, с прожилками белёсых облаков. Температура воздуха едва ли превышала двадцать градусов по Цельсию, и безветрие здесь обморочной жары не создавало.

И ещё в этом мире было очень тихо.

Нет, воздух здесь был плотен, им можно было дышать, но тишина вокруг стояла такая, что люди невольно напрягали слух, надеясь услышать хоть какой-то звук.

– Это… Земля? – недоверчиво осведомился Панов-первый.

Стас виновато почесал затылок.

– Похоже, я чуток перестарался.

– Это не земной регулюм. Куда ты нас высадил?

– Не знаю. То есть я не знаю, к какой звезде привязан этот Регулюм. Знаю только, что система находится на окраине Галактики.

По-прежнему недоверчиво и вместе с тем с долей уважения Панов-первый смерил его взглядом.

– Ты имеешь доступ к другим регулюмам галактического кластера?

– Ты тоже.

– К великому сожалению, мне это не дано. Я пробовал много раз тхабироваться за пределы Регулюма, посещал все планеты Солнечной системы, обследовал Луну… кстати, ты знаешь, что существовал вариант реальности, где Луна имела атмосферу?

– Нет, – пробормотал Стас.

– А я был там и видел остатки разбившегося самолёта. Но дальше пояса Койпера [9] мне проходить не удавалось.

– Это ты ошибаешься. Ста-Пан рассказывал, что ты не раз выходил на сингулярный трафик.

– Куда-куда?

– Такая дорога, как множество столбов с плоскими вершинами. Мы с Дашей там были. – Стас кивнул на подругу. – Дорога ведёт к базе Метакона в центре Галактики. Ста-Пан утверждал, что это дорога к Знаниям Бездн. Так вот она, естественно, располагается вне нашего Регулюма. По сути, это мост, соединяющий разрушенные регулюмы.

– Может быть. Что ещё тебе говорил Ста-Пан?

– Много чего. Но основную информацию он записал мне в подсознание как эйконал данных.

– А обо мне он что говорил?

Стас усмехнулся:

– О себе он почти ничего не говорил.

Панов-первый озадаченно погладил подбородок, потом сообразил, что имел в виду двойник.

– Ой! – вдруг подпрыгнула Дарья-первая.

Стас встревожился, обнял её за плечи, проследил за взглядом подруги и увидел небольшое животное под цвет травы, напоминающее крысу. Оно перебежало открытое пространство невдалеке и юркнуло за куст.

– Жизнь. – Стас успокаивающе погладил Дарью по плечу.

Панов-первый покачал головой, следя за своей Дарьей, задумчиво прогуливающейся по траве. Местную крысу она не заметила. Дарья-первая догнала «сестру», они о чём-то заговорили.

Панов-первый понизил голос:

– Ты собираешься оставить их здесь?

Стас помедлил, прислушался к себе. Первые минуты спокойного знакомства с незнакомым миром прошли, душой завладела смутная тревога. Этот бесконечный с виду плоский мир, обладавший скудной растительностью и ещё более скудной животной жизнью, к созерцанию и отдыху не располагал.