Олег Лукьянов - Лилис

– Нет, сэр. Он получил критические повреждения и был вынужден зайти в док «Сердца…»

– Ясно.

Чтобы нащупать «разум» «Эльвы», не пришлось даже концентрироваться и закрывать глаза. Правда, я едва не потерял с ней телепатическую связь из-за шока: вместе с мыслями Эльвы меня захлестнула исходящая от души корабля волна паники и ужаса. Так могла бояться косуля, загнанная стаей волков.

– Эльва, сматывайся куда-нибудь! – безмолвно заорал я, испытывая неподдельный страх. – Включай гипервременные двигатели и сматывайся!

Ответа так и не услышал. Может быть, из-за того, что все-таки не до конца сосредоточился, а может, все дело было в страхе, гложущем Эльву, но практически в то же мгновение зад колосса полыхнул синим, немного сместился и исчез со всех экранов. Я мог и ошибиться, но, кажется, еще секунду в космосе висела жирная синеватая полоса.

– «Сердце Эльвы» вышел из системы. Какие будут приказания, сэр?

– Капитан, уходим отсюда, – устало произнес я, наблюдая, как перестраивается флот ОСА.

– Место назначения, сэр?

– Куда угодно, только быстрее!

Капитан молча придвинулся к голографическому экрану, подвинул и поменял местами какие-то значки. В ответ корабль мелко задрожал. Я уцепился за спинку кресла – еще секунда, и гипервременные двигатели унесут нас в другую галактику…

Именно в этот момент корабль был атакован обманувшим сенсоры и подошедшим к нам незамеченным корветом ОСА.

Не знаю, был ли корвет одиноким волком, или к нам подкралась целая стая, но за мгновение до включения временных двигателей мостик еще раз залил красный свет – сигнал тревоги. Капитан дернул голову влево, и я увидел, как волосы, выбивающиеся из-под его фуражки, поседели в мгновение ока. Теперь та фуражка, которой он так гордился, стала практически неотличима по цвету от его шевелюры. Не думал, что возможно поседеть за секунду…

А на мониторе, в который капитан пялился, был схематически изображен наш фрегат; на самом краю – вчетверо меньший корвет и идущий от него сплошной поток небольших точек, явно ракет. Я попытался воззвать к своей внутренней сути, но, кроме волны усталости и опустошения, ничего не обрел.

А первая мигающая точка уже приблизилась к звездолету, оставалась надежда на временные двигатели, однако корабль все еще дрожал и никак не убирался из этой части космоса. Точка вонзилась в бок фрегата… Я чуть было не зажмурился, но все же заставил себя глядеть на экран. Точка взорвалась, но фрегат не пострадал – неожиданно проявившаяся на схеме едва видимая линия отделила ярко вспыхнувшую звездочку от корпуса корабля.

– Силовое поле, – пояснил магистр, как и я, не отрывавший взгляда от экрана.

В душе зажегся огонек надежды, однако тут же погас, когда взявшийся из ниоткуда размеренный голос объявил:

– Внимание. Говорит СНИЖ. [1] – Корабль входит во временной туннель. Экипажу и персоналу надлежит немедленно пристегнуться. Начинаю короткий обратный отсчет… Три…

– Ненавижу… – сами по себе прошептали мои губы.

Во время этой речи я не отрывал глаз от монитора, все ждал, когда проклятая машина закончит болтать и унесет меня на другой конец Вселенной. Она бы успела, если бы не этот дурацкий отсчет! Три ракеты практически у корпуса!

– Два…

Первая из трех коснулась нас, но, как и предыдущая, осталась ни с чем – линия силового поля надежно удержала ее в стороне. Вторая ракета ударила следом и… Погас свет, вырубились все экраны, за спиной почудилось ледяное дыхание Смерти, но мониторы ожили, свет на мостике мигнул, потом еще раз и наконец стал гореть ровно, как прежде.

– Система защиты забрала девяносто девять процентов мощности, однако смогла включить щит, – тихо произнесли женским голосом, но в мертвой тишине он был подобен карканью ворона над умирающим в пустыне.

Я оглянулся – это оказалась женщина-офицер, сгорбившаяся над монитором и беспомощно сложившая руки на сенсорной панели. Я с удивлением увидел, что ее недавно ухоженные, наманикюренные ногти обкусаны…

– Один…

Третья ракета вонзилась в корпус, и никакая линия перед ней не вспыхнула. Корабль ощутимо вздрогнул – аппарат искусственного тяготения не мог приноровиться и добавить в расчеты новую инерционную силу. Он пытался стабилизировать положение, но результаты, которые выдавал каждую новую секунду, оказывались заведомо ошибочными – видимо, ракета была оснащена несколькими скрытыми боеголовками, которые активировались после взрыва основной. И вот сейчас мы имели не просто пробитый корпус и искореженный взрывом отсек, а десяток далеко не синхронных взрывов внутри корабля. С каждым новым толчком я будто бы все отчетливее видел, как сметаются перегородки, рвутся линии обеспечения, загораются палубы, в ярких вспышках взрывов гибнут люди… Я все это видел, несмотря на то что меня то плющило, то распирало, бросало вбок, потом встряхивало. Когда потемнело в глазах, а желудок будто свернулся спиралью, раздался безмятежный голос СНИЖа:

– Ноль. Туннель открыт.

Не представляю почему, но колбасить враз перестало. Я выпрямился в кресле, вздохнул полной грудью. По правде сказать, пару раз меня подбросила неведомая сила, стремящаяся вырвать тело из кресла и ударить куда-то в потолок, но она не могла сравниться с тем, что происходило несколько секунд назад. Может быть, взрывы внутри корабля прекратились, и система искусственного тяготения наконец рассчитала все, что нужно, или же мы остановились в классическом понимании этого слова – при движении вне времени вступают в действие законы, которые мне пока неведомы. Но как бы там ни было, я, презрев почти привычную вибрацию корабля, проходящего сквозь временной тоннель, нажал на красную кнопку. Автоматический ремень выпустил меня из кресла безмолвно, и никакая предохранительная система не попыталась возразить.

Не обращая внимания на вибрацию, треск внутри корабля и стон деформирующегося металла, я, используя в качестве поручней все, что можно, направился к распростертым на мостике телам. Капитан и несколько офицеров в момент взрыва находились не в креслах, которые спасли многих, им пришлось оставаться на ногах. То, что они пережили, думаю, было, мягко говоря, ужасно…

Добравшись до капитана, с удивлением обнаружил, что тот жив и даже приходит в сознание. Не считая потерянной где-то фуражки и волос, ставших пепельными, с ним вроде все было в порядке. Первое, что он спросил, когда я его поднял: как долго мы находимся во временном туннеле? Услышав ответ, резво бросился к монитору и стал отбивать мелодичный ритм на сенсорной клавиатуре.

Я же аккуратно проверил тела трех лежавших на полу офицеров и подметил сразу две вещи: во-первых, капитан оказался сущим счастливчиком, во-вторых, при первых признаках атаки или входа во временной тоннель нужно срочно бежать к креслу и надеяться, что автоматический ремень безопасности не подведет. В противном случае имеется неплохой шанс повторить судьбу этих неудачников, у одного из которых оказалась сломана шея, у второго размозжена голова, ну а третий так вообще…