Большой мир (СИ) - Беляков Дмитрий Олегович

В моем представлении космическая цивилизация должна быть совсем иной: летательные аппараты у каждого разумного, принтеры еды, видеосвязь, какие-никакие андроиды…

Я же возлегал на обычной деревянной кровати с пуховым постельным бельем. Носил привычные, на мой взгляд, брюки из натуральной ткани, похожей на местный лён, и ел из деревянной посуды приготовленную мной же пищу.

— Ничего не понимаю, — перевернулся я на бок.

А еще магия.

Когда я закончил мучить лук, Леа, как и ожидалось, все равно поведала мне всё, что знает о работе чар и известных ограничениях.

Из ее слов получалось, что вселенную наполняет некая изначальная субстанция «Кель», которую я для себя прозвал Эфиром. Кель (или Эфир), проходя сквозь живых существ, оставляет в них ману. Эта мана и воздействует на реальность, представляя из себя материал, имитирующий любые процессы и структуры доступные пониманию разумных.

И это не все. Издавна известно, что в каждом существе есть Сосуд, который и является как бы фильтром Кель. Этот Сосуд нельзя увидеть глазом или почувствовать маной. Он дает разумному возможность прикоснуться к возможностям Кель через ману, но также и ограничивает доступ к полному объему доступного материала. Эти ограничения называют замками. Несмотря на то, что замки можно «снять», никто не знает, почему так происходит и для чего стоит ограничение, но так есть и так было всегда.

«Избавляясь от замков, твой Сосуд развивается», — продекламировала Леа поучительно.

Разумные условно поделили ступени развития Сосуда на пять уровней: Белый, Желтый, Синий, Красный и Черный. Конечно, цвета условные, ведь неизвестно как в действительности может выглядеть Сосуд. Да и не нужно это простым смертным, их сила зиждется на свитках.

При рождении Сосуд каждого разумного может иметь разные ступени. Зачастую это Белые, реже Желтые. Синие — безумная удача. Ну, а рождаются ли выше ни Леа, ни старик не знали. Так же, часто бывает так, что сам Сосуд имеет ограничение в эволюции. Предел развития.

«Допустим, ты родился Желтым, но стать можешь только Синим или максимум Красным», — объяснила Леа, поигрывая ветряной сферой в руке.

На мой вопрос о способе развития Сосуда, ответом снова были вездесущие «свитки».

«Видишь ли, Каин, Сосуд не отдает нам всю ману. Один Са-арг знает почему, — периодически давал о себе знать Сорас. — То ли оберегает, то ли жадничает. А для того, чтобы поднимать ступени, его нужно как раз-таки полностью обнулять.

Шиадан создают свитки, способные обнулить Сосуд, но и здесь не все просто. Если ты родился с первой ступенью, обнуления тебе не видать, как своего затылка. Шиадан не делают свитки для первой ступени, оправдываясь тем, что это слишком опасно и требует контроль высшего мага как минимум четвертой ступени.

Очень похоже на продажу кислорода.

Как я понял, в этой вселенной магия — естественная часть всех живых существ, и ее ограничение, лично для меня, выглядело как абсолютно искусственная помеха для разведения серой массы. В связи с этим, я задал резонный вопрос о будущем разумных с первой ступенью Сосуда.

«А нет никакого будущего, Каин. Первая ступень — приговор, — спокойно ответил Сорас. — Если ты Белый, ты никто и звать тебя никак».

Получалось, что если я окажусь Белым, то мне не видать настоящей магии, и мой удел быть простым работягой на деревне.

Конечно, теоретически, Белые могли бы высвобождать доступную ману и пользоваться магией, но для этого нужны свитки. Слабые структуры мог позволить себе почти каждый, и в принципе, так и получается, но дальше — только развитие. Само же разнообразие структур, для первой ступени, заканчивается чуть ли не над двух видах, и судя по пренебрежению, с которым об этом упомянула Леа, самыми полезными Белыми могут быть только огненные маги, разжигающие костер.

Так же, Сосуд «определяет» какую особенность будет иметь твоя мана.

Насколько я понял, разумные не могут в равной степени влиять на все подряд, ограничиваясь в первую очередь дарованными свойствами маны. По сему, кто-то рождается магом стихий, крови, тверди, кто-то целителем, а мана некоторых может разрушать созданные структуры. Желтый маг воды, допустим, может создать структуру огня, выучив соответствующий свиток, но эта структура будет в лучшем случае пламенем свечи.

Но как бы то ни было, все структуры и умения замыкаются на свитках. Никто, кроме Шиадан, не знает, по какому принципу создаются структуры, а те, кто пытается понять, либо умирают от Отдачи либо сходят с ума.

На своем примере Сорас пояснил, что, будучи Желтым, знает достаточно структур, чтобы в течение суток вернуть пострадавшему пальцы, стянуть глубокие раны или нарастить двадцать процентов поврежденного органа. А тот же Белый после изучения свитка способен только исцелить порезы — на большее не хватит как маны, так и ее насыщенности. Сутки, кстати, это сильнейшее ограничение для исцеления. Всё, что пролежало поврежденным больше суток — не восстанавливается.

Насыщенность маны это еще одна деталь, которая меня смутила. Получалось, что даже если у тебя на руках будет сильная структура, и ты, будучи Белым, каким-то чудом выклянчишь у Сосуда на нее ману, ее концентрированности не хватит для сотворения. К тому же, при попытке тебя может убить отдача.

Отдача весьма неприятная штука, которая приветствует тебя с распростертыми объятиями каждый раз, когда ты решаешь создать структуру без изучения свитка. Леа и Сорасу не было известно, как она работает и почему накрывает только магов испытателей, но для смельчаков смерть от отдачи — закономерный исход.

Было интересно услышать о магах крови. Из рассказа было ясно, что эти ребята весьма жуткие и неприветливые, ведь они создают из крови мертвых, которые сражаются за них. С кислым лицом Леа сказала, что создать можно только тех, кто уже мертв и кого маг помнит.

Маги тверди создают структуры из металла или любой породы. Зависит от выученного свитка. Так же, они могут облачать себя в твердую броню.

Что касается стихийников, то здесь все просто: разряды молний, огненные сферы, ветряные смерчи и все в этом духе.

К сожалению, мои спасители знали и видели не так много, чтобы провести полный ликбез по чарам и их вариациям, ну или Сорас просто не хотел рассказывать. Я же в свою очередь не понимал, что нужно спрашивать, и оставил это дело на потом, когда обмозгую уже имеющиеся данные.

Я тяжело вздохнул, вспоминая разговор, и скосил глаза на темный, оставленный моей рукой, отпечаток на простыне.

Маги разрушители единственные, кому не нужны свитки для физического проявления своего умения. Но это касается только ослабления. Теоретически, если я все-таки маг разрушения, мне удалось бы ослабить любую структуру, но все упирается в затраты маны и, соответственно, ступень развития Сосуда.

В этом мире разумные исчисляют ману в «ферах». На любое проявление магии ты тратишь энное количество фер, а магам разрушения необходимо затратить фер больше, чем затрачено на структуру. Получается, Белый маг может ослабить только самую слабую структуру как магическую, так и природную.

Я поднялся и снова уселся рядом с темно-коричневым отпечатком. Не хотелось даже думать о том, что я могу оказаться на первой ступени, а без особого прибора этого никак не узнать. Сорас и Леа не обладали этим механизмом, который по их описанию напомнил мне шар гадалки.

С одной стороны, опасно идти к людям, которые могут прочитать тебя. С другой, если каким-то образом заработаю золото на свиток обнуления, то могу тупо себя погубить.

Пытаясь понять, как я высвободил ману на ослабление структуры этой тряпки, я положил руку и проговорил всевозможные, значащие разрушение слова, на известных мне языках. Пытался представить, как плавится и сгорает ткань, как моя рука нагревается докрасна и прожигает в простыне дыру.

И ничего.

Думая об этом, я вспомнил, что мои способности пробудили эмоции во время сна, но Леа и Сорас ничего не говорили о связи эмоций и магии.