Елена Крестьянова - Зов Орианы. Книга вторая. Арктический десант. [СИ]

- И не доложили мне?!

- Прошу прощения, Станислав Александрович, но, несмотря на глубокое уважение к вам, я никак не мог этого сделать.

- По причине?

- По причине вашего отсутствия. Дело в том, что я получил информацию о готовящемся побеге в день вашего отъезда в Центр на подведение итогов операции 'Бомжи'. Связываться с вами по телефону или при помощи электронной почты я не решился, боясь утечки информации... Если вы не против, я начну с самого начала и расскажу обо всём случившемся подробно. И вы сами поймёте, что я поступил весьма осмотрительно.

Млечин, разрешая Рябову начать рассказ, кивнул, и, важно надув щёки и все свои подбородки, стал похож на зобастого голубя-дутыша.

- Вы, конечно, помните, что Мария Михайлова, которая сама вызвалась стать моей агентессой, и которой, кстати сказать, я никогда не доверял полностью, вернулась с операции 'Бомжи' с тяжелейшим сотрясением мозга... - Рябов терпеливо дождался, когда его собеседник слегка сдуется и кивнёт. Магистр кивнул, но не сдулся, а Иннокентий Иванович, отметив, что скорей всего шеф ничего подобного не помнит, продолжил: - Сотрясение как таковое не являлось смертельным, но удар, полученный ею в стычке со скинхедами, спровоцировал бурный рост опухоли головного мозга. Какого характера была эта опухоль - доброкачественная или злокачественная, - не имело значения: в любом случае я планировал девицу из числа сотрудников ЭКОРа исключить - калеки и сумасшедшие новому экологическому движению конечно нужны, но лишь в качестве управляемой массы.

- Совершенно верно, - кивнул Магистр. - Продолжайте, Иннокентий Иванович.

- Представьте моё удивление, когда Доктор доложил мне о том, что рост новообразования ни с того ни с сего остановился. Более того, опухоль стала исчезать буквально на глазах, а больная резко пошла на поправку.

- То, что вы рассказываете, Иннокентий Иванович, - начал Млечин, - весьма странно, но...

- Вот и я подумал: странно! - не дал договорить ему Рябов. - И потому, когда Михайлова проходила очередную компьютерную томографию, установил в её палате кое-что из специального оборудования.

- И...

- И оно зафиксировало мощный поток неизвестного излучения. Я проанализировал его спектр, кое с чем сравнил, кое-что проверил... и пришёл к выводу, что Марии помогает кто-то из нулевых, попросту - лечит её.

- Ага, - только и смог произнести Магистр. - А зачем?

- Вот и я задал себе тот же вопрос: зачем представителям нулевой структуры понадобилась, в общем-то, рядовая сотрудница одного из подразделений ЭКОРа?.. Задал и попытался ответить на него. Мария - дочь Канина, размышлял я, а Канин - это известный не мне одному факт - напрямую общался с нулевиками, минуя руководство. Любые тайные переговоры ведутся, если затевается что-то, идущее вразрез с общепринятым мнением. Канин пару раз обмолвился при мне, что ему надоело затянувшееся противостояние ЭКОРа и иллюминатов, и что проблему экологии можно решить радикально и быстро - для этого достаточно лишь дождаться какого-то особого стечения обстоятельств и грамотно организовать совместную работу нескольких сильных оперантов. Как только эти слова Канина всплыли в моей памяти, меня тут же осенило... Помните, я говорил вам о канинской гипотезе, что при кратковременном электрическом разряде высокого напряжения появляется возможность ускорить высвобождение скрытых возможностей организма?

- Естественно. Речь шла о сгоревшей установке, я дал вам задание разобраться в этом вопросе досконально. Кстати, вы разобрались?

- Я не могу ответить на ваш вопрос однозначно, Станислав Александрович.

- Ответьте, как можете, - фыркнул Млечин.

- Дело в том, что установка так сильно пострадала, что обещать её восстановление в какие-то конкретные, тем более, сжатые сроки я бы не рискнул. А все чертежи таинственным образом исчезли. В личном ноутбуке Канина, после взлома пароля, тоже не оказалось никаких файлов, относящихся к данной тематике. Кстати сказать, и протоколы проведения экспериментов, проводимых Каниным, тоже исчезли.

- Как исчезли?!

- Они не были найдены ни комиссией, которая расследовала причины аварии, ни мной лично, когда эта комиссия отбыла в Центр. И если пропажа документов не является делом рук членов комиссии, в чём я честно признаться, сомневаюсь, то остаётся два варианта. Либо Георгий Фомич куда-то всё припрятал, а файлы стёр напрочь, либо чертежи уничтожил, а протоколы не вёл вовсе.

- Разве это возможно?

- Я уже говорил вам, что Канину были чужды те демократические принципы, которые присущи вашему стилю руководства, господин Магистр. Он всегда единолично принимал решения и ни с кем их не обсуждал - ни до, ни после принятия.

На правах хозяина кабинета и человека только что подбросившего шефу 'леща', Иннокентий Иванович позволил себе закурить, не спросясь. Млечин тоже полез в карман за сигаретами.

- Однако кое-что я всё-таки нашёл, - продолжил Рябов, сходив к подоконнику за пепельницей и вернувшись. - Я поднял накладные на закупку оборудования и материалов для монтажа установки, сличил всё это с тем, что от неё осталось, идентифицировал детали и пришёл к выводу, что планировалось изготовление не одной, а двух таких установок. Но так как дубликата комплектующих нигде не отыскалось, то нетрудно сделать вывод - вторая установка смонтирована вне стен ЭКОРа... Узнав от своего агента о готовящемся побеге, я предположил, что нулевые, те самые заговорщики, что общались с Каниным, теперь обратились к Марии, которая возможно имела информацию о местонахождении второй установки или хотя бы догадывалась, где та может находиться...

- Но вы же мне сами говорили, Иннокентий Иванович, что Мария Михайлова не работала непосредственно с приёмным отцом. Откуда тогда ей знать что-либо об этих установках?

- Но она всё-таки дочь Канина, хоть и приёмная. До ЭКОРа они работали вместе, здесь они часто общались вне работы, иногда по выходным выезжали на машине Канина. Так что, я думаю...

- Ну ладно, допустим... И вы решили дать беглецам уйти, чтобы проследить за тем, куда они направятся, внедрив в группу своего агента? - зевнув, спросил Магистр.

- Совершенно верно! - просиял Куратор.

- И вашим суперагентом является Елизавета Скрипченко?

- Вы чрезвычайно проницательны, Станислав Александрович!

- Этого от меня не отнять, - ухмыльнулся Магистр. - Но должен огорчить вас, господин Куратор: всё, что вы навыдумывали и мне здесь наговорили, иначе как притянутыми за уши бредовыми фантазиями я назвать не могу. Зачем Марии куда-либо бежать? Чтобы показать представителям нулевой структуры место, где находится установка? Да она могла просто назвать его. Неужто всесильные нулевые или дасы, как они себя называют, сами бы не добрались до этого места! Вы можете возразить: мол, девушка могла поставить условие. Бред! У дасов имеются возможности узнать всё, что они пожелают, принудительно вытряхнув информацию из головы любого человека.