Алексей Глушановский - Глушановский А. Надежда пустошей (сердце вьюги 2)

  Судя же по тому, с каким удовольствием капитан проводил испытания своего нового 'коня' было ясно, что эти самые ТТХ его полностью устраивают. Так что единственное, о чем сожалел бравый командир группы 'Гамма' - так это о недостаточном количестве химер, не позволяющем рассадить на них весь отряд.

 Признаться и сам альфар испытывал сильное нежелание уменьшать свое 'войско'. Однако преимущества верхового путешествия все же победили. Благодаря скорости движения костяных химер, теперь имелась возможность избегать лишних боев, которые, - тут Рау не обольщался ложными надеждами - наверняка еще ждут их впереди. К тому же проходимость этих созданий превышала все возможные пределы.

 Восемь длинных когтистых лап, сгибы которых значительно возвышались над довольно низко расположенным, как у паука-сенокосца телом, образовывая дополнительную защиту для всадника, позволяли им проходить даже там, где человек был бы вынужден искать обходные пути. Они легко взбираться на практически отвесные скалы и перепрыгивали широкие расселины, а потрясающая и совершенно неожиданная для созданных из костей тварей гибкость, позволяла им протискиваться в такие норы, где застрял бы и малолетний ребенок.

 Да и в бою эти 'малютки' вполне могли защитить не только себя, но и своего наездника, будучи значительно сильней большинства обычных хаотических монстров, обитающих в ближайшей к поселку пустоши где проводились 'натурные испытания'.

 Именно поэтому, прикинув все 'за и против', Рау и решился оставить в поселке большую часть отряда, взяв с собой лишь десять соратников - по числу имеющихся скакунов. Ольга, София - при мысли о порывистой и прямодушной темной жрице и устроенном ею несколько дней назад, весьма оригинальном 'прямом разговоре' Рау невольно улыбнулся и обернувшись, слегка подмигнул следующей за ним в кои-то веки всем довольной, радующейся жизни и окружению блондинке. Та немедленно заулыбалась. За последние несколько дней, характер 'светловолосой стервочки' претерпел значительное улучшение.

 Данное обстоятельство было с большим удовольствием отмечено всеми членами отряда, а наглая асура, помахивая хвостом, даже вручила Фи большую бутыль с какой-то подозрительной жидкостью, велев подливать её эльфу не менее трех раз в неделю 'для сохранения хорошего психологического климата в компании'. Заклинание определения состава, немедленно брошенное на бутылку присутствующим при этой сцене альфаром, показало, что подозрительная настойка является ни чем иным как сильным афродизиаком. После чего, свидетели данного инцидента могли наблюдать редкую картину того, как всегда спокойный, рассудительный и хладнокровный Рау, размахивая сорванным прутом гонялся по всему замку за весело визжавшей и старательно удирающей некроманткой.

 Шутки - шутками, однако бутылочку-то Фи не выбросила, так что сейчас альфар был вынужден регулярно проверять свою еду и питье на присутствие там посторонних примесей. Учитывая проснувшийся в Софии энтузиазм это было отнюдь не лишней предосторожностью.

 Отогнав воспоминания, эльф вновь оглядел своих спутников. Следом за Фи держащейся всего на полкорпуса позади эльфа, ехала основная часть отряда. Элана, грациозно покачиваясь на своей химере, ехала между Борисом Григорьевым и Маратом Зинченко, ухитряясь кокетничать одновременно с обоими спецназовцами.

 Сразу за ними ехали о чем-то переговаривающиеся Ольга и Тая, вокруг которых увивался, то и дело, встревая в разговор Артем. Чуть по бокам находились Кай Геаро и Лекс Карский, выполнявшие функции боевого охранения. В арьергарде отряда находился хмурый от расставания с парой своих подчиненных Шестаков, на своем 'модернизированном' пауке с установленным пулеметом.

 Резво перебирающие длинными ногами химеры быстро неслись по пустоши, с каждой секундой все приближаясь к горам. А на душе у Рау было неспокойно. Как выяснилось, за последние тридцать лет владычества Морна, никто из жителей Карделя не смел покидать деревню на расстояния большие чем пара дней пешего пути, подчиняясь запретам установленным ментальным магом. Так что, при всем желании, обнаружить подходящих проводников в поселке не удалось. Единственной имеющейся зацепкой было подробное описание пути к Пещерам Мертвых выданное на допросе духом убитого менталиста.

 Посещать данные пещеры, Рау не хотелось просто категорически. Интуиция альфара, которой он привык доверять еще на войне, буквально вопила, что не следует лезть во всякие подозрительные дыры в земле, особенно если эти дыры когда-то принадлежали гномам, - одним их противников его народа во время последней войны. И все уверения Эланы, что она, как некромант, способна легко договориться с любыми мертвыми, а если и не договорится - то запросто упокоит, успокаивали слабо. Очень слабо. И потому, лезть в пещеры было решено только в самом крайнем случае, - если так и не удастся отыскать иного пути на ту сторону хребта.

 Тем более что их нынешние скакуны были просто идеально приспособлены для лазанья по скалам, что значительно увеличивало их шансы на преодоление стоящего перед ними препятствия без излишнего и совершенно ненужного риска. Так рассуждал альфар и не предполагая, что у судьбы на этот счет имеются совершенно иные планы.

 Соболь: Я считаю, бог, если он есть, не модератор, а сисадмин. Вроде как: ребята, я вам все наладил - солнце, планета, таблица менделеева, днк, вай-фай. Перестаньте уже тупить и дергать меня своими мелочными идиотскими просьбами типа мира во всем мире или огненного дождя на гей-парады.

 С Башорга

 Страшная, непереносимая боль вгрызалась в самую сущность Проклятого, истерзанная душа молила о пощаде, но он упорно продолжал собирать раздробленные части своей личности. Те меры, что были предприняты им ранее, увы, так и не дали результата. Более того, совсем недавно, он ощутил, что неведомый собрат предпринял попытку прорыва в этот мир, ненадолго разорвав окутывающие его барьеры. Попытку неудачную, - Проклятый по прежнему не ощущал здесь никого из равных ему сущностей, но сам факт такой попытки говорил о многом.

 Уничтожить жреца не удалось. Более того, за прошедшее время жрец сумел накопить достаточно силы, чтобы попробовать призвать своего повелителя. И это было страшно. Одна попытка сорвалась. Но если не пресечь эти поползновения, то последуют новые воззвания и кто знает, не увенчаются ли они удачей? Допускать такое было нельзя. Никак нельзя. Если в умирающий мир прорвется хоть один, даже самый слабый, самый неумелый бог, все надежды Проклятого на благословенное небытие пойдут прахом и испытываемые им мучения станут поистине вечны. Эта участь ужасала несчастного и вынуждала терпеливо собирать все осколки старательно раздробленного сознания, возвращая себе возможность мыслить, действовать и чувствовать... Хотя с какой радостью он избавился бы от последнего из этих пунктов!