Джек Чалкер - Бег к твердыне хаоса

Даже абсолютистка Манья согласилась с этим.

– Это было место, откуда исходит все зло во Вселенной. Мне казалось, что самое худшее зло, какое мне известно – лишь тень зла, которое обитает там.

– Помню, город был прекрасный и зловещий, – вставила Криша. – Он манил своей холодной, многоцветной красотой, однако был недостижим. Зло было слишком близко, чтобы мы могли добраться до него.

– Насколько я понимаю, оставшаяся позади пещера, и даже само неестественное воздействие, которое она оказывает на мозг, в какой-то степени является источником силы демонов, – решительно сказал капитан. – Готов поспорить, после этого приключения вы все преобразились, мутировали, стали более сильными, более чувствительными. В пещере ваш разум открылся, и все вы, от миколианцев до людей Биржи, видели один и тот же кошмар, который восприняли как путешествие.

И снова Криша не согласилась с рассуждениями капитана.

– Нет, нет! Это не было просто дурным сном – мы все уверены, что это место существовало на самом деле. Это было вполне реальное место, просто туда могут попасть только разум и душа, не тело. И зло, и город – все это было реально, капитан. Мы просто побывали там необычным образом.

Чин оставил при себе свое мнение о том, что реально, а что нет, так как сам всего этого не пережил, разве что чуть-чуть, очень ненадолго; но ему хотелось, чтобы его гипотеза тоже имела право на существование.

– Если так, нам следует предположить, что виденный вами город и есть наш истинный пункт назначения. Город, окруженный злом, которое в свою очередь окружено пустотой. В таком городе крайне интересно было бы побывать, если мы только вообще способны будем там что-нибудь понять, – он вздохнул и встал. – Думаю, пора нам узнать, что у нас дальше в программе.

Криша кивнула, и они с Чином помогли Мороку подняться на ноги.

– Хуже всего то, – заметил Первый Инквизитор, – что мы до сих пор не знаем, действительно ли это выход отсюда.

Путь по-прежнему вел вниз, или, по крайней мере, так казалось; возможно, он при этом заворачивал налево, а возможно, и нет, точно сказать было невозможно. По крайней мере, свет от вкраплений кристаллов в стенах обеспечивал их хоть каким-то освещением.

– Откуда-то спереди несет холодом, – подумал Джозеф, не впервые забывая, что его мысли больше не были его личной собственностью.

– По крайней мере, пока что еще не слишком холодно, – ответила Тобруш. – Меня преследуют мерзкое предчувствие, что после огня нас ждет лед.

– Да, а мы одеты явно не по погоде, – ухмыльнулась Калия.

Дорога неожиданно повернула налево и вверх, и они почувствовали, что там, за поворотом, находится кто-то – или что-то, или черт знает что, – кто знает об их приближении и ожидает их.

Лишенный способности Тобруш во всем находить для себя рациональное зерно, Джозеф никак не мог выкинуть из головы жутких существ, обитавших в том месте, куда его отправили кристаллы. Воспоминания бродили где-то в недосягаемых глубинах его сознания – и слава богам за это! – но их влияние на него было весьма ощутимым. Даже его спутницы чувствовали это – перед тем, как повернуть за угол, они обе остановились и взглянули на него.

– Ну, – спросила вслух Калия. – Идем или нет?

Он пожал плечами.

– А у нас есть выбор?

И они двинулись вперед, за поворот – и тут же вновь застыли, ошеломленные тем, что увидели.

Проход заканчивался воротами, которые походили на энергетические барьеры станций, но по сравнению с ними были просто огромными, и здесь по обе стороны ворот возвышались громадные фигуры демонов, один метров пять в высоту, второй на метр пониже, но не менее величественный. Вместо довольно простой одежды предыдущих демонов на этих были роскошные одеяния густо-пурпурного цвета и с капюшонами, а их когтистые руки были украшены золотыми кольцами с невероятных размеров драгоценными камнями. У левого, более крупного демона были не короткие острые рожки, как у операторов станций, а гигантские завернутые назад бараньи рога; у правого на месте рогов располагались два бугорка, похожие на круглые пуговицы, но его густейшая шевелюра была еще более густого пурпурного цвета, чем одежда. Волосы у него начинали расти между двумя бугорками рожек и длинной гривой уходили вглубь, под капюшон.

Они стояли, с виду совершенно свободные, в центре светящейся пентаграммы внутри круга, которая, казалось, была вмонтирована прямо в пол пещеры.

Хотя они и излучали энергию зла невиданной мощи, превосходящую все, что они до сих пор встречали в этом мире, даже она бледнела по сравнению с тем, что они пережили в пещере. Как ни странно, теперь им легче было иметь дело с такими вещами.

– Добро пожаловать, – приветствовали их демоны бесполыми голосами, говоря в унисон, словно они были единым двутелым существом. – Мы рады, что столь многие из вас смогли дойти досюда.

Джозеф подумал, что терять ему нечего, и приободрился.

– Кто вы? – спросил он вслух, и легкое эхо от его голоса пронеслось по пещере. – Что это за место?

– Вы уже знаете, кто мы, – ответили они. – Мы – Кинтара, те, кого ваши жрецы называют демонами, дьяволами и миллионами других имен. С тех пор, когда мы в последний раз появлялись в вашем мире, прошли века, однако ваши люди все еще помнят нас, и все это время мы были среди вас, хотя и не во плоти. Мы торопили вас, но ждали долго и терпеливо, пока вы, наконец, не прибыли сюда.

– Вы все это время знали, что мы идем? – спросила Тобруш как можно тактичнее.

– Мы не знали, что придете именно вы, пока наши станции не были обнаружены, и не появилась возможность появления послов Трех Империй, соперничающих за возможность прибыть первыми.

– Так значит, нас привел к вам случай, – вымолвила джулки, довольная, что этот вопрос, наконец, разрешился.

– Для вас – да; вы оказались в правильное время в правильном месте. Если бы не вы, была бы другая группа.

– Но что это за место? Что это за миры? И как мы оказались здесь? – требовательно спросил Джозеф.

– Это величайшая Империя, Внутренняя Империя, пересекающаяся с самыми различными точками вашей Вселенной, центр всего и ничего. От нас произошли все миры и все расы, а не только ваши крошечные Три Империи, все величие которых – песчинка по сравнению с бескрайностью Вселенной. Мы породили вас и удалились в ожидании времени, когда наши дети разовьются настолько, что смогут вернуться к нам. Те, кто смогут добраться до нас и придут первыми, станут первыми и во Вселенной. Вам остается лишь одно. Вы должны освободить нас – освободить по собственному желанию.