Виктор Глумов - Чистилище. Живой

Закрыв глаза Карену, Андрей побежал дальше с пистолетом наготове, второй пистолет сунул в карман. Обежал танк со свернутой башней. Чистые сцепились с зарами парой километров западнее, и никто не мешал ему уходить на восток. До темноты он брел брошенными деревнями, с удовольствием вдыхал воздух, пахнущий прелыми листьями, смотрел в стальное небо, которое все еще решало, опрокинуть ли на голову одинокому человеку ушат воды.

Первые капли сорвались, когда начало смеркаться, Андрей свернул в один из брошенных домов, осмотрел его: убежище достаточно надежно, а главное, есть подвал с откидным стальным люком, где можно спрятаться. Но прежде он обыскал комнаты, нашел заплесневелую, но чистую одежду, ведром набрал воду из бочки, стоявшей на улице, отнес в подвал и заперся там. Мылся он вслепую. Потом свернулся калачиком и уснул счастливым, потому что сутки-двое, и он доберется домой, расцелует Катю, прижмет к себе Витьку и всех детей по очереди, расскажет им про Готланд и коварных чистых. Потом поест настоящего жареного мяса. И грибов. И картошечки. Закроется с Ваней и Никитой в ангаре и будет в очередной раз рассказывать, как устроен двигатель внутреннего сгорания. Наверное, парни обленились и уже все забыли.

В подвале пришлось просидеть сутки, пока закончится дождь. Зато следующий день выдался солнечным, и Андрею удалось почти без приключений добраться до МКАДа. Мутанты напали дважды, оба раза это были одиночки: беременная самка и подросток-прыгун.

Андрей натер ноги, отвыкшие от нагрузки, до кровавых мозолей. Стопы пекли огнем, но он не обращал внимания на неудобства – его ждет дом, теплая постель и огонь в камине. Ни одна машина из брошенных не завелась, даже дизеля. Два велосипеда рассыпалось под ним на МКАДе, на третьем он проехал больше четырех километров, и он тоже сломался. Андрей плюнул и пошел пешком – дольше ищешь технику, чем едешь на ней.

К вечеру второго дня он выбрался к выезду на мост. К счастью, танков там не наблюдалось. На ночь глядя переться в логово мутов – безумие. Или нет? Они были людьми, значит, ночью тоже спят, и зрение у них не очень. Если как следует замаскироваться, можно проползти мост между машинами, которых там несметное множество.

Иначе Андрею оставалось ждать морозов или угонять танк чистых. Да и ждать он больше не мог, значит, надо рискнуть. Перед красным кругом он остановился, пошел назад, намазал лицо грязью, выпачкал куртку и накинул капюшон. Хорошо, что она черная.

Места следует выбирать неудобные, куда муты по доброй воле не сунутся. Например, пространство между ограждением и проезжей частью. Пока Андрей пригнулся и двинулся к мосту, пригибаясь между остовами автомобилей.

Когда миновал знак, на душе у него похолодело. Если его заметят мутанты, разорвут на тысячу частей, и спрятаться некуда. И смерть его будет страшной. Захотелось повернуть назад, но желание попасть домой, где осталась часть его души, было так сильно, что он решил рискнуть. Медленно, на цыпочках, обогнул иномарку, подошел к накренившейся фуре, замер, услышав шорохи и повизгивания. Видимо, в кузове спаривались муты.

Пока они заняты, надо отойти подальше. Например, к тому микроавтобусу. Засесть за ним, изучить обстановку. Чем ближе к реке, тем опасней. Хорошо, уже почти ночь, и его силуэт сливается с машинами. А еще тут очень много мусора – пакеты, обертки, битое стекло, человеческие кости. С одной стороны – это плохо: целлофан шуршит под ногами, с другой – он шуршит сам по себе и скрадывает шелест одежды, который в абсолютной тишине привлек бы внимание.

Спасибо Максу, который научился сливаться с темнотой, двигаться бесшумно и незаметно. В нескольких метрах Андрей заметил силуэт мута. Потянуло тиной и потом. Пришлось пятиться и замирать, приникнув к огромному колесу грузовика. Мутант прошел к перилам, перегнулся и плюхнулся в реку.

Андрей еще немного прошел и снова затих, потому что к привычному шелесту прибавился еще один звук: будто река внизу, под мостом, кипела. Давным-давно дед наловил целый тазик раков и показал внуку. Раки ползали по дну и очень похоже щелкали.

Пробираясь между прогнувшим ограждение автобусом и вторым ограждением, что повыше, Андрей невольно взглянул вниз.

Линия заката еще едва заметно розовела, окрашивая края реки и подчеркивая черную гладь, где бугрились спины мутантов, мелькали их головы и лапы. Настоящий компот из мутов. Если они заметят и обрушатся все массой…

Додумать он не успел: из темноты выступил силуэт, двинулся к Андрею. Он замер. Бросило в жар, рукоять пистолета в руке вспотела. Только не двигаться, не паниковать. Слиться с автобусом, спасибо, Господи, что он темно-серый!

Мутант был так близко, что Андрей видел белки его глаз, видел даже, как колышется шерсть на тощих руках, видел водоросли в спутанных волосах. Мут перегнулся через второе ограждение и прыгнул в реку – Андрея обдало гнилостным запахом.

Фууф, пронесло. Впредь следует быть осторожней. Теперь он не шел – тек, двигался плавно, тихо. Самка мута, что-то долбящая камнем, не обратила на него внимания, и хорошо. Шелестели пакеты, почти по-человечески плакали детеныши в кабине иномарки.

Мост остался позади. Теперь надо преодолеть опасные пятьсот метров, не оступиться и не расслабиться. Справа чернел лес, слева с трудом угадывались очертания забора. Добравшись до знака, Андрей судорожно выдохнул. Сел и сделал в сторону реки неприличный жест. Осталось найти подходящее место для ночевки и дождаться рассвета, чтобы видеть указатели. По идее, до Мытищ осталось километров пятнадцать.

Заночевать он решил на опустошенной заправке, где некоторое время жила вооруженная группировка и огородила ее листами жести, трубами, колючей проволокой. От других бандитов подобный забор не спас бы, мутов он вряд ли задержит, но вряд ли они сунутся внутрь.

Разогнав крыс из дозорной вышки, он обосновался там. Засыпая под отсыревшим одеялом, он представлял завтрашний день. Вон приближается к распахнутым воротам. Останавливается, смотрит, как девушки развешивают белье, а вокруг носится малышня.

Нет, не так. Сейчас ноябрь, уже холодно, и дети сидят в классах. Если он кого и увидит, то дровосеков. Ничего, все самое приятное – позже. Он поздоровается с парнями, распахнет дверь в здание детского сада, дети обернутся, Полина выронит из рук книгу. Витька заорет как сумасшедший, бросится обниматься, прижмется щекой к щеке, и от него будет пахнуть молоком… Надо попытаться раздобыть им гостинцев.

Осталось жалких двадцать пять километров! Пятнадцать – пешком, дальше он поедет на «бардаке». Появился какой-то ирреальный страх, что не получится добраться. Что-то случится и помешает: нападут мародеры, огромная толпа мутов, на которых не хватит патронов. Плита упадет на голову – да что угодно может случиться, потому надо быть предельно осторожным. Он не имеет права рисковать в шаге от цели.