Алексей Гравицкий - Зачистка

Искренне она чувствовала, что они воюют за свой дом. Потому что в конечном счёте человек воюет по-настоящему только тогда, когда у него пытаются отнять дом, жизнь, родных.

Выходит, Зона стала всем этим людям родным домом? Глупость какая.

Она бросилась на землю, скрывшись за невысокой кочкой, чувствуя себя в безопасности. Врага видно не было, а значит, и её не видно.

Это была последняя мысль женщины-сталкера. Шарахнула очередь.

Противник знал, что делает, в отличие от Косы. У неё же картошку варить выходило лучше, чем воевать. А подставилась она и вовсе глупо.

Но в горячке, охватившей всё вокруг, этого никто не заметил. Смерть часто бывает незаметной.

Мунлайта мутило. Звуки стали глухими, словно доносились через ватный матрас. Седой поднялся на ноги. Снейка рядом не было. Конвоиров тоже. Вернее, был один. Лежал рядом в куче строительного мусора с размозженной головой. Рядом валялся автомат.

Змей… Охрана… Автомат… Генерал…

Он попытался собраться с мыслями. Вышло паршиво. Шум вокруг стал резче, обрел прежнюю четкость и звучность. Но вместе с тем почему-то и замутило сильнее.

Снизу и снаружи неслись крики и выстрелы. Мун поднял автомат, пошатываясь сделал несколько шагов.

Сверху затопало отдаленно. Кто-то поспешно спускался вниз. И судя по дробным ударам ботинок о ступени, спускавшихся было как минимум двое.

Мунлайт отклонился к стене, упершись в нее плечом, вскинул автомат и взял на мушку соседний лестничный пролет, уходящий наверх.

Ждать пришлось недолго. Как только на верхних ступенях пролета появились ноги в тяжелых армейских ботинках, он нажал на спуск. Автомат дернулся, вытряхивая мысли о тошноте. Сверху вскрикнули. Простреленные ноги подломились, и генеральский телохранитель повалился на ступеньки.

Седой дал еще одну очередь и бросился вперед. Сверху нервно хлопнул пистолетный выстрел. Пуля просвистела в паре метров от него. Видимо, стреляли, чтобы припугнуть.

Судя по звуку удаляющихся шагов, стрелявший побежал обратно наверх.

На ходу шарахнув из автомата по извивающемуся от боли, валяющемуся на ступенях телохранителю, Мунлайт рванул наверх.

Звук шагов беглеца чуть оторвался. Мун чувствовал, что висит на хвосте, что осталось перемахнуть лишние полпролета, и беглец появится в поле зрения, но сил на рывок не было.

Топот сбился с ритма и сместился в сторону. Не иначе убегающий свернул с лестницы. Мунлайт отмахал еще один пролет и метнулся на этаж. Вправо уносился обшарпанный коридор. Шагах в пятнадцати вперед по коридору стоял генерал с поднятым пистолетом.

Мун шарахнулся назад на долю секунды раньше, чем грохнул выстрел. Вторая пуля с опозданием всобачилась в косяк ведущего на лестницу дверного проема.

Снова зашуршали шаги. Уходит!

Скрипнуло.

Мунлайт бросился вперед на этаж. Палец уже практически надавил на спуск, но генерала на прежнем месте не обнаружилось. Только закрывалась в конце коридора дверь.

Старая крыса загнала себя в угол. Седой ухмыльнулся и с оглядкой заскользил по коридору.

Нет, ловушки здесь не было. Этаж оказался пуст, если не считать его и генерала. Мун подошел к двери, замер, прислушиваясь.

За дверью притаился зверь. Злой, забитый в угол, отчаявшийся.

Что ж, он тоже злой.

Мунлайт вскинул автомат, дал короткую очередь по замку, саданул с размаху ногой в дверь и дернулся в сторону с линии огня. Грохнул пистолетный выстрел…

Крот присел на колено, огляделся и опустил автомат. Отголоски перестрелки еще звучали на другом краю Агропрома, а здесь все было кончено.

Он окинул взглядом окрестности и устало опустился на землю. О том, что сидеть на холодной земле может быть чревато неприятными для мужика последствиями, «свободовец» сейчас не думал.

Автомат лег рядом. Крот потер виски пальцами и какое-то время просто сидел на земле и слушал, как редеют выстрелы. Сколько так прошло времени? Минута? Пять? Десять? Время изменило скорость течения и потеряло смысл.

Когда выстрелы совсем затихли, Крот медленно поднялся на ноги и пошел вперед, туда, где должны были ждать люди. Свои и Резановские.

Своих оказалось больше. От группы Резаного осталось человек десять.

— Потери? — спросил Крот.

— Шестеро убиты. Дюжина раненых, — отрапортовал кто-то.

— А у тебя, сосед? — спросил Резаного.

Главарь группировки выглядел неважно. Лицо его осунулось. Из рассеченной брови алой струйкой стекала кровь. На Крота посмотрел хмуро и не ответил.

Они не говорили. Не о чем сейчас было говорить. Молча стягивались, сбивались в кучу. А куча эта поредела основательно. Может, потому победа и не ощущалась?

Подошел Рыжик. Подошел Айболит. Приковылял, хромая на правую ногу, бородатый Змей. Но не было Натальи. И седого не было. И многих других.

Резаный не торопился. Ждал.

Мунлайт появился тогда, когда ждать уже, казалось, больше незачем. В седых волосах запеклась кровь, рожа перемазана чёрт-те чем, но Мун был жив. Перед собой он толкал дулом автомата хмурого мужика в генеральской форме со связанными за спиной руками.

— Здрасьте, на фиг, — без особой радости махнул рукой седой.

Резаный посмотрел на Мунлайта серьезно.

— Зачем ты его не убил?

— Так получилось, — пожал плечами Мун. Сталкеры глядели на генерала с ненавистью, на седого кидали неодобрительные взгляды.

Генерал потупился и сплюнул кровью. Видимо, ему тоже досталось.

Резаный обвел толпу взглядом.

— Судьбу этого, — хрипло проговорил он, — предлагаю решать голосованием. Голосую: «Убить!».

И он поднял руку. Руки сталкеров медленно, но верно поползли вверх.

— Он мой, — отрезал Мунлайт.

Голос прозвучал тихо, но в молчаливом сталкерском единодушии слова эти прогремели как выстрел.

— Люди хотят мести, — с угрозой сказал Резаный.

— Перетопчутся, — хищно оскалился Мунлайт. — Убивалка не отросла. Помнишь подарочек от доброго человека?

Резаный вздрогнул, рука метнулась к груди. Пальцы сквозь одежду нащупали жетон с выбитыми цифрами.

— Судьбу этого хмыря решать не тебе, — добавил Мунлайт. — Лучше похоронами займись.

— Здесь не кладбище. В полевых условиях…

— Значит, пора завести кладбище, — перебил седой. — Забудь про полевые условия. Вам здесь жить.

Мунлайт уводил Хворостина всё дальше. И никто его не остановил. Никто не окликнул. Странно. Он ожидал, что будет буча.

Генерал споткнулся и выматерился.

— Куда ты меня тащишь? — пробурчал он.