Майкл Стакпол - Возрождение Завета

Виктор знал, что Фелан прав.

– Ты хочешь сказать, что наш экспедиционный корпус может прибыть на Охотницу и вместо слабо прикрытого мира напороться на все, что осталось у Ягуаров?

– Примерно так, – нахмурился Фелан. – Если их отход не инсценирован.

Прецентор кивнул в сторону Фелана:

– Это ценная мысль. Может быть, они оттянулись назад, чтобы сосредоточить силы на ограниченном числе планет и попытаться дать нам бой там. Это позволит им выбирать поля боя – и выбирать к своей выгоде.

– Но похоже ли это на правду? – Виктор встал с кресла и начал ходить в узком конце зала брифингов. – Такая тактика означала бы, что они предвидят наше наступление и сознательно жертвуют десятки боевых единиц, чтобы внушить нам ложное чувство превосходства. Поскольку мы ведем войну по их правилам, издавая боевой клич и объявляя, какие силы вводим, они могли бы отойти до нашего штурма и достичь тех же целей, сохранив больше живой силы и техники. Более того, если они настолько организованы, они еще на многих мирах поступили бы так, как на Ричмонде и Идлвинде, – разрушили бы промышленность, которая может дать нам жизненно важные средства для нашей кампании. В конце концов, мы только из трофеев можем добавить три полка боевых роботов Клана – не считая Кластера Ягуаров, который ты включил в свой Третий Волчий легион, Фелан.

Фелан согласно кивнул:

– Я должен был предложить им такую возможность, как бы ни был мал шанс на ее осуществление.

– А это заставляет нас предположить немыслимое – преждевременный упадок Дымчатых Ягуаров. – Виктор покачал головой. – Мы за четыре месяца добились того, что планировали сделать за четыре года, и понесли лишь малую часть запланированных потерь. Это, конечно, чудесно, но ставит нас перед другой проблемой,

Прецентор поднял глаза:

– И это?

– Организация экспедиции на Охотницу. Фохт приподнял бровь:

– Она уже в пути.

– Я знаю. – Виктор переплел пальцы и протянул руки к Прецентору. – Если это действительно тотальное отступление, то все войска Ягуаров направляются на Охотницу. Они наверняка будут там раньше Моргана, а это значит, что всех его людей перебьют. Мы не можем передать им предупреждение, потому что не знаем, получат они его или нет, а Ягуары могут его перехватить. Это умножит наши трудности. – Виктор расцепил руки и сжал их в кулаки. – Можно сказать, что мы расширяем наши операции на Периферию, чтобы продолжать действия против Ягуаров. Синдикат способен контролировать распространение информации, и это будет критически важно, поскольку мы не можем допустить утечки в Кланы и на их базовые планеты до того, как достигнем Охотницы.

Прецентор нахмурился:

– Ты понимаешь, что таким образом ты и ведомые тобой войска покинут Внутреннюю Сферу еще минимум на полтора года?

Виктор поднял на него глаза:

– А разве у меня есть выбор?

– Думаю, что да. – Прецентор протянул вперед раскрытые ладони. – На тебе лежит ответственность перед твоим народом. Если тебя не будет, невозможно сказать, что за это время придумает твоя сестра. Поход на Охотницу никогда не входил в наши планы борьбы с Кланами, и ты, таким образом, сильно нарушил бы политическое равновесие во Внутренней Сфере.

– Но если мы этого не сделаем, Моргана и его людей ждет смерть.

– Этого ты не знаешь наверняка, Виктор.

– Но обязан предположить, Прецентор. Фохт непреклонно покачал головой.

– Морган Хасек-Дэвион – человек умный. Если он увидит, что шансы не на его стороне, то будет действовать разумно.

– Мне хочется так думать, но Морган может и вогнать своих людей в такой энтузиазм, что они сочтут невозможное достижимым. Если он решит атаковать во что бы то ни стало и погибнет при попытке, я… – Виктор резко развел руки и свел их снова. – Я не хочу, чтобы он погиб, если я могу этому помешать.

Голос Прецентора, холодный и четкий, упал до шепота:

– Есть вещи, которых ты не можешь предотвратить, Виктор. Ты идешь по опасной тропе, принимаешь решения, о которых потом можешь пожалеть. Принимай их обдуманно.

– Я так и делаю.

– Надеюсь. В твоих словах я слышу эхо своих решений, принятых давным-давно. – Фохт поглядел на закрытую дверь комнаты, потом вскинул голову. – Линия Штайнеров рождает два типа людей. Первый – это воин, которому нет равных. Ты из этой породы. Второй – политический интриган, и это твоя сестра Катарина. В некоторых эти свойства смешиваются, и оба они были сильны у твоей бабки, но такие люди очень редки. Я хочу тебе сказать, Виктор, вот что: ты принимаешь военные решения, пренебрегая их политическими последствиями.

– Все это хорошо, Прецентор, и ваше суждение о моей семье весьма интересно, но оно не имеет отношения к делу.

– Имеет, Виктор. Ты знаешь знаменитую цитату из Сантаяны?

– Те, кто не помнят прошлого, вынуждены его пережить снова.

– Именно так, – серьезно кивнул Фохт. – Я и есть это прошлое, Виктор. Я не могу, и Внутренняя Сфера не может позволить тебе повторить то безумие, что совершил я тридцать лет назад.

– Не понимаю.

– Да, полагаю, что не понимаешь. – Фохт неуверенно улыбнулся и протянул руку Виктору. – Позволь представиться, принц Виктор Штайнер-Дэвион. – Я твой двоюродный брат, если убрать два поколения. Мое имя – Фредерик Штайнер.

У Виктора отвисла челюсть, он откинулся назад и тяжело оперся на стену.

– Это… этого не может быть. Ты погиб в Синдикате Дракона на Дромини-IV. Ты был героем, хотя тебя и послали с Десятым Лиранским Гвардейским на самоубийственное задание за то, что строил предательский заговор с Олдо Лестрейдом. Ты подставил Содружество под удар Синдиката… Нет, ты не можешь быть Фредериком.

– Заверяю тебя, что это я и есть, Виктор, и проверка ДНК это быстро подтвердила бы. Мы с тобой кровно связаны только по женской линии, через нашу прапрабабку, и наши митохондриальные ДНК окажутся идентичны. Можешь сам взять у меня кровь и проследить за выполнением тестов, если хочешь доказательства.

Виктор покачал головой, отлично зная точность тестов ДНК. Именно сравнение ДНК показало, что Томас Марик – самозванец. Он поглядел на Фелана.

– Кажется, тебя не удивило его заявление? Волк покачал головой:

– Одним из заданий, которые я выполнял для Ильхана, было раскрыть секрет личности Прецентора. Хотел бы я, чтобы это было так просто, как взять пробу крови.

– Кто еще знает?

Фохт пожал плечами:

– Теодор Курита, Примас Комстара Мори, может быть, еще несколько человек. Я давно уже не считаю себя той, прежней личностью. Свое новое имя я выбрал потому, что его можно приблизительно перевести как «воин возрожденный», и именно таковым я себя считаю. Свои таланты я посвятил охране безопасности Внутренней Сферы. Я влез в политику, и потому оказался там, где я есть, – вне власти, оторванный от семьи и традиций. Я сумел приспособиться к этой жизни, но, Виктор, не думаю, что ты тоже смог бы сделать это.