Константин Калбазов - Колония

Так уж случилось, что одного из участников экспедиции, Джона Дэвидсона, ударила молния. Непонятно, откуда она взялась в этих краях, но факт остается фактом. Долгое время его жизнь была в опасности, но врачи все же сумели спасти незадачливого ученого. После выписки он просто не мог не навестить место, где с ним случилось несчастье. То ли неуемная натура подтолкнула его на это, то ли любопытство, – ученые они вообще не от мира сего. И вот тут-то он и обнаружил портал в иной мир.

Кто знает, как оно все обернулось бы, не пожелай Дэвидсон сначала немного разобраться с сутью явления, а потом уж сообщать об этом на весь свет. Словом, сразу он промедлил, а после уже и не смог. О данном факте стало известно Агентству национальной безопасности. Всех, кто обладал хоть какими-то сведениями об открытии, тут же изолировали. Права граждан, свобода и тому подобные постулаты самой демократической страны мира – это конечно же хорошо, но когда вопрос касается интересов государства…

Разумеется, Дэвидсон попал в руки ученых, а у портала развернули целый научно-исследовательский институт. Над самим феноменом возвели огромный бетонный саркофаг. Были предприняты небывалые меры безопасности для предотвращения проникновения даже микроорганизмов из нового мира на Землю и обратно.

Как утверждали ученые, если миры обменяются даже одной-единственной бактерией, то это может иметь поистине катастрофические последствия. Что ж, очень даже не лишено смысла. Кстати, сам Джон несмотря на то, что открывал портал, так ни разу и не сунулся за грань. Ну да, чему удивляться, все же он ученый, а не какой-нибудь фермер.

Целый год ученые скрупулезно изучали Колонию, как назвали новый мир. Они засылали через портал роботов, оснащенных самыми разнообразными датчиками. Брали всевозможные пробы. Не прекращалось изучение и природы портала.

Что касается самого Дэвидсона, то не сказать, что он был рад случившемуся с ним. С одной стороны, он был ученым и его привлекли к весьма интересному проекту. Настолько интересному, что его имя наверняка должно быть увековечено. Но с другой – никто и не думал обнародовать эти сведения, а он сам оказался пленником портала.

С него не спускали глаз ни ночью, ни днем, он не мог и шагу ступить без присмотра. Его лишили даже последней радости. Теперь он питался только полезной пищей, зачастую не соответствующей его гастрономическим предпочтениям. О его здоровье заботился целый штат докторов…

Через год исследований ученые наконец смогли высказать предположение, что люди в состоянии колонизировать новый мир. Но дать абсолютную гарантию, что их исследования достаточно полные и колонистам ничего не угрожает, они конечно же не рискнули. Поэтому было принято решение об устройстве на противоположной стороне поселения.

За последующие два года население Колонии увеличилось до четырех тысяч человек. Было построено два городка с двумя десятками ферм в их окрестностях. Появились первые новорожденные, которые по праву являлись коренными жителями Колонии. И все время не прекращалось научное сопровождение проекта. По сути все переселенцы являлись лабораторными крысами.

Однако сами потомки тех, кто некогда колонизировал Америку и покорил Дикий Запад, себя таковыми не считали. Подобно своим предкам, они ринулись покорять новый мир. Они осваивали неведомые просторы, организовывали геологоразведочные партии, исследовательские экспедиции, создавали семьи и рожали детей. Они просто жили полной жизнью, считая, что наконец-то обрели самую настоящую свободу.

В их жизни хватало всего, бывали и потери от зубов хищников или же в результате несчастных случаев. Нашлась также парочка тех, кто решил вдруг вспомнить добрую традицию Дикого Запада и вышел на большую дорогу. Один молокосос так и вовсе умудрился сколотить банду из десятка подростков, которую, также по давней традиции, выследил и уничтожил отряд ополченцев. Здесь не работали законы Соединенных Штатов Америки, не пользовались популярностью адвокаты-крючкотворы, но зато действовал простой и суровый закон фронтира.

Однако далеко не все жители Колонии считали ее землей обетованной. К примеру, Ник Лозен всем своим существом ненавидел ее. Он оказался здесь в ссылке после одной неудачной операции. Единственная случайность поставила крест на его карьере. А главное – он даже не мог отказаться от этого назначения, так как попросту был лишен выбора. И вот теперь он обеспечивает безопасность на Колонии, а фактически является все той же подопытной крысой, что и остальные поселенцы.

Он как раз сидел за столом в своем кабинете и уже в тысячный раз думал над своей злой судьбой, когда в дверь постучали. Нужно собраться и ни в коем случае не выказывать слабость, ведь он – лицо, облеченное здесь вполне реальной властью. Именно ему подчиняется единственное воинское формирование на Колонии, рота егерей. Местные могут собрать только ополчение, временное подразделение. К тому же у них серьезные проблемы с боевой подготовкой. Умение стрелять еще не делает человека бойцом.

– Разреши, Ник?

– А-а, это ты, Джим. Заходи.

Лозен сделал вялый жест, приглашая пройти картографа, состоявшего в штате исследовательского института по эту сторону портала. Они были довольно дружны, любили посидеть в теплой компании, которая зачастую состояла из них двоих. Джим поспешил воспользоваться приглашением и вошел в кабинет, неся в руках какой-то грязно-серый сверток.

– Что ты там притащил? – вяло полюбопытствовал начальник службы безопасности.

В ответ на это Джим довольно бесцеремонно водрузил свою ношу на стол, напрочь проигнорировав возмущение товарища. Ну да, вещица оказалась весьма грязной, и на столе ей явно не место. Но картограф словно и не замечал ничего.

– Вот, гляди.

– На что? На грязный метеозонд, который притащил тебе какой-нибудь очередной охотник или фермер в надежде на получение премии. Кстати, ты ему ее выписал?

– Разумеется, выписал.

– Угу. Тогда выходит, что этот зонд твой и ты получил новую партию данных, которые не зафиксированы ранее в результате потери связи. Там что, фотоснимки золотых россыпей?

– Нет. Золотых россыпей на карте памяти нет.

– Очень жаль. А то я думал, что нам повезло и мы теперь можем выторговать себе возвращение на Землю. Мне, в отличие от тебя, здесь не нравится. – Ник заметил, как Джим окинул его ироничным взглядом, и, не выдержав, вспылил: – Может, уберешь с моего стола этот свой грязный шарик! – спихивая на пол зонд, рявкнул он.

– Это не мой зонд, – покачав головой, возразил Джим.

– Да какая мне разница, твой он или нет!

– Хорошо, – все так же спокойно продолжал Джим, – я скажу по-другому: это не наш зонд.