К. Джетер - Рисковое Дело

Некоторые счета были опустошены буквально за минуту до того, как туда сунулся Босск и узнал об уплывших из-под самого носа кредитках. Вор завелся не на верхних уровнях власти старой Охотничьей гильдии, кто-то из доверенных советников покойного ныне Кра-досска, тот, кто знал о спрятанном добре и имел возможность добраться до него. И украсть. Трандошан ярился из-за несправедливости. Если кто-то и должен был похитить кредитки, так это он сам! Босск сразу понял: вор не из Реформаторского комитета; тот состоял из молодежи, которые и понятия не имели о давних секретах. Они только карабкались по нижним ступеням лестницы, ведущей к богатству и положению.

Кстати, именно потому Босск приветствовал развал Гильдии и активно участвовал в нем. А уж если он видел личную выгоду в революции, смене системы и установлении нового порядка с собой во главе, что говорить об остальных? Только ничего не получилось. Следовало всех перебить, думал ящер. Слишком много старейшин пережило раскол, слишком много сбежало, чтобы сколотить новые группировки. А там, где существуют равные по силе армии, существует и война между ними. Старики оказались покрепче, чем думала молодежь; они дали решительный бой реформаторам, основательно их потрепали и проредили ряды. Если безымянный некто поставил перед Бобой Феттом задачу сделать так, чтобы в Галактике осталось как можно меньше действующих охотников за головами (а Босск слышал подобные толки), то Боба Фетт с блеском выполнил свою миссию. Умело и с большой кровью, преимущественно – не своей.

Да, действительно создается впечатление, что кому-то было выгодно уничтожение старой Гильдии. И она, и оставшиеся от нее осколки давно исчезли… какой резон любому охотнику в здравом уме и твердой памяти сидеть на одном месте, когда смерть грозит со всех сторон? Мелкие группировки, образовавшиеся в результате цепной реакции, Босска не привлекали. Молодой трандошан уже постановил, что лучше действовать в одиночку, ну, может, время от времени с кем-нибудь в паре. Своеобразный кодекс чести, который не давал членам Гильдии разорвать Друг друга на части, отныне и впредь утратил силу. Каждый сам за себя. От Гильдии остались только сокровища, которые кто-то украл. Они испарились.

Как и Глиед Отондон. Вот ублюдок! Босск оскалился. Отондон был одним из главных советников патриарха Крадосска, могущественный старейшина, а затем – эмиссар Истинной гильдии. Насколько понимал трандошан, Глиед правил там безраздельно, подавляя малейшее возмущение. Коли так, он и их обманул. Босску было известно, где обретаются все доныне живые коллеги, и молодые, и ветераны, и никто из них не начал вдруг вести себя так, будто разом перестал нуждаться в деньгах. Единственный, кого не нашли ни живым, ни мертвым, – это Глиед Отондон. Старик ловко замел следы. К счастью для себя, между прочим. Попадись он в когти Босска, то сейчас с разорванным горлом хлюпал бы кровью и любовался кишками, выпущенными из его живота и красиво разложенными перед ним,

На поспешное исчезновение нужны деньги, много денег; в Галактике не продохнуть от информаторов и стукачей, но ни один из них и понятия не имел, где скрывается Отондон. У Эоббима Фая Босск даже интересоваться не стал, не слышно ли чего о пропавшем охотнике. Такие новости до Татуина доберутся нескоро.

– О Глиеде Отондоне не говорис? О кредитках снать не хонес? – мингсинь фальшиво изобразил сочувствие. – Понимаю… Опять неудася, так?

Он сокрушенно покрутил длинным рыльцем.

– Молсяние – полесная стука, не удивляюс.

– Придет время, доберусь и до Отондона, – буркнул молодой трандошан. – Пусть еще немного подышит воздухом и ждет своей очереди. И без нею дед по горло.

– Не дел, – поправил грызун, копаясь в шкатулке. – Одного дела. Совут – Боба Фетт.

У него что, на лбу все написано? Стоило Босску зажмуриться, как перед внутренним взором мгновенно вставала фигура в памятных серо-зеленых доспехах. Видавшие лучшие времена, потрепанные, исполосованные шрамами мандалорские боевые доспехи были все так же функциональны, как раньше, когда они верой и правдой служили мандалорскому воину. Босск никогда не видел лица Бобы Фетта (вообще-то крайне немногие удостаивались этой чести), но живое воображение трандошана позволяло представить, как из-под серо-зеленою шлема потечет струйкой кровь, когда Босск собственными лапами свернет сопернику шею. А сейчас в кантине Мос Айсли трандошан сжимал кулаки – когти впивались в кожу, – томясь от желания воплотить мечту в явь. Он только и мог думать, что об этой смерти; словно обжигающая кислота, мысль о мести струилась в каждой клеточке его мозга. Беглого Отондона трандошан ненавидел и презирал, но там речь шла лишь о деньгах, что в сравнении с поруганной честью – просто тлен. Боба Фетт втоптал в грязь именно честь.

– Моя репутация… – негромко и зло произнес вслух ящер. – Вот, чего он меня лишил. Не один раз, а снова, и снова, и снова…

– Реггутасия? У тебя?!! – мингсинь с повизгиванием захохотал. – Нету такой весси. Больсе нету. Ноль по шкале, вот сто о тебе думают.

Босска словно дубиной оглоушили, мысль была горькой, как желчь. Да он же меня не боится!!! Трандошан смерил крохотного грызуна взглядом, в котором было нечто, напоминающее панику. Вот, до чего он докатился… Дальше некуда, а кто его загнал в угол? Все тот же Боба Фетт. Суетливый грызун с жалкой каплей мозгов в крохотной головенке, и тот хохочет ему прямо в морду. Унижение было подобно ведру ледяной воды, которое мигом пригасило огонь его гнева. Даже хуже: если существо, которое сидело напротив него за столом, не боялось, то в сердце Босска темным бутоном распускался панический ужас.

Как же мне выжить? На мгновение эта мысль подавила все остальные. Существовал длинный список разнообразнейших существ, имеющих зуб на Босска, но никогда ранее трандошан не обращал на них никакого внимания. Молодой ящер делал охотничью карьеру, наступая коллегам на пятки, воруя добычу у них из-под носа и унижая всех тех, у кого не было сил, храбрости или шанса ответить. Длиной этот список мог сравниться лишь с аналогичным, который вел Боба Фетт, а может, и был подлиннее. Потому что те, кто схлестывался с Феттом, долгой жизнью не отличались, а вражда умирала вместе с ними.

Существовало и другое различие. Немногие по врожденной глупости или твердолобости имели желание спросить с Бобы Фетта по счетам. Безопаснее сидеть и дуться, как вомпа на гранит, чем дать Фетту повод стереть твое имя из мира живых. Если бы Босск мог рассуждать на эту тему хоть сколько-нибудь рационально, именно этот совет он дал бы сам себе. И именно это предупреждение больше не принимают в расчет каждый из многочисленных врагов трандошана. Если кто-то из обиженных им охотников за головами захочет с ним поквитаться, он трижды подумает и… возьмется за дело. У Босска и раньше существовала причина залечь на дно, ныне следовало закопаться в ил по самые ноздри.