Пол Андерсон - Мичман Флэндри

— И затем потусторонний народ атаковал тебя? — спросил его Ферок. Его урчащий голос прорывался сквозь свист ветра, натиск и шлепанье волн, скрип снастей. Звуки искажались и усиливались густым воздухом.

— Да, — ответил Флэндри. Он подыскивал слова. Пока его везли сюда с Земли, он получил электронный курс языка и знание традиций цивилизации курсовикян. Но некоторые вещи было трудно объяснить в доиндустриальных терминах. — Из воды поднялось что-то вроде корабля, который, похоже, может и погружаться в море, и летать. Его радиопомехи заглушали мои позывные. И прежде чем я смог пробить толстую броню, его лучи сбили мой флиттер. Я едва спас свою шкуру, когда он тонул. Я продолжал погружаться, пока враг не ушел. Затем всплыл и стал искать помощи. Маленький моторчик, который поднимал меня, уже почти выдохся, когда я встретил наш корабль.

Честно говоря, гравитационный импеллер не потянул бы его дальше без перезарядки аккумуляторов. Флэндри хотел использовать его снова. Ту энергию, что осталась в плечевом блоке, нужно было сохранять для работы алапанов стекловидного шара, в котором находилась его голова. Человек не мог, дыша морским воздухом Старкада, остаться в живых. Такая концентрация кислорода сожгла бы его легкие прежде, чем его убило бы азотным наркозом и ацидозом двуокиси углерода.

Флэндри вспомнил, как лейтенант Даниэльсон отчитал его за то, что он снял шлем. «Энсин, мне сто раз наплевать, что эта штука неудобная, тогда как мы могли бы наслаждаться кондиционированным воздухом в кабине. И я нисколько не сожалею по поводу вторжения в частную жизнь, когда записывается каждое ваше движение во время полета. Моя задача — удостовериться, что такие щенки, как вы, которым кажется, что они знают намного больше, чем содержит в себе тысячелетний опыт астронавтики, соблюдают инструкцию. Еще одно нарушение, и вы заработаете тридцать секунд нервного удара. Разойдись!»

«Конечно, ты спас мне жизнь, — ворчал Флэндри, но все равно ты — сопливый ублюдок».

Некого было винить за утерю бластера. Он был оторван от кобуры в один из бурных моментов, когда Флэндри выкарабкивался наружу. У него сохранились уставной нож да полная сумка всякого хлама. Остались ботинки да серый запятнанный комбинезон, который не мог идти ни в какое сравнение с очаровательным мундиром. Вот, пожалуй, и все.

Ферок опустил термочувствительные усики над глазами — нахмурился.

— Если ваз-Сираво ищут то, что осталось от твоего флайера там, внизу, и не найдут твоего тела, они могут догадаться, что ты сделал, и начнут искать тебя, — сказал он.

— Да, — согласился Флэндри, — наверное.

Он привязался, чтобы защитить себя от бортовой и килевой качки, и выглянул за борт. Высокий, по-юношески худощавый, русые волосы, серые глаза, довольно продолговатое, с правильными чертами, лицо, загоревшее под Саксо… Перед ним волновался и блестел зеленоватый океан, плясали солнечные блики, и белые шапки волн ходили не быстрей, чем на Земле, из-за гравитации Старкада. Гигантские тучи громоздились в кучи на горизонте, но в плотной атмосфере они не предвещали шторма. Крылатая тварь парила в небе, морское животное появлялось и снова ныряло. На таком расстоянии Саксо был в три раза меньше, чем Солнце, видимое с Земли, и давал лишь половину своего света. Адаптирующееся человеческое зрение воспринимало это нормально, но смотреть в сторону беспощадно яркого и белого светила было просто невозможно. Короткий день перевалил далеко за свою половину, и температура, вообще никогда высоко не поднимающаяся в этих широтах, падала. Флэндри знобило.

Ферок представлял полную противоположность ему. Старкадиец, тигериец, тоборко, назовите его как хотите, был невысок, с невероятно длинными ногами; его руки были четырехпалыми, ноги — большими и когтистыми, сзади — короткий хвост. Голова слабо напоминала человеческую: круглая, с плоским лицом, переходящим в узкий подбородок. Под ветвистыми усиками сверкали большие раскосые глаза с ярко-красной радужной оболочкой. Нос, или то, что было на его месте, имел одну ноздрю. Рот был широкий, с плотоядными зубами, уши — большие, внешние края их походили на крылья летучей мыши. Кожа покрыта лоснящимся мехом, оранжевым, с черными полосками, плавно переходящими в белый на горле.

Из «одежды» на нем были только вышитая бисером сумка, крепко схваченная ремнями, чтобы не болталась, и кривой меч, вложенный в ножны на спине. Служил Ферок боцманом (довольно высокий чин для мужской особи на курсовикянском корабле) и, без сомнения, был любовником Драгойки. По натуре импульсивный, задиристый и по-собачьи преданный, он нравился Флэндри.

Ферок поднял телескоп и описал им дугу. Это местное изобретение. Курсовики были центром наиболее развитой сухопутной культуры на планете.

— Пока никаких признаков чего-либо, — сказал он. — Как ты думаешь, летающий корабль этих инопланетян может на нас напасть?

— Сомневаюсь, — сказал Флэндри. — Наиболее вероятно, он просто случайно оказался там, потому что перевозил мерсеянских советников, и стрелял в меня потому, что я мог иметь приспособления, которые навели бы меня на догадку о том, что происходит там, внизу. — Флэндри засомневался, прежде чем продолжить: — Мерсеяне, как и мы, редко берут на себя ведущую роль в любом деле, а если и берут, то почти всегда как личности, как самостоятельные офицеры, а не как представители своего народа. Никто из нас не хочет провоцировать подобный ответный удар.

— Боитесь? — Губы Ферока презрительно искривились, обнажая клыки.

— Это ты так думаешь, — сказал Флэндри искренне. — Вы не представляете, что наше оружие может сделать с миром.

— С миром… Ха, трудно понять, ну, пусть это попытаются сделать Сестры, А я счастлив, что я простой самец.

Флэндри повернулся и окинул взглядом палубу. «Стрелец» был большим кораблем по старкадским меркам, возможно, 500 тонн; высоким в корме, широким, с резным форштевнем на носу — эмблемой покровительствующего духа. Рубка, в которой был арсенал, стояла посреди судна: камбуз, кузница и столярная мастерская — все было кричаще раскрашено. На трех мачтах были желтые квадратные паруса наверху и продольные внизу; в этот момент последние поворачивали на другой галс. Команда была занята своим делом на палубе и у такелажа. Она насчитывала тридцать мужских рук и полдюжины женщин-офицеров. Корабль вез пиломатериалы и пряности из порта Южанка до архипелага Чейн.

— Какое у нас вооружение? — спросил он.

— Одна палубная пушка от землян, — ответил Ферок. — Пять ваших винтовок. Нам предлагали больше, но Драгойка сказала, что они будут бесполезны, пока мы не обучим обращаться с ними побольше населения. В противном случае — мечи, плахи, арбалеты, ножи, страховочные шплинты, зубы и когти. — Он указал жестом на сеть, которая ходила из стороны в сторону под килем. — Если она начнет сильно дергаться, это означает, что сираво пытается проделать дырку в нашем дне. Тогда мы нырнем за ним. С твоей экипировкой тебе это будет легче сделать.