Андрей Рукавицын - Карниворы, боги наши

– Я понимаю, что ты всё в первый раз видишь, только, давай сначала дело сделаем, а потом будем развлекаться! – пробурчал Егорыч. Он повернулся к двери здания и нажал на кнопку звонка. Через некоторое время дверь открылась.

– Запомнил здание? Вот сюда мы привозим младенцев. Звонишь, дверь открывается, завозишь сюда тележку и идёшь к охраннику на регистрацию.

Они вошли внутрь. С правой стороны просторного холла виднелась синяя дверь. Слева стоял простой письменный стол, за ним сидел охранник в чёрной форме. Он недовольно посмотрел на Егорыча и Колю, молча встал, взял тетрадь и подошёл к тележке с младенцами. Глянув быстро на бирки на ногах, охранник сделал какие-то пометки в тетради. Синяя дверь открылась, он взял одну из ванночек со спящим младенцем, поставил её на пол в коридоре за дверью и закрыл её.

Посвистывая какую-то мелодию, охранник толкнул тележку со вторым младенцем по направлению к Егорычу, прошёл к столу, сел за него и вопросительно уставился на Колю и Егорыча.

– Пошли, пошли, – прошептал Егорыч.

Коля подошёл к охраннику поближе и спросил:

– А куда Вы его отправили?

Охранник молча посмотрел на Колю снизу вверх, поиграл желваками на скулах и ответил:

– В ремесленники, а этого забирайте, его на переработку.

Коля постоял немного, поглядел на охранника, посмотрел на младенца, тот дрыгал правой ногой, пытаясь дотронуться до края ванночки.

– А что с ним не так?

– Коля, здесь не место задавать вопросы, – прошипел Егорыч и громко сказал, обращаясь к охраннику.

– Скажите, можно мы тележку здесь пока оставим, нам надо ещё кое-какие дела в городе сделать.

Охранник хмуро посмотрел на него и слегка кивнул головой.

Коля помолчал, искоса посмотрел на тележку с ребёнком, затем повернулся и вышел на площадь вслед за Егорычем.

– Что с ним теперь будет?

– С ребёнком? Завтра повезёшь его на другую ферму, на переработку.

– Почему? Он же абсолютно нормально выглядит.

Егорыч помолчал, потом ответил:

– Не знаю я, Коля… Может, он больной… Может, он всё равно помрёт скоро… А может, он просто лишний…

В городском парке странный человек в сером костюме стоял на скамейке и громко разговаривал сам с собой. Люди шли мимо него и не обращали никакого внимания. Коля остановился возле фонтана и огляделся по сторонам.

– А это кто там вещает? Он сумасшедший?

– Нет, это поэт, у него работа писать стихи, а потом читать их в парке, для всеобщего развлечения и образования.

– А почему его никто не слушает?

– Потому, что это никому не надо. Поэт, правда, тоже не может не писать стихи… Вот и читает для себя, отрабатывает своё предназначение.

Уже больше часа Егорыч и Коля гуляли по Городу. Они обошли его практически весь, Егорыч показал, куда надо сдавать отчёты, где заказывать расходники, одежду и еду, где можно пообедать, если проголодался…

– Кто все эти люди? Чем они занимаются?

– Да кто чем… Кто ремесленник, кто чиновник, кто пекарь, кто поэт или писатель, как этот вот ухарь. Город – он всему голова. Таких ферм, как у нас очень много. Город нас одевает, кормит, учитывает молоко, мясо, распределяет людей. Без города мы долго не протянем. С голоду подохнем…

– А руководит этим кто? Они?

– Ну да, а кто ж ещё.

– А где они сидят тут? Вон в том самом высоком здании?

Егорыч улыбнулся.

– Нету их тут, Коля, никто Их никогда не видел…

Коля помолчал, огляделся ещё раз вокруг.

– Я по-другому себе Город представлял… Больше, светлее, интереснее… Здесь все такие смурные ходят, никто не улыбается…

– Это потому, что они счастливы… Очень…

– Коля! – молодая девушка замахала рукой на другой стороне площади.

– Катя?.. Катя! Вот не ожидал тебя тут встретить. – Коля помахал рукой в ответ и обернулся к Егорычу.

– Давай, давай, ходок хренов, я тебя тут на скамейке подожду. – Егорыч покачал головой. – Любят же тебя бабы…

Коля подбежал к Кате, её лицо светилось от радости.

– Я думала, мы никогда не увидимся больше… Ан нет, повезло! – Катя улыбнулась и чмокнула Колю в щеку.

– Ну, как ты тут? – Коля немного смутился.

– Да хорошо, работаю в столовой, как и должна. Кормлю людей, человек по пятьсот-шестьсот в день. Устаю, конечно, но уже легче, привыкаю постепенно. Ты как?

– На ферме тружусь, вот, первый раз в Городе, младенцев привезли…

Катя перестала улыбаться.

– А-а-а-а, понятно… – Она помолчала, потом спросила: – Ты кушать хочешь? Пойдём, я тебя накормлю.

– Я тут не один, я с Егорычем… – Коля показал рукой на старика, сидящего на скамейке возле фонтана.

– И его зови, я вас обоих накормлю…

Коля улыбнулся:

– Хорошо, сейчас. Егорыч, пойдёмте обедать!

– Неплохо тут у вас кормят! – Егорыч довольно похлопал себя по животу, отодвинул стул подальше от стола и широко развалился на нём.

Они сидели втроём за большим столом, у широкого окна с видом на городскую площадь.

– Тебе понравилось? – спросила Катя Колю.

– Да, очень, спасибо! Всё вкусно было. – Коля вытер салфеткой губы.

– Я очень рада, – Катя засмеялась.

– Ну, как твои впечатления от Города, Катя? – спросил Егорыч.

– Да, нормально, спокойно тут очень, живёшь, работаешь, ничего не происходит.

– Да-а-а-а, тут спокойно, – пробормотал Егорыч, почти про себя.

– Мне Город раньше больше казался. – сказал Коля. – Он должен был быть больше. По рассказам и вообще.

– Ну, что выросло, то выросло. Больше, значит, не надо. – Егорыч покачался на стуле.

– Странно, что я тут детей вообще не видел. – Коля посмотрел сначала на Катю, потом на Егорыча.

Катя пожала плечами, Егорыч помолчал, затем сказал:

– А им откуда здесь взяться? Они ж тут все стерильные, не могут никого иметь.

Коля посмотрел на Егорыча удивлённо.

– Мы же сегодня младенца в ремесленники сдали.

– Это мы его в детский дом сдали. Детский дом не в Городе.

Катя и Коля переглянулись.

– А почему они стерильные?

Егорыч сердито глянул на Колю.

– Опять ты со своими вопросами! Если б это был твой ребёнок, ты бы его на переработку сдал бы?

Коля подумал, потом отрицательно покачал головой.

– Вот, поэтому они и стерильные, чтобы спокойно все жили, дети много лишних эмоций в жизнь приносят, много желаний возбуждают, вообще шумят, всё ломают и портят!

Егорыч встал, с грохотом задвинул стул и подошёл к окну.

– Дети и семья – это зло, от них все проблемы… Нам коровы достаточно детей делают… – уже почти спокойно проговорил Егорыч.

Он помолчал, глядя в окно, потом вдруг засмеялся.

Катя и Коля вопросительно посмотрели на него. Он обернулся к ним и, показывая рукой в окно, сказал:

– Вон, на площади сейчас цирк будет, смотрите!