Гордон Диксон - Жизнь коротка

Свист прекратился, и на поляну вышел Нгуой. Если он и был удивлен присутствием путешественников, то не подал виду.

— Привет! Ну как, удачно съездили?

Он замолчал и принюхался. Чьюи и Наупутта поняли, что всех следов в могиле не спрятать.

— Вполне, — откликнулся Чьюи самым дружелюбным тоном и начал длинный рассказ о том, как хороша лощина.

Глухие удары стали еще громче, но этого, казалось, никто не замечал.

— Нгуой, — внезапно спросил Наупутта, — вам не встречались в лесу живые Люди?

Изыскатель фыркнул.

— Что за глупости! Люди вымерли миллион лет назад. Как же я мог их видеть?

— А вот нам посчастливилось…

Ученый замолчал. Тишину нарушали только резкие удары. Ему показалось, или были слышны еще и слабые крики?

— Более того, нам удалось взглянуть на останки вашего компаньона.

Снова наступило молчание, прерываемое шумом приближающихся Людей.

— Вы намерены отвечать? — спросил Наупутта.

Нгуой ухмыльнулся.

— Конечно. — Он прыгнул к дереву, у которого оставил винтовку. — Вот этим!

Он схватил оружие и спустил курок.

Раздался металлический щелчок. Наупутта разжал кулак и показал пригоршню патронов. Затем хладнокровно взял свою винтовку и направил ее на изыскателя.

— Чьюи, забери у него нож, топор и прочее.

Проводник, пораженный решительными действиями своего обычно медлительного и непрактичного спутника, молча повиновался.

— А теперь, — приказал Наупутта, — привяжи животных к лодке Нгуоя. Мы отправляемся в путь.

— Но… — неуверенно начал Чьюи.

— Объяснения позже. Поторапливайся! — прорычал зоолог.

Когда путешественники грузились в лодку, изыскатель очнулся.

— Эй! — закричал он. — А я? Сейчас сюда придут Люди и меня съедят! Они пожирают даже друг друга!

— Нет, — размеренно произнес Наупутта, — тебя мы не берем.

Лодка отошла от берега, и животные покорно плыли за ней, навьюченные тяжелой поклажей.

— Эй!!! — заорал Нгуой. — Вернитесь! Я во всем признаюсь!

Лодка набирала скорость.

Среди деревьев мелькнули фигуры Людей. Их уже знакомые крики смешались с отчаянными воплями изыскателя. Вопли вскоре прекратились, а голоса Людей перешли в ритмичную песню, которая еще долго была слышна после того, как лагерь скрылся из виду.

Чьюи молча греб, не отрывая взгляда от воды. Наконец он повернулся и решительно произнес:

— Это самый подлый поступок в моей жизни! Оставить его беззащитным на съедение безволосым тварям… И мне все равно, будь он хоть трижды лжецом.

Лицо Наупутты утратило выражение решимости; ученый выглядел разбитым и опустошенным.

— Ты порицаешь меня? Я этого опасался, но выбора не было.

— Почему же?

Наупутта глубоко вздохнул и отложил весло.

— Нгуой убил своего товарища и возвращался в Колонию с известием о находке леса. Он хотел уничтожить нас руками Людей, а когда этого не получилось, застрелил бы нас сам, не разряди я его винтовку. Колония прислала бы сюда целую банду лесорубов, и через несколько лет чудеснейший лес был бы уничтожен, а вместе с ним и вся дикая жизнь, включая Людей, — отчасти на питание, отчасти из самообороны, отчасти потому, что мы любим стрелять.

Наупутта продолжал:

— Считалось, что Человек вымер миллионы лет назад после того, как расселился по всему миру и достиг уровня цивилизации не менее высокого, чем наш, или даже выше. Люди, которых мы видели, вполне могут оказаться последними представителями вида. Ты очень практичен, и я не знаю, поймешь ли ты чувство, которое биолог испытывает к живому ископаемому. Для ученых Люди просто бесценны, и мы не пожалеем ничего, чтобы их сохранить. Если мы вернемся в Южную Америку раньше, чем новости о сосновом лесе дойдут до Колонии, я успею нажать кое на кого, чтобы этот район сделали заповедным, и пусть тогда они отправляются за лесом в другие места. Но если Колония опередит нас, у меня не останется ни единого шанса.

Однако есть еще кое-что, гораздо более важное, чем Нгуой и Люди.

Известно, что Человек был очень расточителен по отношению к своим богатствам. Вспомни об истощении запасов нефти. И вымирание крупных млекопитающих перед последним ледниковым периодом тоже дело его рук — по крайней мере частично. Мы уверены, что это Люди виновны в исчезновении наиболее крупных видов китов, и подозреваем, что именно они истребили почти всех слонов. Большинство сегодняшних млекопитающих эволюционировало за несколько миллионов лет из форм, которые во времена Людей могли уместиться на ладони.

Нам неизвестно, почему они вымерли. Возможно, причиной тому послужили войны и болезни; возможно, сыграло роль истощение естественных ресурсов. Ты ведь знаешь, я убежденный материалист, но мне иногда кажется, что это месть разгневанной природы. И я поставил целью своей жизни не допустить повторения этой ошибки. Теперь ты понимаешь, почему я должен был так поступить?

Какое-то время Чьюи молчал.

— Пожалуй, да, — наконец проговорил он. — Не скажу, что мне это по душе… но я подумаю. А сейчас нам пора останавливаться: животные устали плыть.

Лодка бесшумно скользила по реке. Стояла жара индейского лета. Белые люди, назвавшие эту пору «индейским летом», давно исчезли, так же как и сами индейцы. Маленькое дикое племя — вот все, что осталось от всемогущего Человека.

Представитель гораздо более древнего рода, стрекоза, посверкивая на солнце крылышками, кружила над кормой. На какой-то миг она вдруг застыла, но уже в следующее мгновение пропала из виду.

Окно доставки Главного почтамта на Гемлине-3, в двадцати восьми тысячах четырехстах шести световых годах во втором Квадранте по наклонению в девятнадцать градусов от Теоретического Центра Галактики, было весьма небольшим и расположено ниже, чем обычно. Пилот-разведчик Хэнк Шалло, здоровенный, как бык, согнулся почти пополам, чтобы заглянуть в него.

— Нет ли у вас почты для… — его голос с безразличной скороговорки внезапно перешел на басовитое воркование, — …для X. Шалло, корабль «Атеперьнетуж», мисс?

— Секунду.

Неземное видение, маленькая брюнетка за окошком, отложила книгоскоп и набрала код на пульте. Что-то лязгнуло, щелкнуло, и машина выплюнула несколько конвертов.

— Пожалуйста, сэр.

Хэнк принял их, не глядя, и скомкал в огромной руке.

— Благодарю вас. — Он ослепительно улыбнулся. — Интересная книжка?

Девушка, вновь приняв прежнее положение, скользнула по нему небрежным взглядом (Хэнк так и не понял, чего было больше в этом взгляде — одобрения или безразличия) и ответила: