Охота на Крысолова (СИ) - Фламм Феникс

— Федя!

— Вася!

Мы обнялись как старые знакомые.

— Ты извини там за вчерашнее, ну это… — начал я.

— Да ничего, славно посидели, видимо долго ты не пил, пока по немецким тылам пробивался. Но ничего практику восстановишь и быстро вернёшься в форму.

— Обещаю, — сказал я и пошёл за бойцом в сторону штабной эмки, потом быстро обернулся и подбежал к капитану.

— Федор, ты на Степное сейчас пойдёшь?

— Да, есть такой приказ.

— Дай карту, и я быстро сверяясь с навигатором в своей панели нарисовал ему огрызком карандаша в его блокноте полную диспозицию немцев, аккуратно выделив все огневые точки противника. А вот ещё что: через полчаса бомбардировщики их отбомбятся в этом квадрате, так что переждите их налёт и тогда уже начинайте и не лезь на рожон!

— Спасибо, Вася, — сказал капитан и крепко пожал мне руку, и мы снова обнялись, потом он уставился на карту и вмиг сделался очень серьезным. Оглядываясь назад, я видел, как он также стоит и что-то обдумывает, я очень надеялся, что он воспринял мою информацию не как очередной пьяный бред.

Честно говоря, в машине, которая везла нас в штаб армии, я очень сожалел что не поучаствовал в бое за Степное, где-то там пробирались из немецких тылов окружены, которым тоже хотелось помочь, но приказ командования был важнее и документы ждали своей отправки в штаб, а вместе с этим подходила к концу и моя очередная миссия.

Штабная машина М-1 легендарная советская эмка везла нас в штаб 4-й армии Коробкова Западного фронта. В машине нас ехало пятеро: впереди сидели водитель с лейтенантом-особистом, а мы с Андреем пристроились на заднем сиденье, подпирая с двух сторон нашего пленного полковника, его уже предварительно допросили и он оказался очень ценным языком. Полковник со связанными впереди руками сидел с понурым видом низко опустив голову, под левым глазом у него багровел свежий синяк, было видно, что его арийская спесь сильно поубавилась и он полностью готов к сотрудничеству с красной армией. Машина то и дело подпрыгивала на ухабах, и мы все подскакивали, практически ударяясь головой о крышу.

— Не дрова везешь, Рязанцев! — крикнул особист водителю после очередной такой встряски.

— Извините, товарищ лейтенант, ямы кругом!

— Притормаживай тогда.

— Так вы же сами приказали, побыстрее!

— Побыстрее, но только нас не угробь! Где вас только понабрали таких вот новобранцев-засранцев.

Особист громко засмеялся собственной шутке, оглянулся назад и словно оправдываясь сказал мне:

— Прислали нам вот таких на пополнение. Вернее, ещё не прислали. Только списочный состав пополнили на бумаге. А сами новобранцы где-то в эшелонах на путях застряли. Может, вообще не доедут. Под бомбёжку попадут. А часть числится полностью укомплектованной по документам. Вот и работай тут…

— Воздух! — крикнул водитель и стал сворачивать на обочину.

— Тормози, твою мать! Всем из машины! Держите немца! — крикнул лейтенант и открыв дверь выпрыгнул на ходу из машины.

Я схватил полковника за загривок и легко выволок его из эмки. С моей силой это было очень легко. Отбежав с тушей немца несколько десятков метров я залег на землю, приказав немцу лежать и на всякий случай отвесив ему подзатыльник.

Низколетящую угрозу мы увидели в последнюю секунду. Два мессера, летевшие на бреющем полете, выискивая на пустынной дороге достойную цель, выскочили из-за края лесополосы. Наша штабная эмка видимо показалась им хорошей добычей, пулеметная очередь застучала над головой. Крупнокалиберные пули прошлись по капоту и кузову машины. Хорошо еще, что стрелял только один самолет, но первым же выстрелом фриц заглушил двигатель машины и убил нашего водителя. Рязанцев в этот момент уже покидал кабину, сжимая в руке винтовку, которую зачем-то решил прихватить, и потеряв драгоценные секунды, упал, убитый немецким асом. Особист и Андрей успели залечь.

Господство фрицев в небе в первые дни войны было тотальным, но я надеялся, что отстрелявшись по машине, мессеры решат, что их миссия выполнена. Однако, я ошибался, два истребителя синхронно выполнив разворот, снова полетели на нас, теперь поливая свинцом кюветы. С небольшой высоты немецкие асы хорошо видели фигурки распластавшихся на земле людей. И видимо только чудом нас не зацепило.

«Ах вы, суки!», — вырвалось у меня, — «Ну погодите!»

Сам не отдавая себе отчета, что хочу сделать, я быстро подполз к убитому водителю и взял в руки его винтовку. Она была целой. Но настоящее удивление вызвало у меня то, что в моих руках оказалась довольно редкая первая советская автоматическая винтовка АВС-36 Симонова обр. 1936 г., с вместительным магазином на 15 патронов. Изначально это оружие разрабатывалось как самозарядная винтовка, но в ходе доработок конструкторы добавили режим стрельбы очередями. Я проверил магазин, боекомплект был полным, правда штык у винтовки отсутствовал, но он мне был и не нужен в такой ситуации.

В моей голове возник дерзкий план, я решил испытать свою меткость. Ее показатель у меня сейчас равнялся 11 баллам. Как я понимал, это был конечно не запредельный уровень, но, пожалуй, даже очень высокий. До сих пор мне встречались только бойцы, у которых меткость не превышала 5. Также я надеялся на свое обучение, которое с легкостью знакомило меня до сих пор со всеми образцами военной техники. Я прекрасно понимал, что сбить из винтовки самолет практически нереально, однако немецкие асы, охотясь на нас, сильно сбавили скорость и снизились. Их высота была сейчас не более 50 метров. Я сел, словно в тире, прислонившись спиной к машине, расставив ноги и аккуратно навел винтовку на черный силуэт мессера, поставив режим стрельбы очередями. Немецкие асы в это время снова развернулись и приближались к нам для третьей попытки. Я с радостью обнаружил, что после обучения, в поле моего зрения появился виртуальный маркер прицела, который показывал, в какую конкретно часть самолета нужно стрелять и информировал, что стрелять нужно с упреждением, я доверился этой подсказке и задержал дыхание.

У меня не было какого-то волнения и когда мессеры приблизились практически вплотную, я открыл огонь. Наши выстрелы раздались практически одновременно. Я не стал экономить патроны и выпустил всю очередь в «пустоту», в зеленую точку, которую подсвечивала мне моя система. Винтовка стреляла очень громко и с большой отдачей, но моя сила позволяла мне держать ее словно в тисках. Как оказалось, я отстрелялся очень удачно, один из мессеров сразу задымился, и звук его мотора изменился. Проскочив над нами в третий раз и получив по загривку, немецкие асы видимо решили больше не искушать судьбу, и повернув на запад, стали удаляться, оставляя за собой черный густой шлейф дыма.

— Ну, Теркин, ну молоток! — сказал особист, подходя ко мне с ошалевшим видом. — Капитан мне рассказывал про тебя, но, я подумал, что все это фуфло, но как? Как ты смог сбить самолет с винтаря?

— Мессер низко летел, да и не сбил я его совсем, — с огорчением произнес я. — Можно я пока оставлю винтовку у себя?

— Да, конечно, только вот что теперь нам делать? Машина похоже приехала, — сказал озадаченно лейтенант и подошел к убитому водителю, чтобы забрать у него документы.

— Андрей, приведи фрица! — приказал я Чопорцу и встав, открыл капот машины.

Оказалось, что эмку можно было починить, пули только в двух местах пробили проводку.

— Можно починить, сейчас поедем.

— Ты и в машинах разбираешься? — удивился особист.

— Конечно, я же до войны в Новосибирске водителем работал, — ответил я, вспоминая данные своей красноармейской книжки.

— А немец похоже обоссался, — послышался удивленный голос Андрея.

Мы с особистом дружно рассмеялись.

— А летчики похоже обосрались, — сказал лейтенант.

Теперь смеялись уже все, в том числе и Андрей, подводя полковника, которому одному было явно не до смеха, на его штанах действительно были мокрые разводы.