Тернистый путь к трону - Николай Михайлович Ярыгин

В кабинет вошел молодой стройный парень с волевым лицом.

– Вызывали, ваша светлость?

– Да-да, проходи, Мет, тут такое дело… Присаживайся. – Кирк сделал паузу и через некоторое время продолжил: – Надо бы немного привести в чувство служащих городской тюрьмы, а то совсем от рук отбились. Задержали они одного барона…

Кирк встал и прошелся по кабинету.

– И не просто какого-то безземельного, а вполне себе состоятельного, да еще героя войны. Так и задержали, нарушая законы королевства. Дело надо так повести, чтобы они не поняли, что нас интересует именно этот парень, кстати, очень молодой. Мы ведь имеем право проводить проверку во избежание… – Кирк снова помолчал. – Да, во избежание, – повторил он и покрутил рукой, пытаясь изобразить это «во избежание» или что-то похожее. – Вот ты и изобрази эту проверку. Возьми пару гвардейцев, и вперед. Можешь там строить всех, чтобы долго еще трусили после твоего визита. Тем более после того, что недавно было, можешь намекнуть, что и их может подобное ожидать.

Когда Мет вышел, Кирк эну Карел усмехнулся и представил, как тот будет гонять тюремных служителей. Потом сел и дописал в докладной все, что ранее сообщил ему агент, и, собрав бумаги в папку, пошел на доклад к королеве.

* * *

– Беспалый, ты в очередной раз облажался. А ну, расскажи, что там произошло, – тихо попросил его один из приближенных к хозяевам ночной гильдии по кличке Мастер.

Самих хозяев никто не видел и не знал, кроме тех, кого допускали в верха, а таких, которые удостаивались их внимания, было не более десятка. Поговаривали, что среди хозяев ночной гильдии есть даже высшие аристократы, но правда это или нет, точно никто не знал. У каждого такого доверенного был свой район в столице, в котором они работали, имея под рукой до двух десятков бойцов. А те уже смотрели за ворами, карманниками, нищими, трясли сутенеров, да и сами не гнушались почистить карманы у пьяного или даже пограбить запоздалого прохожего.

Мастер содержал небольшую забегаловку и старался выглядеть респектабельным – ну, так, как это понимали его окружение и он сам. Кличку он получил за то, что почти всегда выигрывал во всех азартных играх, при этом практически честно, а те, кому все же удалось его обыграть, уже никому об этом не расскажут по причине скоропостижной смерти.

У сидящего перед ним Беспалого мурашки побежали по коже. Все знали, что вызвать недовольство Мастера легко, а тот, кто вызвал это недовольство, довольно часто просто исчезал. А кого-то иногда уродовали в назидание другим и бросали где-нибудь так, чтобы тело быстро нашли. На дне этой клоаки, в которой обитали Мастер, Беспалый и их подельники, все воры, проститутки, сутенеры и остальные жители трущоб и социального дна, это считалось в порядке вещей. Мало кто из них доживал до старости, поэтому они и старались урвать лишний час, день, месяц или год, пусть и за счет другого, такого же, как и они, но более невезучего, не испытывая при этом ничего. Ведь завтра на место этого несчастного придет кто-то другой, и все продолжится.

– Хрящ хотел у него кошель тиснуть, уж очень пацанчик рассеянный какой-то был, да только ушлый он оказался. Или Хрящ опростоволосился. Только схватил он Хряща за руку и сжал ее так, что тот начал верещать. Парень-то руку отпустил и ушел, а у Хряща она опухла и посинела, да и пальцы еле шевелятся. Мы недалеко были, я и видел все, вот и послал Немого посмотреть, куда пацан пойдет. А тот завернул к старому Буту, что швейку держит, мы и подумали, что деньги у малого есть и надо бы его потрусить. Кто же знал, что он не убегать кинется, а меч достанет и примется им махать, да так, зараза, быстро и ловко. Я и моргнуть не успел, а Худой уже лежит с распоротым горлом, и Храп воет не своим голосом, а сам уже без руки. А потом и Крысу кишки выпустил….Честно скажу, Мастер, я даже не испугался, – криво усмехнулся Беспалый, – не успел просто, так все быстро произошло. А тут и стражники выскочили как из-под земли, словно ждали, окружили. Куда бежать? Убежать-то убежали, чуть позже, а пацана они с собой повели. Но честно скажу: осадок остался, поквитаться бы, – закончил свой рассказ Беспалый.

– А чего ты все «пацан» да «пацан»? – хмуро спросил Мастер.

– Так молодой сильно, еще и не бреется, на бороде пушок толком даже не растет.

– Молодой да шустрый. Ловко он вас прищучил: несколько ударов сердца – и десяток уполовинен. Так-так, а кто из сержантов у стражников был?

– Да этот, новенький, как его…. Арвил. Он на лапу не берет и наших щемит конкретно. Ты бы там, наверху, пожаловался, чтобы прижали его, что ли.

– Не твоего ума дело, что мне наверху говорить, – отмяк немного Мастер, которому нравилось, когда вспоминали, что он не такой, как они, а допущен к высшим сферам. – Сейчас многие с войны вернулись, и их охотно берут в стражу, а эти ни крови, ни смерти не боятся. Тяжело будет. Да и королева решила за порядок в столице взяться, сложно и тяжело работать будет, – задумчиво проговорил Мастер, а потом зло продолжил, глядя на собеседника: – В общем так, Беспалый, еще один прокол, и я тебя смещу с десятников. Думай головой, прежде чем что-то делать, иначе можешь проснуться в сточной канаве, если повезет проснуться.

– Да, конечно, – закивал головой Беспалый, обрадованный тем, что пока его миновала расплата за косяк. – Буду стараться, такого больше не повторится, – проговорил бандит, чувствуя, как по спине побежал ручеек холодного пота.

А сам подумал: «Хорошо тебе говорить», но на лице его отразилась только подобострастная улыбка.

– А теперь ступай, – кивнул на дверь Мастер.

* * *

К вечеру дверь камеры, где содержали Дарка, отворилась, и те же стражники, что привели его сюда, повели его обратно к судье. Пока шли, Дарк заметил снующих по коридору гвардейцев, они отличались от стражников, как породистый конь от мула.

В комнате помимо судьи находился довольно молодой мужчина, с волевым лицом и острым взглядом серых глаз из-под широкополой шляпы. Судья же сидел бледный и, видно было, сильно испуганный.

Тут же в комнату влетел еще один чиновник, но, видимо, рангом повыше. Он был красный и принялся орать на судью:

– Да как ты посмел такое учинить! Я даже не знаю, что с тобой сделаю! Напишу докладную, пусть тебя