Игорь Негатин - Лишнее Золото-2

На крыше — люк, похожий на корабельный иллюминатор. Толстое, прозрачное стекло, оправленое в крепкую латунную раму. Внутри стало гораздо светлее, чем до этого. Шесть откидных коек в два ряда, по три друг над другом. Среднюю полку можно опустить вниз, превратив её в мягкую спинку для сидящих на нижнем ярусе. Под нижними лавками — продолговатые ящики (по три отсека в каждом) для личных вещей. В левом углу (от входной двери) фургона — бак с питьевой водой. Рядом с ним, — холодильник и оружейная пирамида. Радиостанцию перенесли в водительскую кабину, куда можно пройти не выходя из фургона — перегородка между ними частично убрана.

Второй грузовик менее интересен. Обычная рабочая лошадка. В фургоне, изготовленным таким же образом, разместился небольшой кубрик, рассчитанный на трёх человек. Он отделён от грузового отсека перегородкой и войти в него можно только через водительскую кабину. Всё остальное пространство предназначалось для груза и мелких ремонтных работ. Для этих целей, внутри фургона, установили небольшой верстак и ящик для инструментов.

Пока обкатывали этот транспорт, починили разбитый Тернером джип. Здесь ничего особенного не было. Стандартный Лэндровер, 1987 года выпуска. Дизельный движок, объёмом два с половиной литра, к которому приложили руки парни из портовых мастерских. На крыше сделан люк, над которым смонтировали пулемётную турель. Самого пулемёта ещё нет, — я так и не выбрал время, чтобы съездить в портовый арсенал Ордена.

Все машины были радиофицированны. На «пассажирском» грузовике установлена двухдиапазонная радиостанция Harris AN/PRC-70. На второй грузовик и джип поставили голландские VRC-4622. Их радиуса действия (около семидесяти километров) вполне хватит, для связи между машинами.

Через пятнадцать дней вернулся Джек Чамберс. Один, без Тернера. Билл остался на Базе, чтобы решить проблему с персоналом. Как я понял, — специалистов, которых шеф хочет заполучить в нашу команду, ему не дают, а другие претенденты его не устраивают.

Первым, кто попался Джеку на глаза, был наш новый питомец. Он, кстати, за две недели прекрасно освоился на территории. Спал у нас в вагончике, жрал что дадут и даже пытался охотится. За последние семь дней, список его охотничьих побед пополнился такими бесценными трофеями, как: три мыши, перчатки Карима, моя пластиковая фляга и панама принадлежащая Эндрю. Мы с Праттом высказали наставнику рысёнка свои претензии и Шайя обещал заняться воспитанием.

— Это кто ещё такой? — вытаращился Джек.

— Понятия не имею, — ответил я. — Имя ещё не утвердили. Я хотел окрестить Дизелем, а Карим предложил — Ушастым. Есть ещё несколько вариантов: Усатая морда, Обжора и Рино.

— А почему именно Рино? — захлопал глазами «Легенда».

— Эндрю Пратт родом из Невады. Он и предложил. А тебе как больше нравится?

— Вы тут что, с ума посходили, за две недели? Что это за зоопарк, чёрт побери?

— Маловат он для зоопарка, — я взял рысёнка, положил на колени и погладил между ушей. Ну да, погладишь его! Он обнял лапами мою руку и попытался укусить. Вот чертёнок — одни игры на уме! Секунду спустя, Рино передумал кусаться, извернулся и подставил своё пузо. Чеши, мол, давай.

Чамберс запыхтел как паровоз и приказал найти другое пристанище, для этого «хищника». Аргумент, что в Порто-Франко нет подходящего зверинца, на него не подействовал. Он дал на выполнение этого задания два дня. Мы с парнями пообещали подумать и через неделю ответить. Джек не обратил внимания на это небольшое расхождение во времени и ещё долго бурчал, про «придурошных армейских, устроивших себе развлечение, вместо того, чтобы работать».

Сначала все думали, что Чамберс настоит на своём решении и Рино придётся оставить в Порто-Франко. Карим ходил хмурый, рычал не хуже своего питомца и огрызался на любую реплику начальства. Выбитый зуб водителя, который неосторожно припарковался в опасной близости от рысёнка, в расчёт не берём. Это так, — издержки воспитательного процесса. Зачатки правил уличного движения в Новом мире.

Так продолжалось до тех пор, пока одним утром, Джек не выполз из своей берлоги и уселся завтракать. Получил утреннюю чашку кофе и сэндвич с толстым куском ветчины. Он набил утреннюю трубку, неторопясь выкурил и протянул руку за бутербродом. Как бы не так… Конечно, завтрака на его тарелке уже не было. Его доедал Рино. Улучшил момент, когда Чамберс отвернулся и стащил прямо с тарелки. Джек, убитый такой наглостью, даже в чашку заглянул. Наверное, чтобы удостовериться, что кофе не украли.

— Вот сука, — коротко обозначил Чамберс и мягко добавил, — пришибу заразу!

Рино не стал вдаваться в подробности о своей половой принадлежности. Он устроился в тени навеса, запустил когти поглубже в мясо и заурчал. Надо понимать, — решил не сдаваться без боя. По крайней мере, — до последнего куска ветчины.

Джек ругался минуты три. Рино съел мясо за две с половиной. Выиграв у начальника тридцать секунд, рысёнок не стал искушать судьбу и рванул в сторону нашего вагончика. Забрался внутрь и пропал. Через несколько минут он уже осторожно выглядывал наружу. Жутко любопытный шельмец. Хороший аппетит и ни грамма совести. На ругань Чамберса, из ангара вышел перемазанный Карим.

— Что за шум? Убили кого-нибудь?

— Рино, мерзавец эдакий, спёр завтрак у начальства, — выдавил я.

— И правильно сделал, — пожал плечами Шайя и вытер руки какой-то ветошью. Потом окинул серьёзным взглядом фигуру нашего шефа и добавил. — Джек, я давно заметил, что ты слишком много кушаешь. Тебе, чёрт побери, не хватает моциона. Надо больше двигаться, старина! Может начнёшь бегать по утрам? Медведь уже неделю бегает и, как видишь, прекрасно себя чувствует. Или ты жирок набираешь перед экспедицией? Зря, очень зря.

— Ну вас к чёрту, парни! — плюнул Чамберс и начал делать себе новый сэндвич, косясь в сторону нашего дома. — Ворюга…

В общем, — посмеялись и разошлись. Карим бурчал себе под нос, что-то невнятное. Единственное, что удалось разобрать, так это: «жрать надо меньше». Ставлю пятьдесят экю, что фраза была адресована не Рино.

К вечеру, когда наплыв транспорта немного уменьшился, я вылез из ангара и присел покурить. На столе дымилась чашка зелёного чая; повар, насвистывая какую-то мелодию, готовил ужин. Судя по ароматным запахам, доносящимся из кухни, — сейкельский гуляш.

Вдруг, со стороны вагончика Чамберса, послышался мат и мимо меня пронёсся рысёнок. На повороте он запутался в своих ногах и покатился кубарем. Поднялся, спрятался под мой стул и затих.

Через несколько секунд, следом за ним, появился Чамберс. В одной руке, он держал свою неизменную шляпу, а в другой — дохлую мышь.