Александр Афанасьев - У кладезя бездны

Терпения дожидаться лифта не хватило, и он побежал по пожарной лестнице, перепрыгивая через ступени. Как ураган вырвался в холл. Дежурные морские пехотинцы вытаращили на него глаза… до этого он так никогда себя не вел.

— Мистер Рейвен…

— Кто-то из моих здесь?

— Нет… Все уехали.

Майкл бросился в гараж.

За его сектором были закреплены три оперативные машины, ни одной не было на месте. Но тут же стояла и его машина — спортивный черный Шевроле с низкой посадкой. Новая модель, сильно похожая на Ламборгини, хотя и дешевле намного. Совершенно не подходящая для оперативного использования машина… Но он купил ее для того, чтобы произвести впечатление на Натали, которая и впрямь была той еще сучкой. Откуда же он мог тогда знать, что ее придется использовать в оперативных целях?

Ладно, за неимением гербовой…

Он бросил автомат на пассажирское сидение, запрыгнул в машину сам. Она еще хранила запах Натали, ее любимого Шанель N 5.

Глухо взревел мотор, машин вывернула из ряда, едва не поцеловавшись с соседней…

Только на улице — уже темнело, движение в ночном Каире было, по крайней мере, приемлемым — ему пришло в голову, что идти в одиночку на опасного террориста — не лучшая идея.

Мобильник в таких случаях полагалось держать свободным на случай звонка агента — но у него был только один мобильник. Профессионалом он, положа руку на сердце, не был…

— Стив…

В трубке раздался какой-то шелестящий звук, потом отголосок женского шепота.

— Черт… босс, вы?

— Я — безжалостно ответил Майкл, отвлекая бывшего морского котика от явно приятных дел — ты мне нужен. У меня есть кое-что на радаре. Контакт первой степени.

Тюлень вздохнул

— Можешь подробнее?

— Позвонила неизвестная. Англоязычная. Она напугана, прибор показал, что говорит правду. Она говорит, что видела генерала Абубакара Тимура.

— Что… вот черт…

— Генерала Абубакара Тимура. Он сейчас в Каире.

— Черт… сэр, это может быть провокация и не более того. Вы же знаете…

— Мне так не кажется. К тому же, мы обязаны проверить, верно…

— Ладно… где это…

— Бар Кытта, акведук Аль-Хури. Я не припоминаю, чтобы этот адрес мелькал…

— Я тоже… Почему бы не поручить это нашей доблестной морской пехоте?

— Черт, Стив, да ты что, шутишь? Чтобы они опять наломали дров? Они не поймают генерала, даже если их ткнуть в него носом!

Морской котик промолчал, в трубке было только его тяжелое дыхание.

— Я захватил автомат. Еду туда.

— Черт… я на другом конце города. Мне потребуется время, чтобы добраться туда… Час…

— Полчаса и не минутой больше.

— Заметано, босс.

— Отбой.

Майкл прервал разговор. Почему то он знал, что самый лучший способ командовать людьми — это вести их за собой. Никакого другого способа командования он не признавал.

Свой Шевроле он остановил прямо напротив бара Кытта, который был хорошо заметен на улице благодаря неоновой рекламе — очаровательная кошка из красных и синих неоновых трубок. Пока все сходилось. Он даже понял, почему женщина ждет в этом баре — это было самое приметное и оживленное место у акведука. А человек, который один, напуган и которому надо позвонить — идет именно в такое место.

Бар Кытта находился в месте, которое нельзя было назвать ни хорошим, ни плохим. Акведук Аль-Хури, старая архитектурная достопримечательность и прямо в Каире — здесь полно туристов. Раз полно туристов — то и полно полицейских. Рядом с побережьем Нила. Но раз полно туристов — значит полно всякого темного люда шныряет — продавцы кусочков мумий, подпольные экскурсоводы, обещающие показать никому не известные археологические раскопки. Южнее — комплекс христианских церквей: Святой Варвары, Святого Георгия и Непорочного зачатия. И мечеть Амр ибн аль-Ас. Не раз и не два было, что правоверные, разгоряченные пятничным намазом — после намаза бросались убивать христиан, там спокойно никогда не было.

Но место не такое уж и плохое. Основные отели выше, поток туристов и туристические экскурсии до гробниц тоже выше, плюс рядом — ветка метро. И Нил — а на Ниле есть и рыбаки и скоростные лодки. Можно быстро смотаться, если почуешь неладное…

Он зарядил пистолет и передернул затвор. Грозное оружие — восемнадцать девятимиллиметровых усиленных патронов в магазине, девятнадцатый в стволе, и он умел с ним обращаться. Пистолет он засунул за пояс — не слишком хорошо, но у него не было кобуры, и пока сойдет так. Вскрыл упаковку с магазинами и зарядил автомат. У него в машине была спортивная сумка с принадлежностями для дайвинга и он несколько секунд раздумывал над тем, не стоит ли вытряхнуть все в багажник, положить в сумку автомат и взять с собой на встречу. Потом решил, что это уже слишком. Пистолета хватит чтобы, по крайней мере, защитить себя и дождаться помощи, в одиночку идти на захват особо опасного террориста — большая глупость. В разведывательной работе за редким исключением нет места героизму. Ты просто делаешь то, что надо делать и не порешь отсебятину. Тогда что-нибудь да получится…

Автомат он положил на пассажирское сидение. Машина низкая, стекла тонированные, ночь — никто не заметит…

Поставив машину на сигнализацию — воры в Каире орудовали днем и ночью — он направился в бар.

Бар в это время был заполнен примерно наполовину подгулявшими иностранцами и египтянами. Открытой стойки с напитками не было, но все были навеселе — в половине египетских баров наливали из-под стола как в Америке во времена Сухого закона. Играла типичная египетская музыка — смесь арабской и местной, восходящей еще ко временам фараонов — когда Египет не был одним из мировых центров исламского экстремизма. Был здесь и стриптиз — совершенно западный шест, у которого извивалась полуголая танцовщица с глазами, подведенными тушью. Полно шармут, проституток — женщины проститутки в основном работают с иностранцами и отличаются редкостным умением. Майкл проверил пару раз, но потом зарекся. Противно… да и Натали появилась.

Эту женщину он заметил сразу. В Египте женщины не носят джинсы. Даже такие сексапильные, обтягивающие и с низким поясом. Для женщины здесь надеть брюки — это вызов, отсутствие паранджи еще терпят, но за брюки могут забить камнями или зарезать прямо на улице как овцу. А на этой женщине — была еще клетчатая мужская рубашка…

Она повернулась — и он увидел, насколько она привлекательна. Примерно его возраста, высокие скулы как у славянки, миндалевидные глаза, которые могли бы скорее принадлежать итальянке, но глаза и взгляд типично британский или американский, не итальянский. Честный и прямой. Итальянки так не смотрят — они сразу начинают соблазнять. Косметики совсем немного.