Митчел Сканлон - Сошествие Ангелов

Если уж это возможно, какие еще существа могут таиться в глубинах варпа? Какие неведомые человечеству силы могут противостоять людям?

Тропа спускалась все ниже под землю, и Темные Ангелы, погруженные в собственные мысли, хранили молчание. Захариэля беспокоил непреодолимый разрыв, произошедший между Лютером и Львом. До сих пор два этих воина казались неразлучными, а сегодня Лев шел в сражение без своего брата.

Захариэль, опасаясь возможных ужасных для всех последствий огласки, никому не обмолвился о словах Лютера, произнесенных перед взрывом бомбы сарошанцев, но сознавал, что Лев мог узнать об их разговоре, поскольку от внимания примарха мало что могло ускользнуть.

Вскоре Лев поднял руку, приказывая остановиться, и Захариэль выбросил из головы мрачные мысли. Лев понюхал воздух и кивнул.

— Кровь, — произнес он. — Много крови.

Темные Ангелы двинулись вперед с большей осторожностью, выставив перед собой болтеры и держа пальцы на спусковых крючках. Немного погодя и Захариэль ощутил запах, о котором говорил примарх, а через несколько шагов его уже подташнивало от густого застарелого зловония запекшейся и гниющей крови. Впереди появилось слабое свечение, проход стал постепенно расширяться, пока не вывел в огромную пещеру, затянутую миазмами насыщенных паров.

Лишь вблизи Захариэль понял, что это не дым и не пар, а летучие потоки потусторонней энергии, видимые только ему и Исрафаэлю. Остальные Темные Ангелы, казалось, не замечали парящих облачков и завитков, похожих на дым, но насыщенных не влагой, а страхами и страданиями. Лев, вероятно, тоже видел их, поскольку его взгляд следил за перемещением сгустков боли и ярости, паривших в воздухе.

Темные Ангелы вошли в пещеру, и загадка пропавшей части населения Сароша перестала быть тайной.

Обширное пространство тянулось далеко влево и вправо, но узкие светящиеся ленты, свисающие с потолка, давали достаточно света, чтобы все увидеть. Над громадной впадиной тянулись стальные мостки, а внизу все было заполнено телами, миллионами мертвых тел.

Дна пещеры не было видно, так что невозможно было определить, сколько здесь убитых людей, но Захариэль вспомнил, что Кургис из Легиона Белых Шрамов говорил о семидесяти миллионах пропавших жителей Сароша. Неужели все они свалены здесь?

Казалось, невозможно даже вообразить подобное количество, но доказательства лежали прямо перед глазами.

— Великий Трон! — воскликнул Лев. — Как…

— Пропавшие люди, — подсказал Немиэль. — Захариэль, сколько…

Захариэль ощутил, как его эмоции вырвались из-под контроля и подавили все другие мысли. Астартес обучали управлять чувствами в боевой ситуации, но концентрация ужаса, исходившего из бесконечной могилы, оказалась сильнее.

— Успокойся, Захариэль, — сказал подошедший к нему Исрафаэль. — Вспомни свои тренировки. Эти эмоции не должны затрагивать твой разум, постарайся от них отгородиться.

Захариэль кивнул и попытался сконцентрировать волю, а затем стал шептать мантры, которым за годы трансформации в Астартес научил его Исрафаэль. Ужас постепенно рассеялся, и на смену ему пришло ощущение яростной правоты.

— Двигаемся дальше, — приказал Лев и шагнул к ближайшему мостику через впадину.

Его шаги по металлическим плитам отозвались в пещере громким эхом, и Темные Ангелы дружно последовали за своим примархом.

Захариэль старался не смотреть на океан мертвых тел, но до конца отгородиться от мучительного ощущения их смерти так и не смог. Что бы ни случилось дальше, какие бы кары ни обрушили Темные Ангелы на головы сарошанцев, их все равно будет недостаточно.

То, что она увидела наверху, было столь ужасным и столь неестественным, что из самой глубины души Рианны вырвался отчаянный вопль. Вся крыша пещеры была занята каким-то существом из полупрозрачной слизи, и по краям этой желеобразной поверхности сверкали миллионы немигающих глаз.

Существо, словно огромный паразит, занимало всю плоскость потолка в несколько сотен метров диаметром, казалось, оно постоянно дрожит и переливается, все время меняя очертания. Полужидкие извивающиеся щупальца свисали с колоссального аморфного тела, и существо наполняло воздух бессмысленным шипением, завыванием и жужжанием.

Внутри отвратительной туши мерцали звезды и далекие огни давно погибших галактик, словно куски пищи, проглоченные много веков назад и до сих пор не переваренные. При виде столь омерзительного существа, столь чуждого и неестественного создания, Рианна, с трудом удерживая сознание, начала задыхаться.

— Что?.. Что? — прошептала она, не в силах собраться с мыслями и подобрать нужные слова.

— Это и есть мелахим, — выдохнул Дусан полным благоговейного восторга голосом. — Это потусторонний ангел, он осквернит твою плоть и будет носить ее, как плащ, чтобы сойти к нам.

Рианна разрыдалась, а когда влага по щекам стекла на ее губы, она поняла, что плачет кровавыми слезами.

— Нет, прошу вас, не надо, — умоляла она. — Вы не можете…

Дусан кивнул:

— Твой запас слов слишком беден. Мы можем. И сделаем это.

— Пожалуйста, остановитесь, — плакала Рианна. — Вы не должны так поступать.

Дусан склонил голову набок, как будто обдумывал ее слова.

— Ах, — вздохнул он и махнул рукой стоящим неподалеку людям в масках. — Ты опять не поняла. Процесс уже начался.

Мостки над сброшенными телами закончились, дальше путь лежал в узкий тоннель, и Захариэль ощутил, что эхо страданий мертвых начинает угасать. Оно не исчезло совсем и билось в стенки его черепа, но становилось слабее. В первый момент он обрадовался этому, но вскоре понял, что одни эмоции просто вытесняются другими, более мощными, более настойчивыми.

Как будто по его голове кто-то ударил молотом.

Ослепительная боль пронзила мозг, словно в ухо вонзился раскаленный прут, и Захариэль упал на одно колено.

Брат Исрафаэль пошатнулся от псионической атаки, но остался на ногах, поскольку от основного удара его защитил подавляющий эмоции механизм, вмонтированный в шлем.

— Мой лорд! — прохрипел Исрафаэль. — Процесс начался… Это существо из варпа… Оно пытается полностью перейти в реальный мир.

— Ты уверен? — спросил Лев.

— Уверен, — кивнул Исрафаэль. — Верно, Захариэль?

— Действие началось, — сквозь сжатые зубы ответил тот.

— Значит, нельзя терять ни секунды, — бросил Лев, повернулся и ускорил шаг.

Захариэль поднялся, опираясь на стену тоннеля. Против этой силы, заполнившей все пространство вокруг, его мантры были уже бессильны.