Эрик Ниланд - Падение Предела

Сто семнадцатый попытался взять ковенанта в захват, но их щиты, хоть и ослабли, только скользили друг по другу и потрескивали.

Противники продолжали мчаться по изогнутому коридору. Сапог Джона зацепился за перила, и его ногу пронзила боль, зато спартанцу удалось остановить полёт.

Воин элиты оттолкнулся и ухватился за поручни на противоположной стороне прохода, а затем развернулся и вновь прыгнул на Мастер-шефа.

Не обращая внимания на боль в ноге, Джон устремился навстречу.

Они столкнулись. Спартанец ударил противника обоими кулаками, но те только скользнули по щитам твари.

Ковенант схватил его и вместе с ним врезался в стену.

Мастер-шеф почувствовал, что надёжно прижат к ней. Отлично, ему была нужна опора, чтобы нанести серьёзный удар в невесомости. Задействовав каждую мышцу своего тела, он размахнулся и погрузил кулак в живот чужака. Щиты вспыхнули и затрещали, но всё же не успели полностью закрыть воина элиты. Тот согнулся пополам, завертелся, полетел назад – и сумел подобрать обронённый плазменный пистолет.

Чужак быстро оправился и взял старшину в прицел.

Джон прыгнул и вцепился в запястье существа. Заклинив механизмы перчатки, он превратил её в надёжные тиски.

Они боролись за обладание пистолетом. Оружие указывало то на чужака, то на мастер-шефа.

Воин элиты не уступал спартанцу.

Они кружились в полёте, ударяясь об пол, потолок, стены. Силы противников были равны.

Мастер-шефу удалось добиться патовой ситуации – теперь пистолет был надёжно зажат между их телами и указывал вверх.

Выстрелив, он задел бы обоих, а единственного плазменного заряда, выпущенного вплотную, хватило бы, чтобы уничтожить их щиты. Они поджарились бы вместе.

Хлестнув рукой поверх запястья существа, Джон ударил его в лицо локтём.

Этого хватило, чтобы ошеломить чужака на долю секунды и нарушить баланс сил.

Выкрутив ему руку, мастер-шеф направил пистолет в лицо воина элиты и нажал на спусковой крючок. Пламя расплескалось по щитам твари, они вспыхнули, замерцали и потускнели.

Часть заряда задела и спартанца. Его собственные щиты уменьшились на четверть, а температура внутри брони достигла критического уровня.

Но воин элиты лишился своего энергетического кокона.

Джон не собирался ждать, пока плазменный пистолет накопит заряд. Он просто схватил тварь левой рукой, а правой нанёс апперкот в голову, продолжив хуками в горло и грудь. За этим последовало три молниеносных удара в шлем. Щиток треснул, и раздался свист утекающего воздуха.

Мастер-шеф оттолкнул от себя существо и вновь выстрелил. Огненный сгусток ударил воина элиты точно в лицо.

Чужак начал корчиться, словно пытаясь до чего-то дотянуться, завис между полом и потолком, по его телу прошла дрожь агонии. Ковенант в последний раз дёрнулся и затих.

Спартанец выстрелил ещё раз, чтобы убедиться, что его противник уже не оживёт.

Датчики движения показывали, что по коридору к нему приближаются многочисленные цели. Их разделяло всего сорок метров, и расстояние продолжало сокращаться.

Мастер-шеф развернулся и со всей мыслимой скоростью направился обратно к Синему-один.

Линда стояла там, где он её оставил. Она с предельной сосредоточенностью и спокойствием расстреливала свои цели.

– К ним идёт подкрепление, – сообщил Джон.

– Вообще-то, оно уже подоспело, – доложила Линда. – Двадцать шакалов – как минимум. И они учатся. Начали накладывать один щит на другой – никак не удаётся прицелиться.

В динамиках сто семнадцатого зашипела статика, а потом раздался голос.

– Мастер-шеф, говорит капитан Кейз. Вы добыли навигационную базу? – задыхаясь, спросил капитан.

– Никак нет, сэр. Но уже скоро.

– Мы возвращаемся, чтобы подобрать вас. Будем приблизительно через пять минут. Уничтожьте базу «Толстячка» и убирайтесь оттуда как можно скорее. Если не сможете справиться с этим заданием, мне придётся уничтожить станцию при помощи орудий «Столпа осени». Время на исходе.

– Вас понял, сэр.

Связь оборвалась.

Капитан Кейз ошибался. Время было не на исходе... Оно давно уже вышло.

Время: 06:16, 30 августа 2552 (по военному календарю)

Крейсер ККОН «Столп осени», система Эпсилон Эридана, окрестности космической станции Гамма

План затрещал по швам в ту же минуту, как «Столп осени» выпустил «Пеликанов».

– Лечь на курс два-семь-ноль, – приказал капитан Кейз.

– Есть, сэр, – откликнулся Ловелл.

– Лейтенант Холл, проследите траекторию десантных челноков.

– «Пеликан-один» идёт прямым курсом к станции Гамма, – доложила Холл. – «Пеликан-два» входит в атмосферу. Приземлится в прямой видимости лагеря штаба...

– Капитан, – встряла Кортана, – пространственное возмущение позади кормы.

Обзорный экран переключился на задний вид. Чернота космоса вскипела зелёными светящимися пузырями, звёзды потускнели и расплылись, а потом, словно из ниоткуда, возник фрегат ковенантов.

– Лейтенант Доминик, – рявкнул капитан Кейз, – предупредите командование, что к нам с заднего двора лезут незваные гости. Я уважительно, но убедительно прошу, чтобы они срочно перенацелили орбитальные орудия. Энсин Ловелл, разворачивайте крейсер и давайте предельную нагрузку на двигатели. Лейтенант Хикова, приготовьте к стрельбе ОМУ и зарядите торпедные аппараты с В-один по В-семь.

Экипаж бросился исполнять его приказы.

«Столп осени» повернулся, включил двигатели и сбавил скорость, а затем вновь начал разгоняться, уже по направлению к ковенантам.

– Сэр, – произнесла Кортана, – пространственные возмущения экспоненциально возрастают.

По бокам от первого фрегата возникло ещё два судна. Едва они покинули пространство скольжения, как черноту космоса рассекла ослепительно-белая черта. Супер-ОМУ уже успело навестись и выстрелить. Первый из кораблей ковенантов просуществовал ещё лишь несколько секунд. Его щиты вспыхнули, и корпус судна развалился на куски.

– Они обесточены, – сказал капитан Кейз. – Ни света, ни заряжающихся плазменных орудий, ни лазеров. Что они вытворяют?

– Возможно, – предположила Кортана, – высокоточные прыжки требуют использования всех их энергетических резервов.

– Слабое место? – задумчиво протянул Кейз.

– Ненадолго, – сказала ИИ. – Энергетические показатели кораблей повышаются.

Два уцелевших фрегата ожили – включились огни, замерцали двигатели, а вдоль бортов заструились красные нити.